Оказавшись на улице Марэ, где Ивон уже не мог ее видеть, она повернула в противоположную сторону — к Версалю.
Через пятнадцать километров, миновав Поршфонтен и Версаль, она обогнула замок и выехала на дорогу в Сен-Сир. Погода стояла великолепная. Лу вспомнила, что всякий раз, когда она ходила на похороны, тоже стояла великолепная погода.
Она припарковала машину в центре Сен-Сира, возле красивых старинных зданий. Наверно, монастырь, — предположила она и быстро зашагала вперед. Ее переполняло такое ощущение свободы, что хотелось бежать. Но сейчас не стоило привлекать внимание; она замедлила шаг.
Метров через двадцать она обнаружила отделение Парижского национального банка с банкоматом, достала кредитку и решила попытать счастья. В тысяче франков ей было отказано. Она попробовала запросить триста. Запрос принят. Никогда не пойму, как он считает максимально возможный запрос. Попробую еще раз сегодня днем.
Вроде бы никто не следил за ней. Естественно, сказала она про себя. Кому это надо следить за мной? Однако она прекрасно знала кому. Среди гущи прохожих на улице Жана Жореса она боялась увидеть Ивона.
Впрочем, она заглядывалась на прохожих, как будто никогда не видела снующей толпы. Она чувствовала себя так, словно между ней и ими была пропасть. Наверно, так смотришь на других, когда знаешь, что у тебя рак, а никому это и в голову не приходит, подумала она.
Ее раздразнил запах теплого хлеба из булочной перед монастырем, ноги сами понесли ее к дверям. Она купила два круассана и, едва сдерживая желание проглотить их тут же на месте, спросила продавщицу насчет автомастерских в Сен-Сире.
— Автомастерские? — с идиотским видом переспросила девушка.
— Где автомеханики работают, для машин, — сказала Лу, которой эти слова обжигали губы.
— Мадам Одуэн! — крикнула девушка в дверь за спиной. — Тут интересуются ремонтом машин.
Лу захотелось сбежать, но мадам Одуэн уже вышла к ней и взяла все в свои руки.
— Вам нужна автомастерская? — повторила она. — Чтобы починить машину?
— Нет, не для того чтобы чинить, — ответила Лу, — но да, автомастерская.
— Какая у вас машина? — громко спросила дама и продолжила, не дожидаясь ответа: — Мастерские "Рено" на авеню Дивизьон-Леклерк, "Ситроен" подальше, на улице Пьера Кюри, все зависит от того, какая у вас машина…
— "Рено", прекрасно, — быстро сказала Лу, — спасибо, большое спасибо.
— Не забудьте ваши круассаны, — напомнила продавщица.
— Спасибо, — повторила Лу.
Она бросилась прочь и метров пятьдесят почти пробежала. Эти две гренадерши орали так, что их, наверно, было слышно на улице. Еще легко отделалась. Я чуть было не проболталась про "фиат", чуть было не сказала, что мне нужно починить "фиат". Все, хватит расспросов. Надо найти почту и телефонные справочники.
— Почта есть на улице Гамбетта, на другом конце Сен-Сира, — объяснила ей загорелая, экстравагантно одетая блондинка.
Сознавать, что ты сама по себе, отдельно ото всех, да еще когда никто об этом не догадывается, значит быть одинокой вдвойне, отметила Лу. Такое испытываешь, когда вдруг оказываешься в каком-то непривычном месте, когда вынужден скрываться. Или когда рвешь с жизнью, которую больше не можешь выносить, когда расстаешься со своей сущностью. Если я пущусь в бега, моя жизнь будет именно такой.
Листая телефонный справочник и наспех заглатывая свои круассаны, она нашла шесть адресов авторемонта. Она снова вышла из машины и купила в киоске рядом с булочной "Либерасьон", "Фигаро" и карту Сен-Сира.
Вернувшись в машину, она сразу же заперла обе дверцы, не переставая насмехаться над собой: какая глупость, чем тебе это поможет? У нее не хватало духу открыть газеты. Потом, потом, повторяла она, а пока искала и отмечала на карте местонахождение мастерских. Единственная, которая не занималась конкретными марками — "Павийон, ремонт всех автомобилей", — находилась на самой окраине. Сразу две причины, чтобы выбрать именно ее, решила Лу.
Расположенная у восточного выезда из Сен-Сира, над железнодорожными путями, это была старая автомастерская широкого профиля, с цементным полом, грязью всевозможных цветов и непроницаемыми стеклами, за которыми, как водится, скрывалась заваленная бумажным хламом контора.
В конторе никого не было, однако следом за Лу вошел большой и мрачный мужчина лет шестидесяти.
— Что нужно? — спросил он с сильным русским или хорватским акцентом.
— Надо кое-что подправить в двух местах, ничего серьезного, — объяснила Лу. — Посмотрите?
Она повела его к "фиату", холодея при мысли о том, что произойдет через минуту.
