Захар Прилепин - «Лимонка» в тюрьму (сборник)

Иногда голодовку объявляют в индивидуальном порядке. Прежде чем это сделать, следует тщательно продумать принципиальные моменты:

1. Что написать в заявлении на имя начальника учреждения?

Заявление о начале голодовки – необходимая формальность. Выдвигаемые требования могут быть фантастическими и невыполнимыми – бумага всё вытерпит. Можно прибегнуть к хитрости: адресовать требования к прокуратуре или суду и закончить заявление словами «К администрации учреждения претензий не имею». Это защитит от ментовских дубин, а претензии к ментам можно высказать потом устно.

2. Как обосновать свою голодовку смотрящему?

Со смотрящим нужно посоветоваться обязательно, так как личная инициатива может причинить вред всем заключённым. Обычно возражений со стороны авторитетов не бывает, а если личная голодовка объявляется на фоне общих волнений заключённых, её даже очень одобрят. Смотрящему надо показать написанное заявление и объяснить, чего хотите добиться реально.

3. Что говорить в «беседах» с ментами?

Ментам, пришедшим вас отговаривать от голодовки, надо демонстрировать непоколебимость своего решения. Им можно высказывать претензии к администрации, а в случае реальной угрозы насилия с их стороны ссылаться на письменное «претензий не имею». Вообще в отношениях с ментами надо писать одно, говорить – другое, а думать – третье. Силой их не испугаешь, но, если сбить ментов с толку, они становятся беспомощными.

4. Чего добиваться по максимуму?

Максимальные требования могут также быть фантастическими. Это не более чем пыль в глаза ментов.

5. На какой минимум согласиться, прекращая голодовку?

Самый сложный вопрос. С одной стороны, задача – добиться своего, а не подорвать себе здоровье. С другой – если не добиться ничего, это вызовет насмешки ментов и иронию со стороны заключённых. Поэтому задача минимум должна быть выполнимой, а уступки администрации, которых вы ждёте, не должны выходить за рамки законодательства. Реально менты могут сообщить о вашем протесте в соответствующие инстанции, вызвать их представителя на встречу с вами, улучшить условия вашего содержания в тюрьме. Лучше, чтобы менты сами это предложили, а вы, якобы нехотя, согласились прекратить голодовку в обмен на уступки. На случай неуступчивости ментов продумайте, сколько дней голода вы сможете выдержать и решитесь ли перейти к более радикальным формам протеста («сухой» голодовке, вскрытию вен, живота и т. д.).

6. Как обеспечить поддержку с воли?

Если о голодовке не знают «за забором», эффект протеста близок к нулю. Администрация по закону обязана в трёхдневный срок уведомить о голодовке прокуратуру и те инстанции, к которым обращены требования, но, как правило, менты замалчивают неудобные для них факты. Необходимо самому заранее известить надёжных людей на воле, чтобы те пошли в инстанции, подключили СМИ и правозащитников. Письмо надо отправить в обход тюремной (лагерной) цензуры, узнайте, как это сделать с максимальной надёжностью и минимальным риском.

7. Что необходимо голодающему?

«Экипировка» голодовщика проста. Необходимы кипятильник и любая кружка (если кипятильник самодельный, кружка должна быть пластмассовой или хорошей эмалированной), тёплая одежда. Желательно ручка и писчая бумага (туалетная бумага нужна на целую неделю), книги и журналы. Запаситесь сигаретами, если курите. Если чего-то нет, обратитесь в «котловую хату», к просьбам голодающих относятся с особым вниманием. Что-то вам могут передать и в одиночку.

Когда ответы на указанные вопросы найдены, отдавайте заявление о голодовке ментам и требуйте немедленного перевода в одиночку. Вас должны перевести в одиночный изолятор или маломестную камеру/ изолятор, где сидят голодающие, – тогда пассивно сопротивляйтесь и настаивайте на изоляции. Пусть, услышав ваши крики, вас поддержат другие заключённые.

