– Питер, на данный момент президента даже не спрашивают, сможет ли он выиграть выборы. Ему сейчас то и дело задают вопрос: собирается ли он подать в отставку до начала выборов…
АМЕРИКА ГОТОВА ОБВИНИТЬ ДЖОНА БАНИОНА В ПОДСТРЕКАТЕЛЬСТВЕ К НАСИЛЬСТВЕННЫМ ДЕЙСТВИЯМ, САБОТАЖУ, УМЫШЛЕННОМУ УБИЙСТВУ.
* * *
После того как Баниона перевели в федеральную тюрьму поближе к Вашингтону, кормежка стала немного приличней. Большую часть заключенных составляли «белые воротнички»; с ними было хотя бы интересно поговорить. Теперь Банион мог смотреть телевизор, сколько душе угодно. Каждый день Баретт присылал ворох газет и журналов, чтобы держать его в курсе того, как пресса смешивает Баниона с грязью, обыгрывая так и этак его нынешнее положение. Настроение у Баниона было, как это ни странно, не самое паршивое. Возможно, он настолько привык к ударам судьбы, что уже не замечал подобных нападок. Баретт сказал, чтобы он не волновался насчет смертной казни – дескать, генеральный прокурор просто пускает пыль в глаза. Однако, если верить прессе, страна жаждала крови. Газеты перепечатывали всякий мусор из интернета: некий Пьер Сэлинджер, который когда-то произвел настоящую сенсацию историей о том, что американские ракетные войска сбили пассажирский лайнер авиакомпании «Транс Уорлд Эйрлайнс», теперь утверждал, что правительство якобы заплатило Баниону за провокационные действия, направленные на дискредитацию космической программы и усиление контроля за военным сектором. Слышала бы это Роз… Она бы оценила подобную шуточку.
Баретт докладывал, что каждый день поступает по несколько предложений написать книгу; в последний раз посулили аж семь миллионов. Банион подумал, что этого как раз хватит, чтобы оплатить судебные издержки и услуги Баретта, хотя тот еще и не заикался о деньгах.
Вошел охранник, объявив, что звонит мистер Стимпл из «Эмпл Ампер». Интересно, что ему понадобилось?
– Джек! Ну как ты?
– Я в тюрьме, Билл. Поговаривают о том, чтобы отправить меня на электрический стул. А ты как поживаешь?
– Джек, я хочу, чтобы ты знал: мы все молимся за тебя. Все – начиная с большого босса.
– Спасибо. Теперь мне гораздо легче.
– Джек, до этого еще далеко, и мы искренне надеемся, что этого вообще не произойдет, но тут такое дело… скажу тебе без утайки, они у вас здесь используют наш товар.
– Ваш товар?
– «ХТ-2000».
– Значит, вот для чего он предназначался.
– Если вдруг до этого дойдет, а я надеюсь, что все обойдется, но я хочу, чтобы ты знал: этот стул – настоящее произведение искусства.
– Не сомневаюсь.
– Ничего общего со стандартной моделью, на которой человек мог запросто загореться… Ну, в общем, ты сам об этом писал.
– Угу.
– Наш стул совершенно бесшумный, безболезненный и работает без дыма. Он… Поверь мне на слово, наши инженеры просто превзошли себя.
– Билл, к чему ты мне это рассказываешь? Хочешь меня утешить?
– Позволь мне просто подбросить одну идейку, ладно? Если все-таки до этого дойдет, – извини меня за прямоту, конечно, – но речь идет о семизначной цифре, – ты не мог бы в обмен на существенный вклад на твой банковский счет или пожертвование на имя какого-нибудь родственника по твоему выбору… в общем, тебя бы не затруднило сделать заявление о том, как ты – не рад, конечно, это неудачное слово, – ну, признателен, что ли… за то, что «Эмпл Ампер» обеспечивает… хм… техническую сторону?
– Иными словами, что я благодарю судьбу за то, что меня поджарят на вашем электрическом стуле?
– Джек, до этого не дойдет. Я просто хотел, чтобы ты подумал об этом на досуге. То есть я хотел сказать, лучше поговорить об этом сейчас, чем потом, когда…
– Все полетит кувырком?
– Точно. Хотя я бы сказал, все будет тип-топ!
– Спасибо, Билл. Теперь я чувствую себя гораздо лучше.
– Я старался.
ФЛИКЕРИ ПОЛУЧАЕТ НА ВЫБОРАХ АБСОЛЮТНОЕ БОЛЬШИНСТВО ГОЛОСОВ, ПРОВОЗГЛАСИВ НАЧАЛО НОВОЙ ЭРЫ – ЭРЫ ОТКРЫТОСТИ И ЧЕСТНОСТИ.
