За эти три дня у Анны кончились слезы, или она уже просто свыклась с той ролью, которая выпала на ее долю.
— Он жив, а это главное, — сухо сказала она.
— Да, он жив. Но его жизнь сейчас зависит от аппаратов и приборов. Нам предстоят очень большие расходы, Анечка.
— Папочка, не дай ему умереть. Умоляю, папочка, — запричитала Анна.
— Ну что ты такое говоришь? Ты единственное, что у меня есть. Неужели ты думаешь, я буду считать деньги, если речь идет о твоем благополучии? Да что такое я без тебя, родная моя. Если понадобится, я отдам все, только чтобы ты была счастлива. Анька, Анька, маленькая дурочка. Никогда больше так не говори.
— Папа, продай мою машину, я ее ненавижу. Я теперь вообще ненавижу все машины.
— Хорошо, дочка, продам. Как скажешь.
Отец отвернулся к окну, промокнул пальцами уголки глаз. Все это было невыносимым.
* * *
Первая дорога, на которую ступил Андрей, вскорости вывела его из тумана. А, может, он просто сам по себе исчез. Андрей оглянулся. Он готов был поклясться, что место, в котором он очутился, было ни много ни мало, а самым настоящим небосводом. А дорога, приведшая его сюда, была тем самым загадочным Млечным Путем. Вот здорово! Можно изучить все звездное небо. Наверное, даже побывать на каждой звезде. Андрей обернулся. Куда хватало взора, было холодное мерцание. Как в замке Снежной королевы.
— Ну, здравствуй, Маугли. Вот и свиделись, — голос был отвратительным, писклявым и скрипучим одновременно.
Андрей замер. Где-то он это уже слышал. Он сосредоточился, закрыл глаза, или как бы закрыл. А когда открыл, вокруг были зеркала, не отражающие ничего. Андрей приблизился к одному из них. Почему нет отражения, ведь он отчетливо ощущает свое тело? Вдруг зеркала заиграли всеми цветами радуги, осветив пространство вспышками света. Андрей от неожиданности отшатнулся.
— Никак, страшно? — послышалось вновь.
— Кто ты? — крикнул Андрей.
— Я! — ответил голос.
— Я тебя не боюсь, — Андрей даже не волновался.
— Очень мне надо, чтобы ты меня боялся, — отвратительный смех.
— А что тебе надо?
— Посмотри сюда.
Как только сказал, в зеркалах появилось отражение какого-то «черного» с костяными руками.
— Лучше угадай, что у меня в руке, — заухал, зашелся не то кашлем, не то бесконечной икотой.
Андрей бесстрашно подошел к зеркалу, в котором отражалось существо. В левой руке у него было что-то зажато. Что-то живое, трепещущее.
— Узнал?
Андрей отрицательно покачал головой.
— Это твое сердце. А ты думал, мне что нужно?
— И что?
— И ничего. Прощай, Маугли, — стал с силой раздавливать живое, крепкое сердце.
Именно, в этот момент датчики зафиксировали клиническую смерть.
* * *
Анна сидела напротив Игоря. В палате было холодно, на оконных стеклах в уголках сверкал иней. Аня привезла два обогревателя, и сейчас их подключал мужчина, приехавший с ней. Ей очень тяжело было объясняться с Игорем. Но должна же она хоть что-то сказать в свое оправдание.
— Гарик, я не хотела.
Она не знала, что говорить. Губы дрожали. Не то от холода, не то от жалости к себе — ее преследует неудача за неудачей. Или от жалости к Игорю, что причинила ему боль.
— Да ладно, подруга.
А что он мог ответить? Что теперь не сможет какое-то время играть? Что у него через три дня запись на студии, которую он очень долго ждал?
— Ничего не ладно, — Аня была в отчаянии. Она до сих пор не могла поверить в то, что произошло. — Я виделась с твоим Данькой, он сказал, что я сорвала вам важное мероприятие.
— Малолетка, — тихо сказал Игорь.
— Гарик, позволь мне исправить ситуацию, когда ты поправишься, — девушка умоляюще посмотрела на Игоря.
— Что ты имеешь в виду?
— Я устрою вам другую запись.
Игорь улыбнулся.
— Ань, ну ты точно как «сам себе режиссер». И в кого ты такая упертая?
— Разрешаешь? — по интонации Анна уже знала, что Игорь не сердится.
— Ну вы с Андреем точно два сапога пара. Тот тоже как упрется…
При упоминании об Андрее Анна вновь стала печальной. Она поднялась со стула, на котором, сидела, подошла к электрокамину и, присев, протянула к нему руки.
— Анечка, ты чего? — Игорь подошел к ней и присел рядом.
— Вчера у Андрюши была клиническая смерть, — Анна резко повернула к нему голову. — Гарик, я боюсь. Мне страшно даже думать о том, что вчера его уже могло не быть, — закапали слезы.
