У меня было мало денег, мало перспектив, а надежды теперь еще меньше, чем всего остального. Одно дело, когда я надеялся, что из той встречи на Шарлотт-стрит выйдет что-то хорошее. И совсем другое, когда я понял, что даже Дэв считал эту затею глупостью. Я чувствовал себя выставленным на посмешище, обманутым, и у меня больше не оставалось никакой надежды.
Я окинул взглядом комнату, в которой, как мне было совершенно ясно, мы не будем жить очень долго. Во всяком случае, я точно нет. Я вышел из дома и попытался утопить в алкоголе свой гнев, а когда понял, что не хочу идти домой, но не знаю, куда еще пойти, я взял телефон и набрал номер. Она взяла трубку и сказала:
— Зайди ко мне. Сейчас же.
А как же девушка?
Девушка оказалась всего лишь мечтой, а мечты, как говорит мой хороший друг Девдатта Пател, имеют обыкновение не сбываться.
«Что можно уронить, то держат в руке, но то, что в сердце, останется со мной до самой смерти».
Пословица племени шона, Зимбабве
Привет. Вас уже семнадцать? Достаточно для вечеринки. Мы могли бы напиться, не разговаривая друг с другом, а потом пойти домой и написать об этом в блоге.
Мартин из Малайзии: тебе это должно понравиться. Сегодня в метро, проезжая Гудж-стрит, я вспомнила объявление из бесплатной газеты — в нем какой-то мужчина признавался в любви незнакомке.
Обычно я не читаю их, поскольку мне кажется это слишком неделикатным. Кроме того, я боюсь, однажды прочитав такое объявление, решить, что оно предназначено мне. И тогда мне придется выйти за него замуж из благодарности.
Разумеется, все можно понять так, будто оно предназначено для тебя. К примеру: «Девушка в красном топике, я видел тебя из окна кабинета врача-венеролога. Я только что узнал плохие новости, но ты смогла поднять мне настроение». И потом весь день ты будешь спрашивать знакомых, что принято надевать на свидание с венерическим больным.
В любом случае мое внимание привлекло следующее: «Я видел тебя, ты еле держалась на ногах в метро. Я надеялся, что вагон качнет и ты упадешь на меня, но этого не случилось».
Сперва я улыбнулась и перевернула страницу, все уже привыкли к подобному в бесплатных газетах. Так же как к сообщениям о том, что кто-то познакомился при необычных обстоятельствах, так как они всегда заканчиваются фразой «пара недавно объявила о помолвке» или чем-то вроде этого.
Мне интересно, чувствовал ли мужчина, написавший девушке, еле державшейся на ногах в метро, что он чем-то рискует. Начинало ли его сердце биться быстрее при мысли о возможностях, открывающих, как он надеялся, перед ним?
Разве мы все не мечтаем о том, чтобы нас искали, о нас думали, в нас нуждались? Не важно, знаем ли мы этого кого-то или нет. Разве мы все не хотим, чтобы наша история закончилась словами «пара недавно объявила о помолвке»?
Может быть, это просто минута слабости. Я уверена: о чем бы мы ни мечтали, в итоге нам всем придется завести кошек, чтобы не чувствовать себя одинокими.
А я терпеть не могу кошек.
Глава 20, или
Холод, тьма и вчерашний день
Месяц и один день ничего не случалось.
Я ничего не делал. Разве что нашел себе небольшую квартирку на Блэксток-роуд. Переехать оказалось несложно. Девять коробок, телевизор, ноутбук, одеяло. Не сказать чтобы я так уж много нажил за свою жизнь, но когда все твое имущество умещается на заднем сиденье такси, это имеет свою позитивную сторону.
Разумеется, мои сбережения несколько сократились. Думаю, им присуща тенденция к сокращению. Полагаю, чем меньше тебе платят, тем больших успехов в сокращении добиваются твои сбережения.
Но я зря трачу время. Прошел месяц, ознаменованный очень немногочисленными событиями, что практически не позволяет выделить его среди других месяцев моей жизни. Пожалуй, если я сильно постараюсь, то смогу вспомнить всего два.
Первым из них стал телефонный звонок.
— Джейсон? — произнес знакомый голос. — Это Эстония Марш.
— О, — только и мог сказать я.
— Простите, что беспокою. Я взяла ваш номер в редакции «Лондонских новостей». Вы больше там не работаете?
— Я… Я все еще пишу для них в качестве фрилансера, но, пожалуй, нет.
— Послушайте, — начала она.
Оказывается, она обедала со своими продюсерами, они начали обсуждать, как познакомились со своими супругами. Эстония вспомнила, что «недавно встретила одного парня», и теперь ее продюсеры из бизнес-новостей готовы пригласить меня в студию на Южном берегу, чтобы помочь с поисками девушки.
