В России вообще особенные отношения с геймдевом двухтысячных — как явление он существовал в нашей стране как раз только в тот момент. В 2002 (опять этот год) вышли культовые и ни на что не похожие «Космические рейнджеры», которые объединили в себе РПГ, пошаговую стратегию, квест и аркаду. А в 2005 вышла «Мор. Утопия» — одна из моих любимых игр с огромной фанбазой по всему миру, которая совместила философские тексты, механику выживания в период эпидемии, театральную условность и РПГ. К сожалению, после кризиса 2008 года многие проекты закрылись, а разработчики ушли в одноразовые мобильные рекламные игры. Индустрия начинает потихоньку восстанавливаться только сегодня.
Яна Цветкова, студентка 1 курса магистратуры НИУ ВШЭ, одна из составителей этой книги
Самым невероятным проявлением нулевых для меня стал вернувшийся тренд на тату на пояснице. Такие витиеватые, черные, чтобы было видно в джинсах с низкой посадкой. Их еще нелестно называют tramp stamp. В детстве меня такие татуировки скорее пугали, потому что женщины, которые их делали, казались мне очень раскрепощенными. Потом они пропали на какое-то время и внезапно снова появились в 2022 году, когда все тиктокеры начали активно их бить. Знакомый тату-мастер говорит, что тренд держится уже 2—3 года. Как будто даже в этой сфере полного самовыражения люди соскучились по глупостям и несуразностям и специально бьют настолько когда-то-социально-неодобряемое тату, чтобы показать, насколько глупо судить по нему человека.
Мария Горлова, студентка 1 курса магистратуры НИУ ВШЭ, одна из составителей этой книги
Недавно я заметила в соцсетях, как девушки вспоминают альбомы с наклейками из нулевых в своих видеороликах. Это сразу навеяло ностальгию. Помню, как коллекционировала очень много разных стикеров: Winx, Дима Билан, котики, «Ранетки» — все в блестках или просто глянцевые. С такими альбомами мы приходили в школу и показывали «добытые» наклейки друг другу. Некоторые из них считались редкими, а какие-то были у всех одинаковые. С подругами из школы это была тема для обсуждений номер один. Мы обменивались стикерами, дарили их друг другу, определяли, какие из них крутые, а какие не очень. Было очень приятно и неожиданно это вспомнить, ведь такие альбомы — это не то, о чем ты можешь подумать в рандомный момент своей жизни.
Игорь Смоленцев, студент 1 курса магистратуры НИУ ВШЭ, один из составителей этой книги
В последние года два все вокруг фотографируют на пленку — это прямо большой тренд, на любой зумерской тусовке будет хотя бы один человек с пленочным фотоаппаратом или полароидом. И это, конечно, девайс не из нулевых, а из более ранних десятилетий. Но у меня есть знакомые, которые покупают и старенькие цифровые фотоаппараты. Это уже совсем не пленка, но современными их тоже не назовешь — такие мыльницы Canon или Nikon. Насколько я помню, они как раз были популярны в нулевых, когда на телефонах камер либо совсем не было, либо она давала очень плохое качество. Наверное, есть что-то в этом ощущении, что для фотографирования ты используешь отдельное устройство (но уже не полу-игрушечное, как пленка, а современное цифровое) — достаешь его из кармана, включаешь и смотришь, как выдвигается маленький объектив.
В интернете я тоже стал часто видеть проявления ностальгии по нулевым. В Instagram (принадлежит компании Meta, которая объявлена в России экстремистской и запрещена — прим. составителей), в Reels постоянно замечаю видео с кадрами Москвы двадцатилетней давности, а еще хроники светских тусовок тех времен. Эти публикации откликаются у аудитории: тысячи лайков, сотни комментариев, где люди пишут о том, какое хорошее это было время. Самое интересное, что чаще всего это пишут ребята примерно моего возраста. Это время очень сильно откликается у нас, а некоторые даже делают целые медиапроекты, посвященные нулевым. Тут нельзя не упомянуть такие подкасты как «Два нуля», «В наших глазах», «Все вернется?» и «Анкета для друзей» (его, кстати, делал мой одногруппник Семен). Во всех этих подкастах ребята рефлексируют и обсуждают нулевые, делятся эмоциями и находят в них что-то новое, чего раньше не замечали.
