— Но ведь она тогда уехала со мной?
— Уехала, чтобы увести из «Манчжурии». Алекс распорядился — она выполнила. Вот и вся любовь.
— Врешь! — закричал я.
Горшенин покрутил у головы пальцем.
— Скажи, Сева, этому больному…
Сева утвердительно закивал.
— Как раз семнадцатого, когда вы в «Манчжурии» праздновали, у них в сарае покойник лежал незакопанный, это точно.
— Ты хоть помнишь, что вы там устроили?.. «Маршал» с охраной на трех джипах, Боб корочками размахивал, лечил персонал… Ты тоже хорош — взял девчонку за руку и уперся: без нее не уйду. Так было, Сева?
— Точно.
— Ты откуда знаешь?
Горшенин резко остановил машину и повернулся ко мне.
— Во-первых, не ори, — тихо сказал он. — А во-вторых, откуда что мы знаем, не твоего телячьего ума дело. Я тебе объясняю, что баба эта не сама по себе ходит. Это отлаженная система натурализации нелегалов. Она в этой системе…
— Ну и что, я тоже в системе.
— Конечно в системе, кто бы возражал. Только в другой.
— Вот и неизвестно еще, какая система круче будет! — пробурчал я.
Горшенин со вздохом закатил глаза и тронул машину.
За глаза его зовут Лавриком, от фамилии Лавров, и он может все… Или почти все. Ни звание, ни спецслужбистскую должность Лаврика никто не знает, да и едва ли название должности что-то прояснило бы в его личности. Какой-нибудь «начальник консультативной группы по связям»…
С «конторой» «маршала» Лаврик находится в отношениях дружественной неприязни, то есть «пока не представилась возможность уничтожить, почти любовь». Меня знает как специалиста, иногда приглашает на консультации, против чего «маршал» никогда не возражает.
Я встретился с Лавриком в пустом гулком вестибюле за кулисами какого-то городского торжества.
— Только коротко, — предупредил он.
Мой рассказ о «Манчжурии» и пресловутой схеме с покойниками выслушал без выражения на лице.
— Все? — спросил Лаврик.
— Все.
— Что тебе надо?
Я опешил.
— Я думал, что вы, как спецслужба…
Пожал плечами. Буркнул: «Без комментариев» — и пошел к выходу. В это время неожиданно зазвучал знакомый голос Анжелы.
— Юраша, ты где?
Подруга появилась в дверном проеме.
— Я тебя ищу, а ты тут… — сказала Анжела и встретилась со мной глазами.
«Для нас Лаврик — Юраша, стало быть, — подумал я. — Вот так номер».
— Ты иди, — довольно бесцеремонно сказала она Лаврику.
Ушел безропотно, чмокнув Анжелу в щеку.
— Давно не виделись, — сказала она, закуривая.
— Давно. А он?..
— Муж, — подтвердила Анжела.
— Тогда понятно.
— Что тебе понятно? Может, ты ревнуешь? — засмеялась. Потом еще что-то говорила. Вдруг стала серьезной. — Ты уходишь от меня?
— Ухожу, — признался я. — Я тебе очень нужен? Скажи, только честно.
Анжела отрицательно покачала головой.
— Может, и не очень, просто когда от собаки убегают, ее это заводит. — Пошла к выходу. Остановилась. — Тебе очень нужен Лавров?
— Вот так, — резанул себя рукой по шее. — Вопрос жизни.
Выдержала паузу. Затянулась…
— Ладно, стой тут. — Ушла.
Лаврик появился через минуту.
— Лично твой интерес какой? — спросил он. — Не темни.
Я назвал «водопроводчика».
— Чтобы прихватить твоего «водопроводчика», придется погасить всю схему, — вздохнул Лаврик. — Ясно, что для федеральной службы никаких секретов тут нет, просто с этой схемы кто-то кормится, ты же понимаешь…
Я этого не понимал, но согласно кивнул.
— Значит, речь идет о больших деньгах, — продолжил Лаврик. — Какие будут предложения?
У меня никаких предложений не было.
— Тогда у меня есть предложение, — сказал Лаврик. — Ты сольешь мне всю систему защиты по «Союзу пяти», которую ты делал, а я ликвидирую «Манчжурию»… «Маршал» ничего не узнает, — предупредил он мои возражения.
