Ознакомительная версия.
— Эй, ты что это? — тревожно спросил царь Давид. — Ты не хочешь послезавтра? Ты переживаешь? Не надо было их торопить, да? Аня, девочка, скажи что-нибудь! Тебе плохо?
— Мне хорошо, — с трудом сказала Аня. — Только очень страшно.
— Не хочешь его видеть, да? — догадался царь Давид. — Ну, хочешь, мы такую бумажку сделаем, чтобы Изя был твоим доверенным? Без тебя разведут. По-моему, сейчас это возможно.
— Нет, это и вовсе как-то… странно, — возразила Аня. — Сама замуж выходила, так что и разведусь сама.
Хотя это было большим искушением — возможность развода без её присутствия в суде. Ане было не так страшно, как стыдно. Она представляла, как будет вести себя Вадик, что говорить, какие претензии предъявлять, — и заранее мучительно краснела. Его увидят и услышат все, и судьи, и посторонние зеваки, зачем-то приходящие на бракоразводные процессы совсем чужих людей, и юридический Изя там будет, и царь Давид… Особенно стыдно было представлять, какое впечатление Вадик произведёт именно на царя Давида.
А суд длился пять минут. Ровно пять минут! Правда, Вадик попытался было произнести речь на тему своего «серьёзного бизнеса» и абсолютного нежелания жены помогать ему материально, но судья, пожилая тётка с улыбчивым лицом и холодными глазами, в самом начале ласковым голосом прервала эту речь:
— Вы настаиваете, чтобы сейчас мы рассмотрели вопрос и о разделе имущества?
Вадик не настаивал, Аня — тем более, и через пять минут их развели. В коридоре суда Вадик подошёл, неприязненно спросил, глядя почему-то не на Аню, а на юридического Изю:
— Когда ты выпишешься? Умотала — и хоть трава не расти! А мне за тебя за квартиру платить?
— Анна Сергеевна выпишется сразу после того, как заберёт из квартиры все свои вещи, — предупредительным голосом сказал юридический Изя.
— Какие ещё вещи? — возмутился Вадик. — Она давно всё вынесла! Хата вообще пустая стоит!
— А половину стоимости квартиры вы ей выплатите потом, после оценочной комиссии, — тем же предупредительным голосом невозмутимо продолжил юридический Изя.
— Ага, разбежался! — Вадик стал говорить медленно и шепеляво. — Квартира моя. К тому же, я под неё кредит брал. У меня серьёзный бизнес…
— Бизнес тоже придётся оценивать, — покладисто согласился юридический Изя. — Имущество, нажитое во время совместного проживания… ну, вы понимаете.
Вадик вдруг забыл все правила межличностного общения, выругался, повернулся и хотел уйти. Но наткнулся на царя Давида и Руслана, которые ждали в коридоре, когда закончится суд.
— Может, его прибить? — деловито спросил Руслан у Ани, с брезгливым удивлением разглядывая Вадика. — Сестрёнка, чего ты испугалась? Я же не здесь его прибью. Я же не совсем глупый. Вот выйдем из казённого заведения — тогда и…
— Не торопись, мальчик, — сказал царь Давид. — Нам у него Анины вещи ещё забрать надо.
— Не надо, — жалобно попросила Аня. — Ничего не надо, пожалуйста! Руслан, не трогайте его… И вещей мне никаких не надо, там почти никаких моих вещей не осталось, а если даже и остались — бог с ними, не хочу я туда. Лучше поехали домой скорее…
Руслан и царь Давид брезгливо посторонились, и Вадик быстро пошёл по длинному судейскому коридору, оглядываясь и что-то шепелявя на ходу.
— Поехали-ка, правда, домой, — сказал царь Давид. — Девочка, ты не плачешь, нет? Извини, показалось… Не расстраивайся. Из-за кого там расстраиваться, скажи на милость…
Аня и вправду чуть не плакала. И вовсе не потому, что расстроилась из-за… в общем, из-за всего этого. Просто она вдруг сообразила, что сказала: «поехали домой». При всех назвала квартиру царя Давида домом. И все могли подумать, что она считает чужую квартиру своим домом. Было так неловко, просто чуть ли не до слёз.
…С тех пор прошло почти два месяца. Два месяца, каждый день которых был наполнен праздничным треском ломающихся старых стереотипов. Она уже почти привыкла к царю Давиду, к его размашистой щедрости, к его смешному «не спорь, а то уволю», к его острому интересу к её жизни, к её работе, к её друзьям — и даже к её бомжам! Она уже не впадала в замешательство, когда бабушка и мама спрашивали: «Дома-то у вас всё хорошо?» Она привыкла считать квартиру царя Давида своим домом, тем более, что царь Давид давно прописал её у себя. Сказал: «Не спорь, а то уволю», — и прописал.
— Ты чего притихла, девочка? — осторожно спросил царь Давид, тормозя у ворот подземного гаража. — Устала, да? Недовольна чем-то, да?