— Это будет потрясающе, — с искренним воодушевлением проговорила она. — Миллион зрителей, вы покажете фото, кто-нибудь узнает ее, а потом мы пригласим на шоу вас вместе!
— О! — Я не знал, что на это ответить. — Это очень интересное…
— Ваш друг сказал, что вы уже помещали объявление в газете и пытались найти ее разными способами. А это будет то же самое, но повыше уровнем, разве нет? Будет весело!
— Да. Да, но я не совсем уверен.
— Кроме того, возможно, вы заработаете кое-какие деньги. Иногда мы сотрудничаем с газетами или еженедельными журналами, они получают сюжет… Думаю, смогу устроить вам контракт с «Мейл» или кем-то в этом роде.
— Я… Можно мне немного подумать?
— Конечно! Да, разумеется, — ответила она, явно разочарованная тем, что я не испытывал того же энтузиазма, что и они после трех бутылок пино нуар. — Что касается меня, я уверена: вам стоит попробовать. Вы ведь еще не знаете, как закончится ваша история!
Несмотря на то что я обдумал это предложение, все еще полагая, что моя жизнь может закончиться как те сюжеты из таблоидов, то есть удивительно пошлыми фразами, мне было ясно, что дальше обдумывания дело не пойдет.
Через несколько часов, уже после обеда, когда я занимался своими делами на Поланд-стрит, мироздание послало мне предупреждающий сигнал, гласивший «ни в коем случае».
На выезде с парковки показались габаритные огни светло-зеленой «фейсел-веги», удалявшейся от меня, урча двигателем. Заднее стекло запотело и скрыло Дэмиана от меня и меня от него. Несмотря на это, я сгорбился так, чтобы моего лица не было видно, свернул на Дарблей-стрит и направился к метро.
Но вернемся к этому утру.
Сегодня в газете я нашел еще кое-что.
Курьер компании «Интерфлора» Джон Биндэм с первого взгляда влюбился в клерка Лору Девис, когда доставил ей букет.
Он был настолько потрясен, что на следующий день вернулся с огромным букетом цветов — на этот раз от себя самого!
Сегодня они будут связаны узами брака в Лимпли-Стоук, графство Уилтшир.
— Я воспользовался своим шансом! — говорит Джон (30 лет).
Он, однако, не знал, что первый букет был не от возможного соперника, а от отца Лоры, таким образом поздравившего дочь с успешно сданным экзаменом на права!
— И вправду, иногда стоит признаться при помощи цветов! — шутит Джон.
Обожаю эти концовочки. Интересно, кто-то и вправду все это изрекает?
Я достал из шкафа чашку и обнаружил, что прихватил ее из квартиры Дэва.
Я не видел его с тех пор, как переехал. Отчасти потому, что многое надо было обдумать, но главное — мне было очень неловко за то, как я вел себя, ни разу не поинтересовавшись за все то время, что он спорил с отцом, как у него дела, все ли в порядке, как идет торговля. Мешала также и обида за то, что меня вот так обманули, причем только из-за того, что я начал сходить с ума по девушке, с которой не был знаком и теперь никогда не познакомлюсь.
Может быть, было бы неплохо пойти куда-нибудь выпить. Может быть, было бы неплохо извиниться за то, что я так сорвался на него, может быть, было бы неплохо зайти в «Берлогу», как в старые времена.
Впрочем, не сегодня.
«Кикс» выступали на канале «Т4». Несмотря на то что мой телевизор выдавал сплошную пургу и пощелкивал, можно было понять, что они понравились Рику Эдвардсу. «Луч света в темном Брайтоне» — так он их назвал.
Дела у ребят шли очень неплохо. Конечно, я разговаривал с ними всего пару раз, а к данному моменту они уже успели пообщаться с сотней журналистов, в том числе и из серьезных газет вроде «Таймс» и «Эн-эм-е», обожающих начинающих рок-н-рольщиков, но при всем этом я всегда чувствовал, что каким-то образом связан с ними. Кроме того, я искал взглядом рядом со сценой Эбби или хотя бы ее ярко-синий ботинок.
С того вечера мы с ней не разговаривали. Я пытался, но у меня не получилось. Мне потребовалось время, но мало-помалу я осознал весь ужас того, что сделал. Какое право я имел так поступать? Не проходило дня, чтобы я не клял себя за сделанное. Разумеется, она злится. Если бы она хотела, чтобы о ее песнях знали, то, наверное, пела бы их. Той ночью диск уж очень заманчиво выглядывал из ее сумки, и вполне могло показаться, что он хочет, чтобы его увидели, а перед этим мы как раз говорили о жизни, мечтах и стремлениях… из-за всего этого я тогда не испытывал никаких сомнений в собственной правоте. Я был уверен, что оказываю ей услугу.
