Поздно ночью, когда боевики садятся ужинать, телевизор приносит ошеломляющее известие: арестован Франжье! Его задержали в аэропорту при попытке вылететь за границу. Вместе с ним был задержан иностранец, фамилию которого не называют и который был отпущен, так как предъявил дипломатический паспорт одной заокеанской дружественной страны. К тому же с Франжье он познакомился случайно в зале ожидания аэропорта.
По телевидению (уже который раз!) выступают премьер-министр, лидеры партий, министр внутренних дел. Мэр города в своей гневной речи предупреждает руководителей страны, что «о них будут судить по результатам выполнения их обещания: сурово наказать преступников».
Но взрыв на вокзале вызвал и другой взрыв невиданной мощи — взрыв всеобщего возмущения. Многотысячные демонстрации, митинги, забастовки были ответом на неслыханное преступление террористов. И в этом народ оказался единым.
Ну вот что, — говорит наконец Ар, — надо уходить.
Куда? — безнадежно машет рукой Ирма.
Они нас не найдут, — Гудрун, как всегда, полна веры в свою счастливую звезду, — а найдут, мы прихватим на тот свет еще сотню этих псов. Живыми не сдадимся!
Ар неодобрительно смотрит на нее.
—Не валяй дурака. Переодевайтесь — и в путь.
Он уже взял себя в руки и готов действовать. На случай экстренного бегства они присмотрели в соседнем дворе двухэтажный гараж, в котором всегда находятся быстроходные роскошные машины, в том числе особеyно мощная «порш». Теперь вся четверка лихорадочно собирается в дорогу. Суют за пояс пистолеты, в карманы — гранаты, надевают парики. Карл срочно сбривает усы.
Спускаются по лестнице и поодиночке пробираются к гаражу.
Когда Карл с Аром уже скрываются в его дверях, а Гудрун и Ирма собираются пересечь двор, они вдруг замечают какие-то подозрительные тени. Оказывается, и улица и квартал буквально кишат полицейскими и агентами спецслужб. Гудрун выхватывает пистолет и начинает отстреливаться. В ответ тоже звучат выстрелы. Она прячется за машиной. На спину ей откуда-то со второго этажа прыгает полицейский. Ирму тоже сбивают с ног. На руках арестованных защелкиваются наручники, и через несколько минут армейский вертолет поднимает обеих в воздух.
Тем временем во дворе начинается осада гаража.
Полиция проламывает подвальный трап возле гаража и бросает туда гранаты со слезоточивым газом, но поскольку вентиляционные трубы ведут также и в квартиры дома, газ уходит к верхним этажам. Чтобы террористы не могли выскочить, дверь гаража подпирают автомобилем. Спустя четверть часа машину оттягивают веревкой. В ту же минуту осажденные открывают двери, выпуская проникший все же в гараж слезоточивый газ.
Вся сцена напоминает съемки приключенческого фильма. На месте происшествия оказываются и сотрудники городского телевидения. Через какие-нибудь полчаса вокруг гаража, на балконах, на крышах уже расставлены телевизионные камеры, всюду размотаны толстые резиновые проводники. Ярко раскрашенные огромные фургоны передвижных телестанций застыли в переулках, и все драматические события по захвату террористов идут напрямую в эфир.
Несколько кордонов полиции сдерживают толпы любопытных, собравшихся на окрестных улицах.
В воздухе гудят вертолеты, все соседние крыши, окна подъездов и многих квартир заняты снайперами, штурмовые группы в противогазах, пуленепробиваемых жилетах и касках, вооруженные гранатами, автоматами, карабинами, ружьями, осторожно приближаются к гаражу. Через мощный громкоговоритель комиссар Лукас без конца кричит:
Сдавайтесь! Вы окружены! Даем вам пять минут... три... две. Выходите по одному! Гарантируем вам жизнь. Вы еще так молоды! Сдавайтесь! У вас нет выхода!
Сволочи! Псы! Не подходите! Дерьмо!
Карл занимает позицию у чуть приоткрытой двери, закуривает сигарету с марихуаной, перезаряжает пистолет и целится через щель. Но с противоположного балкона полицейский снайпер стреляет в щель, и пуля, отлетев рикошетом, попадает Карлу в бедро. Взвыв от боли, он откидывается в глубину гаража, но вскоре в дверях гаража появляется Ар с поднятыми вверх руками.
—Всю одежду сбросить! Руки за спину! Не вздумай валять дурака! — кричит Лукас.
