— Проклятая старуха! — срывая голос, заорал Евгений и бросился к выходу.
Каждый раз, когда Элла собиралась ехать на Казанский вокзал встречать посылку от мамы, её настроение портилось уже накануне. Она ненавидела это огромное, архитектурно вычурное сооружение, с его высоченными колонными залами, многочисленными, длинными подземными переходами, безликими, вечно мрачными перронами. Пыльные окна, грязные и облупленные стены, загаженные птицами карнизы и своды — видеть все эти признаки запустения с той же регулярностью, с какой Элле приходилось бывать на Казанском вокзале, уже не было сил. К тому же, ощущение царящей здесь разрухи возрастало из-за недавно начавшегося ремонта. Ей казалось, что даже типичные вокзальные запахи, одинаково неприятные на всех железнодорожных станциях, здесь были особенно невыносимыми.
Но она ненавидела этот вокзал ещё и потому, что он всегда молчаливо напоминал ей о её провинциальном происхождении, о её прошлом, а главное — о сегодняшнем её положении. Казанский вокзал заставлял Эллу не только не забывать, что она "немосквичка", но именно здесь память её возвращала к обидам, ошибкам и неудачам, пережитым в Москве. Со времени её приезда в столицу все её планы на жизнь настолько были искажены, что уже ничего из ранее задуманного, казавшегося таким легко достижимым, воплотить в действительность было нельзя.
Элла смотрела на отражение своего лица в окне вагона. Печальные глаза стремительно скользили по стене тоннеля метро. Грусть и усталость после бессонной ночи ничуть не исчезли, ни после крепкого кофе перед выходом из дома, ни после попадания в утреннюю суету пассажиров подземки.
Сколько ещё придётся продолжать обманывать маму? Ведь надежды на то, что всё скоро получится, уже не осталось. А этот обман не может затягиваться до бесконечности. Знать бы тогда, когда всё это ещё только начиналось, когда это казалось необходимым, даже невинным, что всё это окажется зря!
… Прощальный школьный звонок, выпускной бал, билет на поезд и учащённое биение сердца при сдаче документов в приёмную комиссию Московского медицинского института остались для Эллы самым счастливым воспоминанием из прожитой жизни. Тогда казалось, что вот-вот — и желания из своих девичьих грёз можно будет потрогать руками.
Несмотря на то, что Элла сдала вступительные экзамены совсем неплохо, в институт она не поступила, не пройдя по конкурсу. Но мысли о возвращении домой она даже не допускала, ведь её долгое ожидание момента навсегда расстаться с провинцией и начать счастливую и кипучую жизнь в столице, истекло.
Собравшись с духом, Элла позвонила маме и "обрадовала успешным зачислением в институт", хотя в действительности подала документы в медицинское училище. "Ничего, — успокаивала себя Элла, — через год всё равно поступлю".
С тех пор прошло шесть лет. Лихие девяностые годы. События настолько стремительно сменяли друг друга, что в памяти остались только мелькания впечатлений, вращавшихся в каком-то внутреннем калейдоскопе воспоминаний. Разочарования и унижения непрерывно, только меняясь местами, чередовались в том круговороте жизни, в котором оказалась Элла в эти годы в Москве.
У Глеба Тимофеевича было всё. Квартира с евроремонтом, иномарка и загородный дом, где преимущественно проживала его жена с двумя детьми. Чувствовать Элле себя полной хозяйкой приходилось только в квартире. Но она мечтала о большем.
Роман молодой секретарши с сорокапятилетним руководителем фирмы продолжался, как и пророчили все коллеги по работе, недолго. Два чудных для Эллы месяца.
— Если не нравится быть моей личной девочкой по вызову, можешь ехать обратно к себе, за Уральскую морщину! — сказал Глеб, когда Элла попыталась дерзко ответить отказом уехать на время из его квартиры по случаю приезда жены.
— Вертикальный козел! — не удержалась Элла. Она хотела добавить к этой интеллектуально насыщенной фразе ещё два эпитета: "Старый и вонючий". Не успела…
После расставания с Глебом многочисленные синяки на лице почти две недели заставили её сидеть у себя в съёмной комнате коммуналки безвылазно.
Потом был Валера. С ним она познакомилась на курсах английского языка. К тому времени она уже рассталась с мыслью женить на себе мужчину своей мечты — высокого, стройного, красивого — нечто среднее между Аленом Делоном и Игорем Костолевским. Мужская грация, демонический внутренний мир, творческая профессия — это стало для неё уже неважным. Главным требованием к будущему избраннику осталось только одно — наличие более-менее приличной квартиры в Москве. А у Валеры была большая и уютная квартира в "сталинском" доме. То обстоятельство, что с Валерой вместе проживала его мама, для Эллы показалось проблемой преодолимой. К ней она рассчитывала найти подход в недалёком будущем. Элла поняла, что упускать такую лёгкую добычу было бы непростительно.
