«О, конечно, ты поступил тут гордо и великолепно, как бог, но люди-то, но слабое бунтующее племя это – они-то боги ли?» – вопрошает Великий Инквизитор. Да полноте, ваше преосвященство. Где ж тут гордость и великолепие?! Прямо обратным образом поступил: отказался от демонстрации Своей силы и Своего великолепия, дабы людей не искушать и не подталкивать к унизительной гордости и жалкому великолепию.
«Тогда оставляет Его диавол, и – се, Ангелы приступили и служили Ему» (Мф. 4.11). Вот тут только и явил Себя в Силе и Славе, когда остался наедине, когда все три искушения – хлеба, власти и Тайны – были уже позади. И пища небесно-земная была в изобилии, и властью пользовался, которая ни одному из земных властителей не снилась (кому из них служат ангелы?), и Тайна приоткрылась, зримая, может быть, даже зверям, так как Марк прибавляет: «и был со зверями…» (Мр. 1. 13).
А впереди ждали Его еще две горы: Масличная (Елеонская) с терзаниями и с молениями о миновении чаши и Лобная (Голгофа), на которой распяли Его, и после которой Тайна Иисуса Христа приоткрылась уже всем желающим зреть и понимать. «Ибо тайна бытия человеческого, – рассуждает Великий Инквизитор, – не в том, чтобы только жить, а в том, для чего жить. Без твердого представления себе, для чего ему жить, человек не согласится жить и скорей истребит себя, чем останется на земле, хотя бы кругом его все были хлебы». Совершенно справедливо, и многие даже атеисты эти слова восторженно цитируют. Но для чего все-таки жить? Ни ваш Великий Инквизитор, ни сами вы, Иван Федорович, как автор на этот вопрос не отвечаете. Так что не посетуйте, если я предоставлю слово Владимиру Соловьеву: «Человеческое начало, поставив себя в должное отношение добровольного подчинения или согласия с началом божественным как внутренним благом, тем самым получает вновь значение посредствующего, единящего начала между Богом и природою, и эта последняя, очищенная крестного смертию, теряет свою вещественную раздельность и тяжесть, становится прямым выражением и оружием Божественного духа, истинным духовным телом. В таком тело воскресает Христос и является Церкви Своей». Вот для этого и жить! Для единения с природой, с людьми и человечеством, с Богом, за Христом, со Христом и во Христе, преображающем и обоживающем и нас, и космос, и саму смерть превращающем в жизнь вечную. А для чего другого жить? Для того, чтобы, как предлагает Инквизитор, подчинившись сатане, тихо и незаметно перейти в небытие? Да ведь это не только не цель жизни – это и не жизнь вовсе! Кому нужна такая цель? И Тайна тут в чем? Нет тут никакой тайны! – как воскликнул Алеша Карамазов.
Добрый, милый, наивный Алеша. Прав он был. Но не совсем прав. Тайны, разумеется, нет. Но есть секрет. Я бы даже сказал целый секретный «пакет», как любят выражаться современные политики и дипломаты. И этим пакетом секретов Великого Инквизитора мы сейчас и займемся.
Секрет первый, но лишь для тех, кто не читал Евангелия. «Есть три силы, единственные три силы на земле, могущие навеки победить и пленить совесть этих слабосильных бунтовщиков, для их счастия, – эти силы: чудо, тайна и авторитет. Ты отверг и то, и другое, и третье и сам подал пример тому». – обвиняет Инквизитор. Да нет же, не отвергал! Едва отогнал от Себя дьявола, тотчас и приступил к творению чудес: воду превратил в вино, изгонял бесов, исцелял больных, воскрешал мертвых, тысячи людей кормил несколькими хлебами и немногими рыбами, ветру запретил свирепствовать на озере Тивериадском, – да чуть ли не каждая евангельская страница о чуде повествует и чудом светится. От авторитета отказался? Но почему все больше и больше людей убеждалось, что Он действует и учит «как власть имеющий»? И как Он мог отказаться от Тайны, когда Сам Он Тайна, превыше всех мелких истин, доступных человечеству, и Власть, и Чудо, ежедневные, ежесекундные, от момента Своего воплощения и до страшного и великого часа смерти Своей и воскресения Своего; и являл Он ее каждым Своим словом, каждым жестом; и некоторые, те, которые способны были, видели эту Тайну воочию, в неприкровенном, преображенном виде: трое апостолов на горе, которую называют Фаворской; Церкви Своей явился по воскресении и вознесся на глазах тех, кто веровал и видел.
Были чудеса, был авторитет и сияла Тайна, однако не для того, чтобы «пленять совесть слабосильных бунтовщиков». Этого Иисус действительно никогда не делал. Ибо знал, что чудо может лишь помочь вере, укрепить ее, но заменить ее, создать и как бы подкупить – не может и не должно. Вера, основанная на знамениях и чудесах, это и не вера вовсе, и даже не наука, потому что и та не на одних экспериментах основывается. «Ибо человек ищет не столько бога, сколько чудес» – вот такому человеку, этакому наркоману чуда Иисус всегда в чудесах отказывал, а также тем книжникам, которые предлагали совершить чудо для удовлетворения «научного» любопытства.