— Это случилось сегодня ночью, — уточнила она. — Я оставила машину на своей улице, в спокойном месте, и вот пожалуйста. И никакой визитной карточки, как вы догадываетесь.
— Я и хуже видел, — заметил человек, который, как показалось Лу, был хозяином мастерской.
— Не сомневаюсь, — тут же поддакнула она.
— Ну, хорошо, — сказал русохорват, — сделаем к среде.
Лу не смогла скрыть разочарования.
— А сегодня никак нельзя?
— Не получится, — сказал хозяин мастерской. — Задний фонарь — это ерунда, фонарь к "фиату-уно" мы для вас найдем сегодня в магазине бэушных запчастей в Маньи. Вам ведь не обязательно нужен новый фонарь?
— Нет, — ответила Лу. — Чем дешевле, тем лучше.
— Задний фонарь я вам поменяю к вечеру, — продолжил хозяин мастерской. — Но что касается покраски, на это уйдет два дня, если вы хотите, чтобы мы положили краску как следует, в два слоя.
— Но мне необходима машина, чтобы ездить на работу, — сказала Лу.
— Это не проблема, — сказал хозяин. Он может выдать Лу другую машину на время ремонта. — Это будет не "мерседес", — предупредил он.
Лу почувствовала, как кровь отлила от ее лица. Он показал малолитражную модель "рено" серо-голубого цвета, в хорошем состоянии.
— Вам не очень далеко ехать до работы? — спросил он.
— Нет, — сказала Лу, восхищенная этим предложением — тут же получить другую машину.
— Можете забрать "фиат" завтра вечером, — сказал хозяин.
— Лучше я приеду за ним в среду, рано утром, — ответила Лу и безнадежно фальшиво, несмотря на то что эту фразу она репетировала про себя сто раз, добавила: — Черт! Я вдруг подумала, что, наверно, не взяла с собой техпаспорт.
— Ничего страшного, — сказал хозяин. — Кстати, неплохо проверить, лежит ли в бардачке техпаспорт от "рено". Пойдемте, я запишу вашу фамилию и номер телефона.
В конторе Лу продиктовала номер телефона Анжелы.
— Это ресторан, где я работаю, — сказала она. — Там меня проще застать, чем дома.
— Имя, фамилия? — спросил хозяин.
— Луиза Леруа, — сказала Лу, как она решила еще накануне. — Леруа, — повторила она. — Спросите Луизу, я там одна.
Она уезжала от автомастерской все дальше и дальше, мадемуазель Леруа за рулем своего голубого "рено", и физически чувствовала, какая гора свалилась с ее плеч. Лу наконец вздохнула полной грудью, впервые за целые сутки.
Она ехала минут десять, повернула к Поршфонтену и остановилась, чтобы собраться с мыслями, в одной из боковых аллей основной дороги, что вела к замку, рядом с двумя павильонами, обозначавшими въезд в Версаль. В принципе, она могла бы пойти на работу. Но предпочла провести день так, как решила прошлой ночью, — разузнать про аварию, послушать, что говорят о машине-помехе, и быть наготове, если придется уносить ноги.
Она вышла, поискала глазами телефон-автомат, заметила кабинку на обочине дороги и набрала номер ресторана.
— Анжела? — слабым голосом произнесла она. — Анжела, я заболела. Не знаю, что я такого могла съесть… Нет, конечно, не у вас. У себя дома, вчера, думаю, это яйца-кокот…
А теперь газеты. На этой боковой аллее Лу чувствовала себя куда лучше, чем в своей маленькой квартирке. Тут она и прочтет газеты, в чудесном стареньком "рено", где ее никто не сможет найти.
"Либерасьон" посвятила аварии десять страниц, "Фигаро" — четыре.
Лу принялась сперва за "Либерасьон". Вначале она наспех пролистала страницы, пытаясь выудить все, что касается машины-помехи. "Lady Dies" — гласила шапка. Лу пробежала глазами по очереди все десять страниц и не нашла ни "машины-помехи", ни "автомобиля, ехавшего со скоростью пятьдесят километров в час". Какая же я дура, подумала она. Просмотрела помедленней газетные колонки и все равно ничего не нашла. Действующие лица трагедии — принцесса, королевская семья, папарацци, доктора — интересовали "Либерасьон" несравненно больше, чем виражи "мерседеса".
Про саму аварию писали только на второй странице. Лу медленно перечитала все колонки от первого до последнего слова. Внизу прилагался план развязки у площади Альма, со стрелками в две стороны и черным крестиком посередине; под рисунком текст, в котором предлагалась такая версия: "Мерседес" движется на большой скорости. Дорога идет вниз и поворачивает налево, потом чуть направо, около тридцати цементных столбов разделяют четыре ряда на две полосы. На полном ходу "мерседес" врезается в тринадцатый столб, и разбитую вдребезги машину выносит на середину тоннеля".
