Питер ушел, надо было поспеть к грузовому электромобилю и вернуться в Адмиралтейство; там он получил письменный приказ о назначении на «Скорпион», прихватил купленные утром колеса и сел в трамвай. В Фолмут приехал около шести, кое-как прицепил колеса к рулю велосипеда, скинул форменный китель и, с усилием нажимая на педали, стал подниматься в гору. Через полчаса, весь взмокший от послеполуденной жары, он был наконец дома и застал жену на лужайке, где крутилась, одаряя свежестью, брызгалка, и от самой Мэри, в легком летнем платье, словно веяло прохладой. Она пошла ему навстречу.
— Какой ты горячий! — сказала она. — И колеса достал.
Он кивнул.
— Извини, на пляж я никак не мог приехать.
— Так и поняла, что тебя задержали. Мы вернулись домой в половине шестого. Как с твоим назначением?
— Долго рассказывать. — Он пристроил велосипед и связанные колеса на веранде. — Я бы сперва принял душ.
— Но хорошо или плохо?
— Хорошо. Уйду в плаванье до апреля. А потом свободен.
— Чудесно! Поди прими душ, освежишься, а потом все расскажешь. Я вынесу складные стулья, и в холодильнике есть бутылка пива.
Четверть часа спустя он сидел в тени, свеженький, в рубашке с открытым воротом и легких спортивных брюках, и подробно ей рассказывал о минувшем дне. И под конец спросил:
— Ты встречалась когда-нибудь с капитаном Тауэрсом?
Мэри покачала головой.
— Джейн Фримен познакомилась с ними со всеми на званом вечере на «Сиднее». Она говорит, он довольно милый. А вот каково будет тебе служить под его началом?
— Думаю, неплохо. Свое дело он знает превосходно. Наверно, сперва на американском судне будет немного непривычно. Но народ там мне понравился. — Питер засмеялся. — Я с первых шагов попал пальцем в небо — спросил хересу. — И он рассказал о своей промашке. Мэри кивнула.
— Джейн говорила то же самое. На берегу они пьют, а на борту спиртного в рот не берут. Я подозреваю, что пьют они, только когда одеты в штатское. На «Сиднее» офицеры пили какой-то фруктовый коктейль, дрянь ужасная. А гости налакались вовсю.
— Я пригласил Тауэрса к нам на субботу, — сказал Питер. — Он приедет утром.
Мэри испуганно, во все глаза уставилась на мужа.
— Пригласил капитана Тауэрса?
Питер кивнул.
— Я почувствовал, что надо его позвать. С ним не будет трудно.
— Ох, еще как будет. С ними всегда трудно, Питер. Им слишком тяжко в чужом доме.
Питер постарался ее успокоить:
— Тауэрс не такой. Начать с того, что он уже не очень молодой. Уверяю тебя, с ним не будет трудно.
— Ты то же самое говорил про того летчика, — возразила Мэри. — Про командира эскадрильи, забыла его фамилию. Который плакал.
Питеру не очень-то приятно было это напоминание.
— Я знаю, им это мучительно. Прийти в чужой дом, видеть ребенка и всякое такое. Но уверяю тебя, этот будет держаться по-другому.
И Мэри покорилась неизбежному.
— А надолго он к нам?
— Только на субботний вечер. Он сказал, в воскресенье ему надо вернуться на «Скорпион».
— Ну, если он только раз переночует, это еще не беда… — Мэри нахмурилась, минуту поразмыслила. — Главное, надо чем-то его занять. Чтобы он не оставался сам по себе. Ни минуты не скучал бы. Вот почему мы сплоховали с тем летчиком. Не знаешь, какой-нибудь спорт он любит?
— Плавать любит, — сказал Питер. — Он говорил, что рад бы поплавать.
— А ходить под парусом? В субботу будут гонки.
— Я не спрашивал. Наверно он это умеет. Видно, что человек спортивный.
Мэри пригубила пиво.
— Можно сводить его в кино, — сказала она раздумчиво.
— А какую картину сейчас крутят?
— Не знаю. Да это неважно, лишь бы чем-то его занять.
— А вдруг будет фильм об Америке, это не годится, — сказал Питер. — Еще угодим на такой, который снимали в его родном городе.
Мэри даже вздрогнула, посмотрела испуганно.
— Вот был бы ужас! А кстати, откуда он родом? Из какого штата?
— Понятия не имею. Я не спрашивал.
— О, господи. Надо же на вечер найти ему какое-то развлечение. Пожалуй, безопаснее всего английские фильмы, но, может быть, сейчас ни одного не крутят.
— Давай позовем гостей, — предложил Питер.
— Да, придется, если ни одна английская картина не идет. Пожалуй, это самое лучшее. — Мэри призадумалась, спросила: — Ты не знаешь, был он женат?
— Не знаю. Уж наверно был.