Ибо и чудо, и тайна, и авторитет – не цели, а суть лишь средства для достижения конечной христианской цели – теосиса, как говорят греки, или обожения, как говорим мы, русские. Поверивший в Христа будет вооружен и чудом, и авторитетом, и Тайной, чудом своего нравственного преображения, авторитетом своей добродетели и Тайной своего грядущего воскресения и обожения. Возжелавший же одного только чуда вместо него обретет разве что фокус, вместо авторитета – рабство страху и насилию, вместо Тайны – секретное свое сотрудничество, сексотство свое со злом, ложью и – в конечной перспективе – со смертью и небытием.
Ибо это второй секрет Великого Инквизитора. «Искуситель», «лукавый», «обманщик», «убийца» – одни уже эти прозвания сатаны в христианстве намекают на то, как «шеф» расплачивается со своими секретными сотрудниками. И простые люди, творящие так называемый демонический фольклор, и богословы со святыми практиками предупреждают: дьявол, как правило, обманывает людей, пообещает, а потом не выполнит – такая вот русская у него черта характера. Иногда же ведет себя более по-восточному: щедро раздает своим поклонникам деньги, драгоценные камни, убирает стол дорогими яствами, но потом оказывается – сухие листья, уголь, помет или что-нибудь еще хуже. Когда морок спадает, одаренные дьяволом всегда видят себя одураченными и попадают в скверные истории. Не так ли и вас, Иван Федорович, обманул ваш собственный черт. Помните, он говорил вам: «Ты, я вижу, решительно ждешь от меня чего-то великого, а может быть, и прекрасного. Это очень жаль, потому что я даю лишь то, что могу…» А может дать он вам лишь клетчатого господинчика, интеллигентствующего приживальщика, да к тому же черт его разберет: сам ли он по себе или только плод вашего воображения, как вы изволили выразиться, подлая часть вас самих. Не так ли и Россию нашу обманули разные великие и мелкие инквизиторы и инквизиторишки?.. Повторяю: не от чуда, тайны и авторитета отказался Иисус, а, во-первых, от того, чтобы демонстрировать их по дьявольскому наущению, унижать их на потребу того, кто все извратит, опошлит и испохабит. А во-вторых…
Христос любит людей. Он грешных и слабых любит, может быть, больше, чем сильных и праведных. И десятки раз об этом повторено в Евангелиях. Для Инквизитора же слабый значит подлый, и порочный, и бунтовщик. И откуда Инквизитор ваш взял, что Христу «дороги лишь десятки тысяч великих и сильных, а остальные миллионы, многочисленные, как песок морской, слабых, но любящих тебя, должны лишь послужить материалом для великих и сильных?» Вроде бы в поэме есть намек на Апокалипсис. Но ведь такой дичи нет и в Апокалипсисе, и в нем, туманнейшем из христианских сочинений, даже при всей изощренности толкования нельзя такого вычитать, точнее – вчитывать такое в Апокалипсис стыдно для ученого богослова. Ваш Инквизитор боится этих миллионов простых и слабых, брезгует ими, тщится вознестись над ними, над их физическими страданиями, их потребностью в подчинении, в руководителе, их невежеством и ненавистью ко всякому просвещению, ко всякой им недоступной истине, а тем более Тайне, даже святыми апостолами не понятой до конца. Инквизитор над ними возносится – Христос к ним нисходит. Инквизитор даже перед Богом гордится – Христос же унизился не только до человека: в милосердии Своем он снизошел до общения с сатаной, дабы всему человечеству преподать урок общения с тем, с кем избежать общения для человека, увы, невозможно.
И вот еще, с позволения сказать, секретик. Ваш Инквизитор утверждает, что «пятнадцать веков уже минуло с тех пор, как прекратились залоги с небес человеку…» Что значит «залоги прекратились»? Благодать перестала действовать и животворить? Таинства святые перестали быть таинствами?.. Христос, дескать, права не имеет ничего прибавлять к тому, что уже прежде сказано. Но как быть с Вечным Евангелием, которое всегда творится, и по сей день, и ангел Божий перед Страшным судом явится с этим Вечным Евангелием; – если уж намекать на Апокалипсис, то как об ангеле этом забыть, о том, что ежегодно рождается Христос в человечестве, благовествует, исцеляет и животворит, распинается и воскресает на Пасху и с Пасхой, и если не Сам Он, то Дух Святой добавляет к тому, что прежде сказано, в соборном постижении Истины и Тайны Церковью Своею и каждым верующим через эту Церковь; неужто не добавил ничего апостолам Павлу и Иоанну, святым отцам и учителям Церкви Василию Великому, Григорию Богослову, Григорию Нисскому, Максиму Исповеднику, Иоанну Дамаскину, Григорию Паламе, нашему святому Серафиму Саровскому и несвятому, едва не отлученному от церкви Владимиру Соловьеву?
