— Зато как член семьи — вполне на уровне! — вступился за Данилова Никита.
— Респект тебе за поддержку, — поблагодарил Данилов и обратился к Елене: — И ты считаешь, что это серьезная специальность?
— Это очень серьезная специальность! — Елена загнула последний, большой палец, выдержала паузу и опустила руку. — Оглянись по сторонам — скольким людям помогло правильно подобранное физиотерапевтическое лечение!
— Тебе помогало? — серьезно, без тени улыбки, спросил Данилов у Никиты.
— Если подзатыльники относятся к физиотерапевтическому лечению, то не очень, — так же серьезно ответил Никита. — Можно сказать — совсем не помогало.
— Я говорю серьезно, — по тону чувствовалось, что Елена слегка обиделась. — Можешь согласиться, можешь не согласиться, но издеваться не надо.
— Извини, Лен, я просто пошутил. Хотя, черт его знает, а вдруг…
— Учти, на всякий случай и то, что тебе не придется идти в ординатуру для того, чтобы стать физиотерапевтом. Будет достаточно трехмесячных курсов.
— Это большое преимущество, — согласился Данилов, буквально на днях оставивший ординатуру по патологической анатомии и не имевший никакого желания начинать всю эту двухлетнюю бодягу по новой. — Я подумаю…
Думать начал прямо в тот же вечер. Чтобы лучше думалось — вооружился руководством, сохранившимся у Елены еще со студенческих времен. Полистал, прочитал выборочно несколько абзацев и нашел, что в принципе это не самый плохой вариант. Прислушался к себе и понял, что Елена права — ему действительно хочется спокойной, не грязной и, при всем том, «умной» работы. Неправильно думают те, кто воспринимает врачей-физиотерапевтов в качестве диспетчеров, тупо назначающих то или иное количество процедур или манипуляций, рекомендованных лечащим врачом. Это в корне неверное представление. Врач-физиотерапевт знакомится с пациентом и его диагнозом, определяет показания и противопоказания для применения того или иного вида лечения, при необходимости вносит коррективы по ходу процесса, то есть — как и положено врачу, проводит лечение.
Через два дня Данилов снова вернулся к мысли о физиотерапии и на этот раз нашел ее если не превосходной, то вполне подходящей. Он снова взвесил все «за» и «против» и отложил окончательное принятие решения на следующий день. Сколько можно менять специальности как перчатки? Пора бы и остановиться на какой-то одной.
Стоило только Данилову сказать Елене, что он не прочь заняться физиотерапией, как та выдала ему план действий.
— Начинать следует с поликлиники, — сказала она. — С обычной городской поликлиники.
— Почему? — удивился Данилов. — А если мне хочется начать с НИИ травматологии и ортопедии?
— В НИИ травматологии и ортопедии с тобой никто не станет связываться. Там привыкли брать на работу готовых физиотерапевтов, да еще с опытом работы по специальности. А вот в поликлиниках с физиотерапевтами туговато. Да руку набить там проще, никто не будет стоять над душой и тыкать носом в собственные ошибки. Там же, кроме тебя, никто в физиотерапии разбираться не будет. А в институте — целое отделение с заведующим и более опытными коллегами…
— Ты права, — согласился Данилов.
Это только несведущие люди думают, что более опытные врачи просто спят и видят, как бы передать свой опыт врачам начинающим. В жизни же чаще всего бывает наоборот — опытные специалисты находят особое, изощренное, можно сказать, удовольствие в том, чтобы лишний раз, как выразилась Елена, тыкать новичков носом в их собственные ошибки, подобно тому, как тычут носом в лужу щенят и котят — знай, мол, свое место, салага. Данилов прекрасно понимал, что с его характером лучше набираться опыта в менее «академических» местах, но — городская поликлиника? А впрочем, почему бы и нет? Была же когда-то мысль о переходе со «скорой» на участок…
Запрягал Данилов долго, но ездил быстро. Всего неделя ушла на поиски нового места. Вдобавок ко всему, это место оказалось удобно расположено — пятнадцать минут на одном автобусе, затем пересадка и пятнадцать минут на другом. По московским меркам — не то чтобы рядом с домом, а просто рукой подать.
— В заявлении пишите «с тридцать первого августа», — велел главный врач.
— Да я, в принципе, могу выйти хоть завтра, — ответил Данилов.
— А что я с вами буду делать больше месяца? — удивился главный врач. — А так — тридцать первого устроитесь, а первого на учебу пойдете. Путевку мы подготовим. А там уже вернетесь готовым специалистом и приступите к работе.