Семен Корчин, студент 1 курса магистратуры НИУ ВШЭ, соавтор подкаста «Анкета для друзей»
В 2021 году тренд в TikTok вдохновил меня создать подкаст «Анкета для друзей». Тогда было популярно вспоминать вещи из нулевых и десятых и я подумал, что это соотносится со мной и моим желанием отрефлексировать это время. Поэтому мы с командой решили обсудить те вещи, которые мы помним из детства нулевых и десятых через наше современное восприятие. Например, в первом выпуске мы обсуждали, как абьюзивные отношения транслировались в таких сериалах как «Воронины» и «Счастливы вместе» и как мы тогда их не замечали.
Если говорить про интерес к нулевым в целом, то я могу выделить две тенденции. Первая заключается в том, что нулевые банально стали модными — это началось во время карантина. Это была логика времени, ведь до этого популярными были девяностые. Скоро, я думаю, популярность обретут десятые (уже сейчас можно заметить ностальгию по тем временам через вечеринки в стиле «2к17»). Вторая тенденция заключается в том, что это время детства, а по детству ты часто скучаешь. Все вполне логично. Я не могу сказать, что интерес к нулевым связан с событиями вокруг. Но думаю, что это частая история — вспоминать самые беззаботные времена. Например, наши бабушки часто вспоминают советское время. Кажется, это называется «синдром утенка».
От составителей
А как нулевые проявляются в вашей жизни? Будем рады, если поделитесь этим в комментариях в нашем телеграм-канале. Можете рассказать историю, отправить фотографию или снять видеокружок с вечеринки в стиле нулевых. А можете и просто молча посмотреть, как мы ностальгируем по той эпохе — составляем подборки фильмов, собираем плейлисты, голосуем за лучшие образы селебрити, находим еще больше неожиданных проявлений ностальгии и пытаемся понять, как вернуть 2007. QR-код ниже — для вас.
Глава 2. Чем нулевые привлекают молодое поколение эмоционально
2.1. «Ничего от тебя не требуют»
«ОТПУСТИТЬ ВСЕ И ПУСТИТЬСЯ В ПЛЯС»
Анна Виленская, музыковед
Музыка нулевых в нашем понимании — это самая дикая попса. Когда мы вспоминаем про поп-музыку, в первую очередь в голову приходят именно исполнители из нулевых. В этой музыке абсолютно простые слова, очень много секса и очень много электронных звучков, которые на нынешний слух считаются немного дурацкими. То есть это такой пилообразный сигнал, самые простые синтезаторы — и в чем-то эти тембры сильно проще, чем те, которые люди пробовали в восьмидесятых и девяностых годах. В нулевых было намеренное упрощение всего, и в том числе в этом была полная свобода: почти никто больше не гнался за сложностью.
Современная музыка отличается от попсы нулевых своей ультра информативностью. Нам уже не нужно просто «Пии» — нам нужно, чтобы это было «Дзынь, тыдыщ-тыдыщ» и потом еще странный звук, который делает исполнитель — «Мяу», например. То есть нужно, чтобы каждая секунда была заполнена большим количеством информации. Мне кажется, это связано с тем, что сейчас мы обитаем в цифровом обществе.
В то же время все фишки, которые есть в попсе нулевых, — это фишки из раннего барокко, которые используются в музыке уже много столетий, очень шаблонные и понятные. Все их можно найти, например, во «Временах года» Вивальди. Творческого поиска в попсе нулевых не было, там был поиск хорошего шаблона, который работает на слушателя. Но у каждого исполнителя нулевых можно найти песню, которая удивляет. Например, песня Шуры «Отшумели летние дожди» очень сильно удивляет меня своим необычным аккордом, который вдруг прибежал туда из джаза. Но в целом, если смотреть на все песни этого исполнителя, то 90% из них действительно будут очень простыми — и по словам, и по музыке. Там все из повторов, из понятных аккордов, из очень прямого ритма. Поп-музыка нулевых еще ассоциируется у нас с этим: «Туц-туц-туц-туц». Да, потом уже перестали так делать, но сейчас на волне ностальгии стали заново.