В камере постарайтесь устроиться с максимально возможным комфортом. Если голодовка по времени совпадает с дисциплинарным взысканием, вещи у вас отберут и будут выдавать матрас только на ночь. В этом случае требуйте врача, он обязан прописать вам постельный режим, и матрас будет в камере круглые сутки. Тёплые вещи надо надеть на себя заранее, так как 90% энергии человек тратит на поддержание постоянной температуры тела, а в изоляторе обычно холодно. Почаще пейте горячую кипячёную воду, даже если жажды нет. Старайтесь почти всегда лежать и спать как можно больше – это необходимо для экономии сил, которые понадобятся для длительной голодовки.

Начинающих голодовщиков иногда посещают воображаемые кушанья. Не гоните их из головы, а попытайтесь убедить себя, что любая еда – не более чем несуществующее в реальности видение. Горячая вода поможет вам перетерпеть дискомфорт в желудке, как правило, терпеть не более трёх суток. Потом обычно наступает необычайная ясность мыслей. Используйте это редкое состояние для укрепления духа молитвой, придумыванием сложных юридических вопросов или планированием будущей борьбы с врагами. Вынесенный с голодовок внутренний опыт, как убедился на себе автор, бесценен.

Закончив голодовку, позаботьтесь о восстановлении сил и здоровья. Они пригодятся вам для новых акций протеста.

Эта присказка, привезённая нами из Симферопольского централа, пользуется там чрезвычайной популярностью. Она настолько поразила наше воображение, что мы решили возвести её в ранг общего заголовка. Во-первых, нам импонирует радикализм насильственного действия, совершаемого жабой. Во-вторых, сама конструкция фразы позволяет выражать вслух удивление, восхищение или возмущение (по ситуации), стоит лишь вложить в эти три волшебных слова необходимую эмоцию.

Находясь за решёткой, по сути в роли статистов, мы наблюдали всю мерзость фарса под названием «выборы президента Украины», а следом – клоунаду выборов в Госдуму РФ. Ах, как часто эта неразлучная парочка – жаба и гадюка – помогала выплеснуть вербально всю накопившуюся желчь и злобу.

Внешне превратившись в нормальных зэков, мы так и остались инородным телом в организме тюрьмы, но с первого и до последнего дня менты и сокамерники называли нас «политические».

Из всей этой истории мы вышли без потерь. Ни один из нас ни на секунду не усомнился в правоте нашего дела. И каждый по отдельности смог отстоять себя.

О тюрьме всё равно не получится рассказать подробно. Просто не хватит никакого газетного объёма. Страшно – начинать, важно – не сломаться. Необходимо научиться быть хитрым. Можно спрашивать, но нельзя просить. И вот тогда, с особой арестантской интонацией и характерным выражением физиономии можно залихватски произнести: «Ты шо жара! Е…ла жаба гадюку…»

Когда «заезжаешь» в «хату», обязательно следуют расспросы, кто ты и за что арестован. Наш статус политических заключённых неизменно вызывал со стороны «зэков» явный интерес.

В камере в течение нескольких дней к человеку присматриваются, оценивают. Ему как бы дают испытательный срок. Расспрашивают, что и как. Соврать нельзя. Рано или поздно враньё выплывет наружу. Тюрьма учит говорить честно. Там не имеет особого значения, кем ты был до ареста и по какой статье сидишь. Можно сказать, что голый человек входит в новую жизнь. Ценятся чисто человеческие качества. Начиная с самых примитивных. Чистоплотность, например. Уживчивость в коллективе. Есть, конечно, беспредельные камеры, где играет роль исключительно сила. Есть «пресс-камеры». Обычно туда помещают заключённого, если хотят его сломать, заставить дать на следствии нужные показания. В тюрьме человек как бы проверяется на гнилость. Ничего страшного в тюрьме нет. Сидят обычные люди. Зэков со стажем мало, у них больше порядка, они живут по «понятиям». Сейчас же в тюрьмах большей частью сидят первоходки, и, как правило, это молодёжь. Перенасыщены в основном центральные тюрьмы – Бутырка, Кресты… Я сидел в небольшой камере, и максимум неудобств, которые пришлось пережить мне, и то в течение короткого времени, – это когда одни нары были на двух человек. Спали по очереди. Трудно первое время, пока не втянешься в тюремную жизнь. Однако все в итоге вписались в эту систему.