Принять предложение было равносильно самоубийству, я отказался.
После встречи с Лавриком я провел худший в жизни вечер. Глядя в темный двор, в котором обезумевшие от счастья инвалиды распивали шампанское, а Ромео орал на всю улицу: «Люблю Зою!», я со всей ясностью осознал безысходность своего положения.
Это только кажется, что между благополучием и прозябанием пропасть. Один неудачный поворот, кювет, сальто через капот, и новенький блестящий автомобиль превращается в груду бесполезного металла. Так и с моей жизнью — совсем недавно я был полновластным ее хозяином. Я отдавал распоряжения, и рабыня-судьба беспрекословно их выполняла. И вот я в тупике…
Я щелкнул тумблером приемника и услышал Моцарта, который звучал в комнате Ли. Она подпевала, как мне представлялось, закрыв глаза… Я раскис, чуть не рыдая от умиления… Потом раздался хлопок входной двери и резкий голос «водопроводчика»: «Выключи эту…» Музыка оборвалась. И тогда я стал топтать приемник. Я долбил по нему каблуками, пока не растоптал в мелкую крошку. Потом набрал номер Лаврика и сказал, что согласен на все.
На ликвидацию «Манчжурии» Лаврику понадобилось несколько дней. По телику как раз передавали победные реляции о разоблачении спецслужбами преступной сети, осуществлявшей трансферт нелегалов, когда раздался телефонный звонок и в трубке заорал истеричный голос Бобки:
— Леха, тебя приговорили. «Маршал» узнал про схему «Союза пяти»!
— Что?
— Что ты наделал! Что ты наделал!.. — кричал Бобка. — Зачем?
— Не знаю, — признался я.
— Тебе конец, Леха, ты понимаешь, дубина, что это финиш?! — всхлипнул и замолчал.
— Что мне делать, Боба?
— Выключи телефон и срочно линяй, если есть куда. — Помолчал и добавил: — Какой же ты дурак, Леха!
Телефон умолк и тут же зазвонил снова.
— Парусников, тебя заказали, — сказал спокойный голос Анжелы.
— Знаю! — Выключил трубку. Сел. — Что ж, ты снова стал хозяином своей судьбы, — сказал я себе. — Ты хотел освободить любимую из рабства? Ты сделал это. Тебе нужна надежда? Ты ее получил. Теперь борись за жизнь, если сможешь, черт бы тебя побрал!..
Никакой паники, начал быстро собирать самое необходимое и…
Звонок в дверь.
Опоздал?! Крадучись, на цыпочках пробрался в прихожую. Выглянул в глазок, и ноги мои ослабели. С треском распахнул дверь, Ли с порога бросилась ко мне в объятия…
Из ее бессвязного лепета я понимал лишь то, что она меня любит, и любила, и будет любить… Неожиданно свалившееся счастье повергло меня в столбняк, от которого я на несколько минут потерял способность видеть, слышать и соображать. И то, что «водопроводчик» ее муж, и то, что его высылают, а она обязана ехать за ним черт знает куда, потому что так сказал Алекс, а значит, так надо!.. Что она умрет, но не уедет от меня никогда, никуда!..
Она шептала слова, услышать которые я не мечтал…
— Плевать мне на всех мужей на свете! Я твой муж! — сгреб крошечную Ли…
«Только бы успеть! Только бы успеть!..» — единственная мысль билась в моей голове, когда мы через двор бежали к машине.
Окрик инвалида остановил меня.
— Туда нельзя, — беззвучно прошептали его губы.
Я смышленый. Проскочив за угол, увидел человека, убегающего от машины…
Машина взлетела на воздух, когда мы проходными дворами бежали к «опелю»… Сзади уже маячили зловещие фигуры. Еще один поворот… еще один. Возле «опеля» джип и группа улыбающихся «мальчиков».
Рывок за угол, мы прячемся под аркой. Бежать некуда. Осторожно выглядываю — «мальчики» на месте.
— Леша!
Знакомый голос. Передо мной резко тормозит машина Анжелы.
— Садись, быстро! — кричит Анжела.
— Я не один!
Анжела колебалась не больше секунды.
— Черт с тобой, садитесь оба! Быстрей! Со мной они вас не тронут!..
— Ты уверена?
Она не была уверена.
— Слушай, Парусников, не строй из себя благородного, садись!
