Ознакомительная версия.
– Валя-а-а! – беспомощно крикнул Миша, стоя посреди кабинета, прислушался и снова позвал: – Валентина-а!
Через некоторое время они сидели с Валентиной и пили кофе в маленьком кафе их офисного здания. Можно было выпить кофе, и не уходя из офиса, но в обеденное время Валентина обязательно покидала рабочее место, а то никакого отдыха и перерыва не получалось. Миша неожиданно для себя и для неё пошёл с ней вместе. Он просто не захотел оставаться один в офисе. Есть Миша не хотел совершенно, но за компанию с Валентиной сжевал какой-то салат. А вот курить за компанию не стал. Он очень хотел закурить под кофе и даже представил, как закружится голова и как накроет его первая за день сигарета. Но он нашёл в себе силы отказаться от этой сигареты и просто пил кофе.
– А куда вы этот свой любимый знак теперь? – спросила Валентина. – Я к нему уже так привыкла.
А «Бесконечность» уже была завёрнута Валентиной в бумагу, и ею даже был найден большой пакет, и всё было упаковано в лучшем виде.
– Так возьми его себе, – тут же предложил Миша.
– Спасибо! Мне дорожных знаков хватает на работе. Некоторое время пили кофе молча. Валентина достала из пачки сигарету, она явно собиралась закурить вторую подряд, но посмотрела на Мишу и курить не стала.
– Валя, у меня вот тут есть номер телефона одной туристической фирмы, – сказал Миша задумчиво и достал из кармана бумажку, которую ему дали Володя и Вика на поминках.
Он и забыл бы про эту бумажку, но Аня, когда вешала костюм, в котором Миша ходил на похороны, проверила карманы и вынула бумажку из брюк. Утром, невзирая на суматоху, она не забыла эту бумажку Мише отдать. Аня всегда проверяла карманы тех костюмов, что вешала в шкаф. Миша знал, что она не ищет ничего конкретного и не пытается собрать компромат. Она это делала из аккуратности, чтобы одежда не мялась и чтобы не затерялась какая-нибудь важная бумажка, которую Миша мог в любой момент потребовать. А требовал Миша дома всё только от Ани.
– Вы куда-то собрались? – удивилась Валентина. – В Петрозаводск билеты можно приобрести и без помощи туристической фирмы, – она улыбнулась.
– Да нет, Валюша! – всё так же задумчиво сказал Миша. – Это та фирма, где Юля покупала себе поездку в Италию. Я тебе не говорил. Она должна была лететь, всё оплатила, но не полетела, а… Ну, ты понимаешь. Ты могла бы туда позвонить?
– Позвонить могу, – быстро ответила Валентина. – Но что мне у них спросить? Что я должна у них выяснить?
– Точно не знаю, – сказал Миша грустно. – Не знаю, что там у них можно узнать. Может быть… Я не знаю… Ну хотя бы узнать, когда она эту свою поездку покупала, когда оплачивала…
– Это нетрудно, – очень спокойно ответила Валентина, – только я не понимаю, зачем вам это? Что вам это даст?
– Что даст? – переспросил Миша, отвёл глаза в сторону и посмотрел на улицу в окно кафе. – Хотя бы буду знать, когда Юля ещё не собиралась сделать то, что сделала. Когда она покупала свою поездку, она собиралась в Италию, а не в петлю, понимаешь?! – Миша снова взглянул на Валентину. – Извини. Позвонишь?…
– А вы всё-таки до сих пор хотите что-то выяснить? – грустно спросила она.
– Сам не знаю. Не понимаю уже. Просто мне попала в руки эта информация, про эту фирму и всё, – Миша говорил и чувствовал, что скорее говорит это сам себе, – только поэтому и хочу проверить. Вряд ли та информация, которую в этой фирме можно получить, хоть чем-то поможет что-нибудь понять, но проверить надо. Для успокоения. Сделаешь?
– Сделаю, – слегка пожав плечами, сказала Валентина, – но не сегодня, Михаил Андреевич, ладно?
– Да, конечно. Чего теперь спешить? Теперь-то куда торопиться? – сказал Миша, а сам удивился. Валентина никогда так не реагировала на его указания. Она всегда просто выполняла его распоряжения по работе или личные просьбы, не делая между ними разницы. Она никогда не откладывала никаких дел.
– Я сегодня не знаю, как с ними, в этой фирме разговаривать, – сказала она, будто уловив Мишино удивление, – я подумаю и позвоню. Я сейчас просто смысла в этом не нахожу, а без смысла мне будет трудно. Ладно? Извините…
– Да брось ты извиняться, – быстро ответил Миша, желая немедленно снять неловкость ситуации. Он даже чуть было не обратился к Валентине на «вы». – Ты, кстати, узнай расписание рейсов на Петрозаводск. Очень не хочется ехать туда поездом. Я помню, самолёты туда летают.
– А я уже узнала. Самолёты туда летают три раза в неделю. Поездом ехать минимум четырнадцать часов. Можно ещё долететь до Петербурга, а оттуда четыреста километров либо поездом, либо машиной. Но прямым самолётом, конечно, удобнее.