В ПРОВАЛЕ ЭКС-ПРЕЗИДЕНТА РЕШАЮЩУЮ РОЛЬ СЫГРАЛ ВЗРЫВ КОСМИЧЕСКОЙ СТАНЦИИ «СЕЛЕСТА».
* * *
У Баретта были не очень хорошие новости. Он сказал, что федералы действительно собираются, среди прочего, предъявить ему обвинение в подстрекательстве к насильственным действиям.
Банион решил, что пришло время рассказать о МД-12 и обо всем остальном.
Баретт слушал не перебивая, то хмурясь, то кивая головой. Когда Банион закончил, он по-прежнему продолжал кивать, словно был погружен в собственные мысли.
– Ну? – спросил Банион.
– Знаешь, Джек, по-моему, у нас есть шансы на проведение психиатрической экспертизы.
Если бы жизнь Баниона не висела на волоске, целиком и полностью завися от решения суда, он давно бы уже умер со скуки.
Банион из последних сил старался изображать живейшую заинтересованность, в то время как его адвокат, весьма колоритная фигура, выходец с «дикого Запада» Джаспер Джемм методично поливал грязью космических инженеров, многие из которых уже дали показания в суде (из сорока восьми оставалось двадцать три). Иногда Баниону казалось, что лучше уж сразу отдать концы на бесшумном, бездымном, энергосберегающем электрическом стуле компании «Эмпл Ампер», чем изо дня в день подвергаться этой китайской пытке.
Вчера Банион задремал во время нудных и нескончаемых показаний инженера по гидравлике, чем не на шутку рассердил Джемма.
– Мне нужно, чтобы присяжные тебя полюбили, черт возьми, – проворчал он, – а у тебя такой вид, будто тебе все до фонаря. Ты где, по-твоему, находишься, а? В одном из своих принстонских клубов?
Банион поднял голову и заглянул ему в лицо – в своих ковбойских сапогах на высоких каблуках Джемм выглядел весьма внушительно.
– А тебе не кажется, что присяжные уже сыты тобой по горло? – спросил Джемм.
– Это что, твоя стратегия? – парировал Банион. – Нагнать на них такую смертную тоску, чтобы они признали меня невиновным?
Джемм открыл было рот для очередной индейской мудрости, но Банион остановил его движением руки, дав понять, что не в состоянии переварить больше ни одного изречения излюбленного Джеммом шошонского[98] философа, каким бы чертовски мудрым тот ни был. Джемм любил выставлять напоказ свое происхождение, несмотря на то, что в его внешности не было ровным счетом ничего индейского. Вместо обычного галстука он носил ковбойский галстук «боло»[99] с зажимом в виде медвежьей лапы, ковбойскую шляпу и сапоги, сшитые из кожи ящерицы-ядозуба. У себя дома, в Айдахо, он держал пуму-кугуара, а также охотился на лосей в Скалистых горах с луком и стрелами, снабженными кремниевыми наконечниками, собственноручно выточенными его чувственно-неотразимой супругой Блисс. По слухам (которые он, кстати, не опровергал), в тайнике у себя в кабинете Джемм хранил череп самого Кастера.[100] Перед каждым процессом он постился и ходил в выстроенную на заднем дворе индейскую парильню,[101] чтобы как следует подготовиться к предстоящей схватке.
Разумеется, его братья по цеху догадывались, что все эти яркие побрякушки – всего лишь приманка для журналистов, перед которыми Джемм почтительно расшаркивался. И они платили ему той же монетой. И в самом деле, какого адвоката скорее предпочтет пресса – того, кто цитирует судью Брандейса[102] и играет в гольф, или того, кто на досуге убивает из лука огромных рогатых лосей и заявляет, что он – прямой потомок Сидящего Быка?[103] Неотразимое обаяние Джемма и его искрометный юмор позволили ему стать ведущим собственного телешоу, недвусмысленно названного «Лучший защитник», которое, правда, вскоре прекратило свое существование по причине чрезвычайно низкого рейтинга. Однако Джемм не сдавался, мечтая заполучить шоу назад, ведь его все реже останавливали на улице с просьбой дать автограф.
Несмотря на скептические усмешки коллег, Джемм считался одним из лучших адвокатов по уголовным делам. Если в минуту слабости вам, не дай бог, случилось бы замочить свою дражайшую половину, или быть замешанным во многомиллионной растрате, или сбросить в ближайший водоем токсичные отходы, Джаспер Джем стал бы вашим единственным спасением. Он умел находить общий язык с присяжными. Кто, кроме Джемма, смог бы убедить жюри присяжных, что когда его клиент, Трэйси Ли Бодро, взорвал ядерный объект в Джероме, штат Теннесси, действиями того руководило ЦРУ при помощи вживленного в грудь электрокардиостимулятора? Когда речь заходила о правительственных заговорах, Джемм не знал себе равных. То-то он развернулся бы, подвернись ему подобное дело.