Ар торопливо выполняет приказание, он остается в одних трусах, на левой ноге у него кровь — его тоже задела пуля. На него набрасываются полицейские, скручивают руки, он кричит от боли. Но его волокут к машинам.
Кто остался в гараже? — спрашивает комиссар Лукас.
Карл.
Ара запихивают в вертолет, который тут же улетает.
Десяток вооруженных до зубов полицейских в пуленепробиваемых жилетах, в касках и противогазах, под прикрытием бронемашины врываются в гараж и возле одного из автомобилей — роскошного «изоривольта» обнаруживают раненого Карла. На нем черные очки, волосы всклокочены, нога залита кровью, он стонет. Четверо полицейских хватают его за ноги и за руки и волокут на улицу.
Свиньи! Псы! — орет Карл, отчаянно отбиваясь.
Вы обыскали его? — спрашивает комиссар Лукас. — Оружия нет?
И словно в ответ из кармана Карла вываливается пистолет. Полицейские хохочут.
Карла приносят в санитарную машину, делают ему переливание крови и тоже отправляют на вертолете.
Операция по захвату террористов закончена. Она не продолжалась и часа.
По телевидению выступает комиссар Лукас и без конца прокручивают видеопленку эпизодов ареста боевиков.
Полиция закусила удила. По всему городу идут повальные обыски. Более тридцати человек было арестовано, некоторые в результате драматических погонь, перестрелок и засад. В тюрьме после голодовки покончил с собой один из боевиков. Одновременно с «Армией справедливости» пострадали и другие террористические группки и организации, ставшие объектом массированных облав.
Но и они не дремали. Снова взрывались бомбы и начиненные взрывчаткой автомобили в общественных местах. От пуль террористов гибли самые разные люди: политические деятели едва ли не всех направлений, судьи и следователи, банкиры и редакторы газет.
В который раз повторилась знакомая картина: волна терроризма вызывала волну полицейских репрессий, которые, в свою очередь, вызывали новую волну террора.
«Насилие порождает насилие» — это звучало как никогда точно.
Террористов судили. Но после недолгого процесса адвокат Франжье был оправдан за недостатком улик. Единственным доказанным обвинением было сопротивление властям и ведение машины в нетрезвом состоянии, но срок наказания он уже отсидел в «предвариловке». «Решение суда меня поразило, — заявил после процесса Франжье комиссар Лукас. — Оно полностью противоречит фактам, собранным нами в ходе следствия. На основании этих данных суд мог и должен был вынести иной приговор неофашистам».
Это было отличное интервью, и Франжье, сидя за обедом в далекой стране с «дорогим другом» Рони, с удовольствием прочел его в газете.
В других процессах, где дела были серьезней, преступникам дьявольски везло: свидетели обвинения кончали жизнь самоубийством, умирали от отравления, попадали в пьяном виде под поезд или в автомобильную аварию. Наконец, просто погибали от пуль неизвестных. Другие — высокопоставленные свидетели, а то и подсудимые выбрали именно это время, чтобы уехать на каникулы, в заграничные деловые поездки или в туристские турне. И все как один по рассеянности забывали оставить адреса.
Шло следствие и по делу Ара, Гудрун, Карла и Ирмы.
Когда оно было закончено, состоялся суд. Все четверо подсудимых во время процесса не отказали себе в удовольствии поиздеваться над судьями, всячески оскорбляли их. Гудрун, яростно сверкая глазами, выкрикивала лозунги. Ар презрительно молчал, сплевывая время от времени. А когда начал говорить Карл, прокурору пришлось прервать его — подсудимый пересыпал свою речь чересчур крепкими выражениями.
Приговор оказался суровым. Может быть, потому, что судили все-таки не главарей. А может быть, уж слишком большое возмущение вызвало фактическое оправдание Франжье. Во всяком случае, в этом приговоре были и такие слова: «Никогда террористические группы не смогли бы осуществить столько покушений, если бы неофашисты не были уверены, что они пользуются покровительством влиятельных лиц, в первую очередь принадлежащих к государственному аппарату». Опубликовывая приговор, большинство газет в этом месте делали купюры.
Все четверо за убийства, ограбления банков, преступное сообщество, незаконное хранение оружия, похищения людей, угон автомобилей и т. д. были осуждены на пожизненное заключение.
После вынесения приговора все четверо последний раз спокойненько попрощались друг с другом за руку и по подземному переходу прошествовали в здание тюрьмы, в наиболее охраняемое ее крыло, где им и предстояло отныне существовать до конца жизни.