— Я думаю, можно позвать Мойру Дэвидсон, вот кто нас выручит, — продолжала вслух размышлять Мэри. — Если только она не занята.
— И если не пьяная, — вставил Питер.
— Не все же время она пьет, — возразила жена. — А с ней будет веселее.
— Неплохая мысль, — согласился Питер. — Я бы заранее предупредил Мойру, какая у нее задача. Чтобы он ни минуты не скучал. — И, помедлив, прибавил: — Ни так, ни в постели.
— Сам знаешь, у Мойры до этого не доходит. Все одна видимость.
— Думай как тебе приятнее, — ухмыльнулся Питер.
Вечером они позвонили Мойре Дэвидсон и пригласили ее.
— Питер счел своим долгом его позвать, — объяснила Мэри. — Ведь это его новый командир. Но ты сама знаешь, какие они все и каково им это: попадают в семейный дом, а там детишки, и пахнет пеленками, и в горячей воде подогревается бутылочка с молоком, и всякое такое. Вот мы и подумали — немножко наведем порядок, уберем все это подальше, с глаз долой и постараемся, чтобы ему было весело, понимаешь, надо все время как-то его развлекать. Беда в том, что меня связывает Дженнифер. Может быть, ты придешь и поможешь, дорогая? Боюсь, ночевать тебе придется на раскладушке в гостиной или, если хочешь, на веранде. Это только на субботу и воскресенье. Мы думаем, надо, чтобы он все время был занят. Ни на минуту не оставлять его одного. Пожалуй, устроим в субботу небольшую вечеринку, позовем кое-кого.
— Похоже, не очень-то будет весело, — заметила мисс Дэвидсон. — Скажи, а он совсем невозможный? Не станет рыдать в моих объятиях и говорить, что я в точности похожа на его покойницу жену? Видала я таких.
— Не знаю, все может быть, — неуверенно сказала Мэри. — Я его еще не видела. Подожди минутку, сейчас спрошу Питера. — И, возвратясь к телефону, заявила: — Мойра, Питер говорит, этот капитан, когда напьется, задаст тебе жару.
— Так-то лучше, — сказала мисс Дэвидсон. — Ладно, в субботу я с утра у вас. Кстати, джин я больше не пью.
— Не пьешь джин?
— Вредная штука. Разъедает все внутренности, от него язвы. У меня каждое утро язвы, вот я его и бросила. Перешла на коньяк. К концу недели шестую бутылку прикончу. Коньяку можно выпить сколько угодно.
В субботу утром Питер Холмс на велосипеде отправился на станцию. Здесь он встретил Мойру Дэвидсон. Она была тоненькая, очень белокожая, с прямыми светлыми волосами, ее отцу принадлежала небольшая скотоводческая ферма Харкауэй близ Бервика. На станцию Мойра приехала в фасонистой коляске о четырех колесах, отыскавшейся год назад на складе старых автомобилей и за немалые деньги переделанной на конную тягу: в оглоблях красуется очень недурная бойкая серая кобылка, на Мойре ярчайшие красные брюки, того же цвета блузка, и губная помада, и ногти на руках и ногах, все в тон. Она помахала рукой подошедшему к лошади Питеру, соскочила на землю и небрежно привязала вожжи к перилам, у которых когда-то выстраивалась очередь в ожидании автобуса.
— Привет, Питер, — сказала она. — Мой кавалер еще не явился?
— Явится с этим поездом. А ты когда же выехала из дому? — До Фолмута ей надо было одолеть двадцать миль.
— В восемь. Просто жуть.
— Позавтракала?
Она кивнула:
— Коньяком. И не возьмусь больше за вожжи, пока не хлебну еще.
Питер озабоченно посмотрел на нее.
— И ты ничего не ела?
— Есть? Яичницу с ветчиной и прочую дрянь? Милый мальчик, вчера у Саймсов была вечеринка. И меня потом стошнило.
Они пошли к платформе встречать поезд.
— Когда же ты легла спать? — спросил Питер.
— Около половины третьего.
— Не знаю, как ты выдерживаешь. Я бы не смог.
— А я могу. Я могу вести такую жизнь, сколько потребуется, а осталось уже недолго. Так зачем тратить время на сон? — Она засмеялась, смешок прозвучал не совсем естественно. — Никакого смысла.
Питер не ответил, в сущности, она совершенно права, только он-то устроен иначе. Они постояли на платформе, пока не подошел поезд, и встретили капитана Тауэрса. Он приехал в штатском — легкая серая куртка и спортивные светло-коричневые брюки, в их покрое что-то американское, и он выделяется среди толпы, сразу видно иностранца.
Питер познакомил его с Мойрой. Когда спускались с платформы, американец сказал:
— Я сто лет не ездил на велосипеде, пожалуй, еще свалюсь.
— Мы можем предложить вам кое-что получше, — сказал Питер. — Мойра тут со своей тележкой.