Хозяин — барин. Оставшееся летнее время Данилов, к радости Елены, посвятил косметическому ремонту квартиры. Побелил потемневшие потолки, поклеил везде новые обои, раскидал по нужным местам несколько розеток, избавившись от вечно мешавшихся под ногами проводов удлинителей. Заодно купил досок и, припомнив навыки, полученные на уроках труда, соорудил в комнате Никиты удобный и емкий стеллаж во всю стену. Порядка от этого у Никиты больше не стало, но Елену столярные навыки Данилова весьма впечатлили. Она сразу же потребовала сделать в спальне две полки, соединенные между собой перекладиной в виде английской буквы «зет», и расставила на них низкие глиняные горшки с какими-то неведомыми Данилову растениями. В перерывах Данилову удалось сдать квартиру матери. Жильцы — он, она и их семилетняя дочь — приехали в Москву из Мелитополя. Глава семьи был совладельцем автосервиса и мог позволить себе жить вольготно, снимая не комнату в коммуналке, а двухкомнатную квартиру с обстановкой. Он без звука дал задаток в размере месячной арендной платы и заверил Данилова в том, что будет поддерживать порядок и в том, что с ними «вообще проблем не будет». Данилов поверил — квартирант выглядел человеком, не бросающим слов на ветер. Короче говоря, располагал к доверию и общению. На предложение подписать договор квартирант ответил:
— Давайте не будем разводить бюрократию. Если не доверяете, лучше поищите других арендаторов.
Данилов не стал настаивать. По большому счету бумажка ничего не решает. Заплатил — живи, не заплатил — катись. Прихватил с собой микроволновку или телевизор — грех на твоей совести. Бежать по такому поводу с заявлением в милицию — только людей смешить…
* * *
На второй день работы Данилов, сам того не желая, нажил себе врагов. Сразу двух — участкового врача Коканову и заведующую женской консультацией Шишову.
Коканова направила к Данилову мужчину с диагнозом остеохондроза поясничного отдела позвоночника. Пациента беспокоили упорные боли в области поясницы, отдававшие книзу. Данилову предстояло решить вопрос о возможности проведения сеансов электроанальгезии, когда на область пораженных нервных корешков воздействуют током.
Данилов оглядел мужчину, одетого словно с чужого плеча, прочел на обложке карты его имя-отчество и спросил:
— В весе давно теряете, Михаил Евгеньевич?
— Да последние месяцы и теряю. Аппетит пропал. Ну, не хочу есть и все тут! Более двадцати килограммов потерял и сам не заметил как.
— А тошнота и рвота есть?
— Иногда, — поморщился Михаил Евгеньевич. — Но это уже таблетки виноваты. Я же их не пью, а просто жру пачками. А взять хотя бы тот же индометацин, так он для желудка…
— Раздевайтесь, я вас осмотрю, — предложил Данилов, вставая из-за стола.
— Зачем? — попробовал было возразить пациент. — Светлана Владиславовна меня только что осматривала.
— Я быстро, — пообещал Данилов.
Пациент нехотя разделся и дал себя осмотреть.
— Одевайтесь.
Данилов не увидел в карте записи невропатолога.
— А у невропатолога вы консультировались, Михаил Евгеньевич?
— Нет, все никак попасть не мог, — развел руками пациент. — Туда же не пробьешься просто так. А потом Светлана Владиславовна сказала, что мой случай простой, и невропатолог здесь нужен просто для галочки. Я и забил на консультацию, нельзя же каждый день с работы отпрашиваться.
Место работы и должность на карте исправлялось столько раз, что Данилову ничего разобрать не удалось.
— Кем работаете? — спросил он.
— Техником-смотрителем.
Данилов в задумчивости полистал карту и сказал:
— Подождите, пожалуйста, в коридоре. Карта пусть останется у меня.
— А что такое? — заволновался пациент. — Что-то не в порядке, а, доктор?
— Надо уточнить пару вопросов и все же проконсультироваться у невропатолога, — сказал Данилов, не желая раньше времени вдаваться в подробности.
Когда пациент вышел, Данилов нашел в списке, лежавшем под стеклом на его столе, телефон кабинета, в котором принимала Коканова, и снял трубку.
— Светлана Владиславовна? Доктор Данилов беспокоит, ваш новый физиотерапевт. Я по поводу Гераскина. Ваш диагноз остеоходроза вызвал у меня некоторые сомнения…