– Я помню, я туда летал, – отреагировал Миша, удивляясь в этот раз предусмотрительности Валентины.
– Да. Прямые самолёты есть в понедельник, среду и субботу.
– А когда ты об этом узнала? – ещё сильнее удивился Миша.
– Так Леонид Михайлович распорядился всё узнать и сказал, что вы летите туда в понедельник. Я уже место вам забронировала. Надо было торопиться. Самолёт туда летает маленький.
– Я убью его, – только и сказал Миша.
– А я помогу, – усмехнулась Валентина. – Так вы не полетите? Снять бронь?
– Не полечу. В понедельник уж точно не полечу. Проверь, что там с местами на среду. Может быть, в среду, но не в понедельник, это точно… – Миша сделал паузу. – А с Лёней надо что-то делать! Убивать – это жестоко. А что же тогда делать?
– Так убить – и дело с концом, – сказала Валентина серьёзно и подмигнула заговорщицки.
***
Миша чувствовал странную усталость. И хоть после бессонной ночи этому удивляться не стоило, но сколько у него в жизни было ночей без сна. Бывали и веселья чуть ли не до утра, бывало и, чего греха таить, приходилось начинать рабочий день с сильного похмелья. Но Миша знал про себя, что стоило немного поработать, войти в процесс, выпить кофейку, перекусить чего-нибудь – и силы находились. А тут он что-то никак не мог сосредоточиться, и усталость не отпускала, а скорее наоборот.
Сразу после обеда на него обрушилось какое-то немыслимое количество звонков. Звонили и на рабочий телефон, и ему лично. Вопросы и темы этих звонков были настолько разноплановые и по содержанию, и по степени важности, что Миша изнемог от них. Но он списывал обилие звонков на то, что за время его отсутствия много всего поднакопилось.
Стёпе Миша позвонил сам. Стёпа обрадовался и затараторил, что вечером он будет полностью Мише предоставлен и что Сергей тоже присоединится. Он говорил, что самое верное средство в такие грустные дни – на грусти не зацикливаться. Он предлагал встретиться вечером, поужинать, а потом сходить куда-нибудь ненадолго или как получится.
– И знаешь, дружище, – сказал Стёпа, – а ещё давай сегодня выпьем, а?! Я что-то прямо с утра сегодня хочу какого-то хорошего, горячего супа и водочки под супчик. Прямо думать ни о чём не могу. Выпьем?…
– Сёпа, ты меня уговариваешь, будто просишь, я не знаю… мебель на десятый этаж затащить. Конечно, выпьем!
Стёпа так вкусно говорил слова «суп» и «водочка», что Миша в первый раз за долгое время почувствовал что-то похожее на аппетит. А ещё чувствовалось, что Стёпа всего этого так хочет, что и Мише захотелось именно того же самого.
После звонка Стёпе Миша позвонил Ане и сказал, что пойдёт со Стёпой и Сергеем ужинать, но пойдёт ненадолго, а так, просто поужинать и всё.
– Понятно, – сказала Аня спокойно.
– Ну что тебе понятно? – резко отреагировал Миша. Ему показался Анин тон укоризненным. – Я же говорю, что пойду ненадолго. Поужинаю с друзьями и всё. Приду непоздно.
– Да я поняла, Миша! Почему ты так реагируешь? Придёшь во сколько придёшь, – удивлённо, но твёрдо ответила Аня.
– Я что, часто задерживаюсь? Можно подумать, у меня с этим проблемы. Ты ещё утром была недовольна, – Миша чувствовал, что вскипает. – Если я действительно нужен дома, то я отменю этот ужин. Только ты скажи…
– Теперь, Миша, я не понимаю! – перебила его Аня. – А что мне нужно было сказать? Иди, дорогой, и можешь возвратиться, когда тебе заблагорассудится? Пожалуйста, иди!
– Ну что ты начинаешь?…
– Да кто начинает, Миша? – наконец-то возмутилась Аня. – У тебя там что, неприятности? Кто-то настропалил? А я, между прочим, тоже на работе. Мне тебя выслушивать такого заведённого сейчас некогда. Ты хотел сказать, что задержишься вечером? Я поняла. Всё…
И Аня резко закончила разговор. Миша через некоторое время перезвонил жене, извинился и постарался быть ласков. Миша тогда подумал, почему он никогда не может сказать Ане сразу о том, что собирается сильно задержаться. Всегда говорит, что куда-нибудь зайдёт ненадолго. А потом, когда приходит намного позднее, чем обещал, начинает оправдываться, что, мол, не мог сразу уйти, что то, что сё. Хотя всегда заранее знал, что задержится сильно.
Миша, думая об этом, посмотрел на часы и понял, что скоро придёт кандидат в учителя английского. А прийти он должен был не просто скоро, а очень скоро. Миша даже скривил гримасу, когда подумал об этом скором визите.
Ознакомительная версия.