Действуя умело и энергично, Элла быстро, но правдоподобно разыграла любовную карту. Преодолев брезгливость к прыщавому юнцу, к тому же, плохо знакомому с элементарными правилами мужской гигиены, Элла соблазнила Валеру. Конечно, при этом она сообщила ему, что для неё это очень серьёзно и она не переживёт, если расстанется с ним. Валера был счастлив, Элла уже торжествовала победу, хотя и тайно. Их любовный роман стремительно двигался в сторону ближайшего ЗАГСа.
Но его мать — женщина проницательная и коварная — сразу определила, что такая красивая и прагматичная девушка не может просто так полюбить её сына — юношу инфантильного, болезненно-слабого, без намёка на мужскую привлекательность. Она не стала устраивать скандалов или проводить с сыном серьёзные воспитательные беседы на тему: "Что такое лимита, и как с ней бороться".
Элла попалась на очень простой, но достаточно надёжной провокации, устроенной предусмотрительной мамашей Валеры. Однажды, когда Элла после недолгого перерыва позвонила Валере домой, трубку взяла его мама. Рыдая и всхлипывая (очевидно, женщина находилась на грани нервного срыва), она сообщила Эллочке, что сыночек сидит в "Бутырке" по уголовному делу за торговлю наркотиками. Валера, конечно, не виноват — дружки подставили. По этой статье ему грозит срок до пятнадцати лет. Но адвокат обнадёживает — если дать взятку в суде, правда, огромные деньги — есть шанс, что Валера получит срок условно. В наличии такой суммы, конечно, нет. Придётся продать квартиру. А что делать? Иначе Валерочку посадят. В ходе разговора Элла даже не пыталась убедительно изобразить сочувствие, а зачем? В мыслях она тут же поставила крест на своём намерении сделать Валеру своим мужем. Не дослушав до конца душераздирающих стенаний несостоявшейся свекрови, Элла повесила трубку.
Но каково же было потрясение Эллы, когда на следующий день Валера появился на курсах! Высокомерно и насмешливо он поздоровался с ней… Элла ушла с курсов досрочно — в тот же день. Чувство унижения и стыда из-за этого случая Элла пережила очень быстро, но озлобленность и желание отомстить долго не давали ей покоя.
А Юра продолжал писать ей письма. Все те же наивные фразы, как и в первые дни их знакомства, повторялись в его посланиях к ней. Нерегулярно и вежливо-нейтрально она отвечала ему. "Классный парень, надёжный, — думала о нём Элла, — но я-то хочу другой жизни!"
Выйти за него замуж Юрий предложил ей ещё будучи курсантом третьего курса. Но Элла и думать не хотела о том, чтобы стать женой офицера ВВС. Представить себе, что почти вся жизнь пройдёт в переездах по военным городкам, в скитаниях по ненавистным провинциям, вдали от Москвы? Нет уж! Две заветные мечты Эллы — переселиться в Москву и выйти замуж за москвича — с ранней юности были непоколебимы и неразрывно связаны между собой.
Последний раз с Юрой она виделась зимой. Выглядел он уже не так эффектно, как в год его выпуска из училища. Уже не было синей парадной формы советского лётчика, ни золотых погон, ни аксельбанта, ни офицерского кортика. А его улыбка уже не была такой добродушной. Обычный человек, которому уже за тридцать.
— Может, после окончания института надумаешь выйти за меня? — в очередной раз, добиваясь её, спросил Юрий. Для него она по-прежнему оставалась студенткой медицинского института. Целеустремлённой и правильной.
— Пока ничего не могу тебе ответить, — как всегда, прохладно она ответила ему. — Столько учёбы, скоро защита диплома. Некогда даже думать о личной жизни.
А в начале марта Элла получила письмо от своей мамы. Юра погиб в Чечне. О подробностях случившегося Элла узнала только вчера.
Сергей, бывший сослуживец и друг Юрия, недавно уволившись со службы, перебирался жить к родителям в Брянск и вчера был проездом в Москве. Ранним утром он разбудил её телефонным звонком и попросил о встрече. Говорил про какое-то письмо, которое Юра хотел отправить ей, но так и не успел. После бессонной ночи, проведённой в постели с каким-то нефтяником из Тюмени, приехавшим в Москву в командировку, Элла хотела днём выспаться. Не получилось. Отказаться от встречи с Сергеем при той роли, которую она играла уже несколько лет, было бы неправильно.