— Вот и не думай, — Игорь поднялся, увлекая за собой Анну. — Я же тебе сказал, что Андрон сильный, он выкарабкается. Забыла?
— Помню. Но факт остается фактом.
— Анька! Прекрати сейчас же реветь! — Игорь с силой встряхнул ее.
— Не знаю! — невпопад ответила девушка, но тут же успокоилась. Удивительно, но доводы Игоря ее всегда приводили в чувство.
Игорь вернулся на место, Анна осталась стоять у камина. Она стояла и думала, что за последние три месяца провела в больницах больше времени, чем за всю свою жизнь. Ее уже не пугали пустые коридоры, где гуляло долгое эхо, однотонные безликие панели, запах медикаментов и казенной пищи. Она свыклась со строгим персоналом и почти казарменным режимом. Как быстро это все перестало ее удивлять и шокировать! Порой ей казалось, что она никогда не расстанется с этим ужасающим образом жизни. Но как бы тяжело ни было ей сейчас, она не жалела ни об одном мгновенье, которое провела с Андреем. Ей просто нужно успокоиться и набраться терпения. Она сможет. Что ей эти невзгоды! Только бы Андрей пришел в себя.
— А знаешь, у меня будет ребенок, — Анна села на стул.
— Да ты что? Вот здорово! Андрон, наверное, был на седьмом небе, когда узнал? — Гарик был искренне рад.
— Я не успела ему сказать, — виновато заметила Аня.
Игорь промолчал. Он опасался, что у нее опять начнется истерика. Но на этот раз на лице Анны не отразилось ни единой эмоции.
— Послушай, Гарик, тогда у Витальки… Тебе не показалось, что он был не в себе?
— Ань, ну ты даешь! — удивился Игорь. — А как ему быть в себе, если ты в него стреляла?
— Я не об этом. Тут как раз все понятно, — Анна задумалась. Провела ладонью по лбу.
— Ты помнишь, что он говорил?
— Если честно, то не очень, мне было больно, — напомнил Игорь.
— Он все отрицал. Он сказал, что во всем виноват какой-то Борис. И еще какую-то ерунду сморозил. Главное, это прозвучало так убедительно… Я же его знаю.
— И какой из этого вывод?
— А вывод неутешительный. Получается, что я ошиблась? Но это невозможно! Гарик, я клянусь, что видела его. Это он был за рулем. Он был один в машине.
— А милиция?
— В том-то и дело. Ни единой зацепки и железное алиби.
— Может, ты и впрямь его с кем-то спутала? — робко предположил Игорь.
— Я уже думала об этом. И если бы не еще кое-что, то я, наверное, поверила бы в свою ошибку, — Анна посмотрела на Игоря глазами, полными страха.
— О чем ты?
— Перед тем, как ты потерял сознание, он сказал мне, что моему ребенку угрожает опасность. Но о моей беременности знает лишь несколько человек. И вряд ли они рассказывали об этом Виталику.
— Тогда получается…
— Вот именно. Ерунда. Выходит, что он в курсе событий. Но откуда он узнал? Что делать?
— Милиция отпадает?
— Уже отпала.
— Так пускай отец своими силами разберется, — предложил Игорь.
— Нет, — Анна уверено качнула головой. — Тут надо что-то другое.
— Ну так наймите кого-нибудь, пусть последят за этим Виталиком. Телефоны там на прослушку и все такое.
— Все правильно, Гарик. Только нужно, чтобы этим занялись профессионалы.
— Так в чем дело? — удивился Игорь. — У отца что, нет знакомых в органах?
— Не знаю. Может, и есть. Скорее всего, есть, — Анна задумалась. — Как бы тебе объяснить… Я хотела бы сделать это без отца.
— Аня, может, не надо самодеятельности?
Но, Анна его не слышала. Ее глаза горели беспокойным огнем, на щеках выступил румянец, как тогда, когда они шли к Виталику.
— Ну, что ты там уже задумала? Имей в виду, я в твоих затеях больше не участвую.
— Гарик, скажи, та девушка, которая Маша… У нее действительно отец работает там, где она сказала?
— Какая еще Маша? — с недоумением спросил Игорь.
— Ну, твоя девушка! Мы еще вместе несколько раз отдыхали.
— В упор не помню, — совершенно искренне ответил он. Или искусно притворился.
— Гарик! Я тебя сейчас убью! — Анна разозлилась. — Ты еще сказал про нее, что у тебя никогда не было романа с дочерью мента.
— А-а-а, — протянул Игорь. — Вспомнил, не убивай. Только я с ней давно не общаюсь. Она со странностями.
— Телефон или адрес у тебя есть? — с надеждой спросила девушка.
— Сто процентов должен быть. Только с чего ты решила, что ее отец возьмется за это?
— Я еще ничего не решила. Но попрошу ее поговорить с отцом. А потом направлю к нему своего, — Анна заявила это с такой уверенностью, как будто речь шла о кухарке. — Или нет, я сама с ним пообщаюсь.
