— Чего вы хотите от нас, верховные волки? — официально спросила она. Я видела, как дрожат под белой шерстью ее бока, как напряжен хвост, опущенный в знак уважения. Рисса явно боролась с желанием поджать его между ног — как, несомненно, поступила я.
Яндру и Франдра двинулись вперед и остановились почти вплотную к Риссе, Рууко и Тревеггу.
— Дура! — прорычал Яндру, глядя мимо взрослых волков на меня.
— Зря мы не позволили им спустить с тебя шкуру! — прошипела Франдра.
У меня пересохло в горле. Я попыталась вздохнуть и поняла, что не могу. Оставалось лишь стоять на месте и ждать, когда Франдра и Яндру возглавят нападение. Но вместо этого, напоследок бросив в мою сторону презрительный взгляд, они обернулись к другим верховным, продолжая стоять напротив нас.
Рисса удивленно фыркнула, а Тревегг и Рууко на мгновение перестали рычать.
Яндру заговорил с волчицей, стоявшей впереди остальных.
— Чего ты хочешь от волка, который находится под нашим покровительством, Милсиндра? — спросил он. — Ты знаешь, что стая Быстрой Реки принадлежит нам.
Волчица по имени Милсиндра была рослой, поджарой, со светло-коричневой шерстью и темными точками в бледно-желтых глазах.
— Если они принадлежат вам, — сказала она, — следите за ними получше. Но вы на это не способны, и всем волкам Долины грозит опасность.
Ее взгляд перебежал с нас на Франдру и Яндру, потом обратно. Она явно оценивала наши силы. Милсиндра кивнула самцу, стоявшему рядом, и они вместе с тремя другими верховными двинулись вперед, оттянув губы и обнажив клыки. Я почувствовала, как волки вокруг меня напряглись, готовясь к нападению.
Вдруг Милсиндра замерла. Уши волчицы подергивались, нос подрагивал. Она посмотрела на восточную оконечность опушки. Верховные волки чуют лучше, чем мы. Я проследила ее взгляд.
К опушке направлялся еще один огромный волк. Он шел медленнее прочих, тяжелыми неторопливыми шагами. Все на поляне, верховные и малые, замолчали, наблюдая за старым худым верховным волком, который появился из зарослей можжевельника справа от Милсиндры и ее соратников. Зориндру, древний старик, возглавлявший верховных волков Широкой Долины, спокойно вышел на опушку, как будто забрел на сборное место просто так, погулять. Он с любопытством посмотрел на мокрую мягкую землю, на гладкие камни, на густой можжевельник и высокие сосны, а потом, наконец, на пятерых верховных, которые собирались на нас напасть, и склонил голову набок, словно от удивления.
— Милсиндра, — сказал древний волк голосом, который звучал как треск сухих веток под лапой, — разве я не просил подождать меня?
Милсиндра быстро отступила на два шага. Не знаю, как Зориндру удавалось внушать трепет. Он был старше Тревегга, прожившего девять зим. Зориндру уже был стар, когда отец Тревегга водил стаю Быстрой Реки. Милсиндра и ее соратники достигли самого расцвета сил. Но Зориндру лишь приподнял седую губу, и верховные волки съежились, как виноватые щенята. Я почувствовала, как расслабились мои сородичи, — у Риссы опустились лопатки, Рууко перевел дух. Аззуен рядом со мной шумно выдохнул, взъерошив шерсть у меня на морде. Спазм прошел, и я набрала полные легкие воздуха.
Милсиндра встряхнулась и, словно в отместку за то, что ей пришлось отступить, зарычала на Зориндру.
— Мы имеем право быть здесь, — сказала она. — Нам обещали, что мы сами сможем посмотреть.
— На что посмотреть? — прокричал сверху хриплый голос.
Тлитоо взглянул на нас с низкой сосновой ветки, прямо над головой Милсиндры. В одной лапе он держал довольно крупный камень, а на развилке меж двух ветвей сложил еще несколько.
— Ты раньше не видела волков? Да их полно в Долине.
— Я хотела увидеть этого щенка! — огрызнулась Милсиндра, подозрительно посматривая на Тлитоо. — Заносчивого волчонка, который нарушает правила и получает за это похвалы!
— Ну так посмотри, — сказал Зориндру и нашел взглядом меня, притаившуюся позади Тревегга. — Выйди вперед, волчица.
Хотя я и тряслась от страха, было приятно, что меня назвали волчицей, а не щенком. Аззуен прижался ко мне и быстро коснулся носом. Рууко кивнул и слегка отодвинулся в сторону, позволяя пройти.
— Это она? — спросила Милсиндра с откровенным сомнением, наклонив желто-коричневую голову к Зориндру. — Ты намерен доверить наше будущее какому-то волчьему объедку?
— Этот волчий объедок остановил битву, которой, по твоим словам, невозможно было помешать, — произнес Зориндру. — И Совет решил дать ей год на то, чтобы волки и люди Долины научились жить мирно вместе. Ты знаешь, Милсиндра.