— Я не устала, от чего бы мне уставать, — сказала Аня. — И я всем довольна. Очень. Знаете, Давид Васильевич, кажется, я счастлива.
— Вот и хорошо, вот и правильно, — мамиными словами и с маминой интонацией сказал царь Давид. — Я тоже счастливый буду. Хочу жениться. Как ты думаешь, девочка, Нино согласится за меня замуж пойти?
— Кто? — Аня сначала решила, что чего-то не поняла.
— Твоя бабушка, — нетерпеливо объяснил царь Давид. — Ай, девочка, ты чего такая бестолковая? Я на твоей бабушке мечтаю жениться, чего тут непонятного…
— Вы с ума сошли? — беспомощно спросила Аня.
— Ну… в общем, да, — серьёзно ответил царь Давид. — Наверное, сошёл. Не так, как в юности сходил, но всё равно хорошо. Я её люблю, Аня. Она родной человек, понимаешь?
Конечно, Аня понимала — ведь бабушка и для неё была родным человеком. А вот родные царя Давида — те вряд ли поймут. От этой мысли было очень неуютно…
Как ни странно, намерение царя Давида жениться на Аниной бабушке не вызвало у дамы Маргариты ни возмущения, ни даже особого удивления. Наверное, она эту информацию просто всерьёз не приняла. Засмеялась и сказала:
— Да мы с тобой ещё вон когда об этом говорили. Помнишь? Ладно, это всё потом. Я тебе вот зачем звоню… Аня, как там царь Давид? Настроение, здоровье и вообще… Не сильно свирепствует? Тут такое дело… Васька учиться бросил, приехал… Да, ты же знаешь. В общем, Васька зачем-то к Давиду собрался. Может, мне тоже приехать? А то ведь убьёт его Давид.
— Ну, до сих пор ведь ни разу не убил, — возразила Аня. — Давид Васильевич очень добрый человек, и племянника очень любит. Но из-за того, что Василий бросил учёбу, конечно, очень расстроился. Мне так показалось. Даже хромать опять стал! Можете себе представить?.. Да, а зачем Василий сюда приезжать надумал?
— Ну, я-то откуда знаю? — недовольно сказала дама Маргарита. — Зачем-зачем… Ни за чем. От безделья, наверное. Говорит, что устал от нас с отцом. Мы его, видите ли, достали. А дядя Давид, видите ли, его поймёт. Но если я с ним поеду — так ведь обязательно решит, что это для конвоя.
Ане очень не хотелось, чтобы Васька приезжал и нарушал её мирную жизнь. Но ведь прямо об этом даме Маргарите не скажешь. Да и какое право имеет какая-то домработница давать советы или хотя бы высказывать особое мнение…
— Маргарита Владимировна, лучше бы вы тоже приехали, — повздыхав и помолчав, сказала Аня. — Не для конвоя, а просто так, в гости. Вы же ещё вон когда хотели приехать! А сами всё никак… А сейчас и повод серьёзный есть. Кто-то ведь должен объяснить Давиду Васильевичу, что женитьба — это не очень хорошая идея. То есть он-то пусть женится! Но при чём тут моя бабушка?
— А ты что, против? — с весёлым изумлением спросила дама Маргарита. — Или это бабушка против? Нет, ну и семейка… Слушай, а ведь и правда, надо же с невестой познакомиться! Ладно, я ещё и Давиду позвоню, спрошу разрешения, а то ведь и меня может выгнать. Нет, Анна, не могу я понять, как ты его терпишь…
А вот Аня не понимала, что именно она должна терпеть. Царь Давид был безупречен. Вот просто безупречен — и всё. Даже студенты, которым он читал лекции по какой-то хирургии и которых гонял нещадно, — и те его обожали. И Алина обожала. Хотя Алина, конечно, не показатель, она почти ко всем относилась хорошо. А вот бабушка — показатель, бабушке далеко не все люди нравились, но царь Давид понравился сразу… Интересно, а бабушка-то знает, что царь Давид собрался на ней жениться? Позвонить, что ли, бабушке, спросить, что она об этом думает?
— Чего это они все жениться рвутся? — удивилась бабушка. — Прямо эпидемия какая-то… Наверное, магнитные бури так действуют…
— Кто это все? — не поняла Аня. — Я тебя про царя Давида спрашиваю.
— Давид мне ничего не говорил, — с неудовольствием сказала бабушка. — Когда он к нам последний раз приезжал? Ну да, в позапрошлую субботу. В позапрошлую субботу ещё не думал жениться, а сегодня надумал? Так не бывает. Не обращай внимания, Анюта, это он шутит. А вот тут у нас вдовец один есть, так он всерьёз сватается. На десять лет моложе! Совсем свихнулся. Мужики все к старости какие-то дурные становятся. Хотя этот и по молодости не шибко умным был. Опять же — вдовец. С чего бы его Валентине помирать? Ей и шестидесяти не было, а померла!
Ознакомительная версия.