— Я всегда была против. Я бы никогда не позволила полукровке выполнять миссию, которая принадлежит верховным волкам. Она загубит все, что мы сделали! — Волчица опустила голову и обнажила зубы. Трое из четверых волков, стоявших рядом с ней, зарычали. Я почувствовала, как Рууко, Рисса и Тревегг напряглись за моей спиной.
— Хватит! — велел Зориндру. — Ты входишь в Совет, Милсиндра, а значит, связана его правилами. Или ты хочешь сразиться со мной? Здесь и сейчас?
Милсиндра переступила с ноги на ногу. На мгновение казалось, что она и впрямь нападет. Один из верховных — тот, что не рычал вместе с остальными, — подтолкнул Милсиндру бедром и взглянул на нее краем глаза. Он был не ниже ростом, но сложен крепче и с почти такой же светлой шкурой, как у Риссы.
— Мы хотим того, что будет лучше для волчьего рода, — сказал он примирительно, низко опустив хвост. — Слишком рискованно доверять людей малым волкам. Особенно недоростку… — Он помедлил. — А тем более — волку, который приносит несчастье. Этот щенок опасен.
Сверху упал камень, стукнув верховного по голове. Волк подскочил и посмотрел на Тлитоо, который держал наготове второй камень. Ворон раскинул крылья, так что я успела заметить белый полумесяц на нижней стороне левого крыла, и каркнул:
Каждый ворон знает:
Верховные говорят больше, чем думают.
Крепки их лбы!
Кто-то за моей спиной засмеялся. Я быстро взглянула на Зориндру. Он пристально смотрел на говорившего.
— Спасибо, Кивдру, — наконец произнес он. — Я рад, что ты сознаешь риск своих действий.
Кивдру опустил глаза.
Верховный волк Яндру, который молчал с тех пор, как Зориндру вышел на опушку, шагнул вперед. Я затаила дыхание. Они с Франдрой, хранители стаи Быстрой Реки, должны были отвечать за наши поступки. Они стояли рядом с нами, против остальных верховных. Но это не значило, что они не пойдут против нас, как случилось в конце осени.
— Сам знаешь, нужно что-то делать, Кивдру, — сказал Яндру. — Я не больше, чем ты, хочу прибегать к помощи этой юной волчицы. Она опрометчива и непочтительна. Но люди перестали слушать наших посланцев, мы обязаны найти другой способ и напомнить им, что они — часть природы, как и прочие животные.
— Мы всю зиму об этом говорили! — рыкнул Зориндру. — Есть лишь один способ сохранить Равновесие! Если Каала справится, мы добьемся некоторого успеха с людьми. Если нет — будет не хуже, чем раньше. Мы ничего не потеряем, если попробуем.
— Мы потеряем все! — огрызнулась Милсиндра. Я обрадовалась, что между мной и ее зубами стоит Зориндру. — Ты знаешь, что именно верховные волки должны присматривать за людьми. Ты это знаешь, Зориндру!
Она с вызовом взглянула на старого волка, как будто подзадоривая сказать или сделать что-нибудь. И на сей раз Зориндру неловко переступил с ноги на ногу. Он ничего не ответил, и Милсиндра удовлетворенно усмехнулась. Что-то происходило между ними, но я не знала, что именно. Аззуен нетерпеливо фыркнул, как всегда, когда хотел и не мог спросить.
— Именно мы поставлены хранить людей, — продолжала Милсиндра. — Недопустимо поручать это слабовольным малым волкам. А что касается вашего щенка, то все мы знаем, что она пришла погубить нас. Мы гневим Древних, позволяя ей жить, не говоря уже о том, чтобы наделять властью!
Я поежилась. С самого моего рождения многие волки верили, что я — легендарное существо, рожденное, чтобы спасти или погубить волчий род. И всё потому, что у меня смешанная кровь. Поколение за поколением верховные запрещали волкам Широкой Долины спариваться с чужими. Они хотели, чтобы наша кровь оставалась чистой, потому что пытались вывести волков, которых не влекло бы к человеку. Каждые несколько лет они позволяли какому-нибудь волку из Широкой Долины спариться с чужаком, чтобы мы оставались сильными и у нас не рождались щенки-уроды, но никто не имел права делать это без разрешения. Мой отец был чужаком, и моей матери никто не давал позволения завести от него щенков. Вот почему Рууко убил моих братьев и сестер и изгнал мать. Легенда гласит, что однажды на свет появится полукровка, который либо спасет, либо уничтожит волчий род, и на нем будет знак полумесяца. У меня именно такой знак — спинкой книзу, рожками кверху. Это необычная метка для волка, и за всеми волками, у кого она есть, внимательно следят. Из-за нее и из-за моей смешанной крови Франдра и Яндру сохранили мне жизнь — и именно из-за этого некоторые верховные до сих пор желали моей смерти.
