Ознакомительная версия.
— Да нужен я этой «Собаке», как пятая нога! — попытался отшутиться Макс. — И она мне не больше.
— Макс, я, между прочим, серьезно, — строго предупредила Наташа. — Ты понимаешь, что это ненормально? Ты уже десять лет сидишь на одном и том же месте, пишешь одни и те же дурацкие интервью с одними и теми же людьми и получаешь все те же 600 долларов. Тебе не кажется, что пора что-то в своей жизни поменять?
— Не кажется, — без особого желания развивать производственную тему отрезал Макс и уставился в окно. — Смотри-смотри, какой парень смешной пошел! Видела, какой у него хайер?
— Ма-акс! Не увиливай! Если ты боишься провала, то хочу тебе сказать, что совершенно напрасно. А хочешь — я поговорю с нашим Петькой Курочкиным, может, он тебя к нам во «Все удовольствия…» возьмет? Переедешь в Москву. Вы, питерцы, у нас нынче в моде. Поставишь на уши столицу. А?
— Наташ, давай закроем эту тему, — миролюбиво попросил Чусов. — Меня в моей работе все устраивает. И меня все устраивает в моей девушке. До тех пор, пока она не начинает «лечить» меня, требовать от меня денег, славы и прочая и прочая. Если тебе нужен знаменитый парень на «мерседесе», то ты зря потратила два года жизни. Не на того напала. Я таким никогда не буду. Андестенд?
— Ну что? Что тебя так держит в твоем дурацком «Ленинградском времени»? — начала кипятиться Наташа. — Где твои здоровые амбиции? Ты же мужчина! Ты должен желать завалить мамонта. А лучше двух! А потом стадо мамонтов!
— И что я потом должен делать с этой горой тухлого мяса? — усмехнулся Макс.
— Гордиться ты будешь этой горой мяса и радоваться тому, как растет уважение соплеменников к тебе. Понимаешь? Ты должен развиваться!
— Наташ, все, проехали! — уже довольно жестко произнес Макс.
— Ты просто очень ленив! «Прыгни, прыгни! Подтянись, подтянись!» — как говорили в одном мультфильме. На самом деле все не так сложно! Нужно просто захотеть и сделать усилие. Я тебе помогу.
— Наташа, — с трудом сдерживал раздражение, но не сдавался Макс. — Дело не в лени! Просто мне хорошо жить так, как я живу. Мне так удобно. Когда меня не узнают на улицах, и когда в меня не стреляют в подъезде. Когда мы с тобой спокойно сидим в кафе на Невском и спокойно разговариваем. Мне интересно жить простой обывательской жизнью, понимаешь? И дело совсем не в нежелании делать усилие! Пойми же ты! Даже если сейчас сюда зайдет Костя Эрнст, встанет передо мной на колени и будет слезно умолять вести передачу «Большая стирка» вместо Андрея Малахова за сто тысяч миллионов долларов в месяц, я откажусь! Просто потому, что это не в сфере моих интересов…
— А что же тогда в сфере твоих интересов? — саркастически усмехнулась Наташа. — Вечное детство, «одолжите три доллара до получки» и компьютерные игрушки? Вот это твои интересы?
— Да! Вот это мои интересы! — подтвердил Макс. — Еще в сферу моих интересов входит одна дурочка, которая, к сожалению, считает, что цель моего существования на этой планете — обменять каждый час своей драгоценной и короткой жизни на как можно большее количество зеленых бумажек.
— Но ведь это же интересно! — сделала последнюю попытку атаковать г-жа Ростова. — Это же так классно — повышать свой профессиональный уровень, встречаться со все более интересными людьми! Иметь другие возможности! Ведь твоя газетка никогда не пошлет тебя в Лондон делать интервью с Мадонной! А вот «Все удовольствия…» вполне могли бы послать. Ты бы хотел сделать интервью с Мадонной?
— Нет, — равнодушно ответил Чусов. — Совершенно не хочу. Ты пойми, я своих героев не люблю и не ненавижу. Я к ним, как токарь к деталям, отношусь. И мне все равно, какую заготовку мне на станок поставили. Я выполню все те же самые операции, выдам продукт, получу по таксе и отправлюсь жить своей личной интересной жизнью. Чего и тебе советую — смотри на жизнь проще, и она к тебе потянется.
— Ты ненормальный! — тоном завершающего осмотр доктора подвела Наташа итог беседы. Похоже, она поняла, что здесь и сейчас продолжать спор бессмысленно. — Все люди как люди, стремятся прожить яркую жизнь, оставить след после себя на этой планете, один ты какой-то равнодушный. Поквакал в своей газетенке — и опять в тину…
— Все? — уловил перемену ее настроения Макс. — Воспитательные работы на сегодня закончились? Галочка где надо проставлена?
Наташа нехотя кивнула.
— Ну и славненько, — обрадовался Чусов. — Какое кино пойдем смотреть до концерта?
— А! Все равно, — махнула рукой г-жа Ростова.
— Как это все равно? — решительно запротестовал Максик, извлекая из рюкзака «Собаку». — Вот это как раз очень серьезный вопрос. Ведь мы намерены потратить по полтора часа жизни, и надо сделать это так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые минуты. Итак…
Макс принялся жестикулировать, с выражением зачитывая рецензии на фильмы, идущие в кинотеатрах. Он сам себе смеялся и вообще цвел и пах. А мысли г-жи Ростовой в это время были страшно далеки от кинематографа. Она поняла, что голыми руками Максика не взять и стать карьеристом не вынудить. Так что придется попотеть. Возможно, он просто занимается не своей профессией, и от этого у него столь низкая трудовая активность и отрицательный энтузиазм? Возможно, ему просто надо поменять профиль деятельности, и тогда он почувствует сладкий вкус денег и станет упиваться своими рабочими свершениями?
Примерно о том же Наташа думала и в кинотеатре, наблюдая скучнейшее кино «Трудности перевода». И хотя г-жа Ростова, погруженная в свои мысли, не очень вникла в сюжет, она все равно решила, что кино глупое и совершенно ей классово не близкое. Там показывали некую толстую девицу. У девицы было много-много денег и много-много свободного времени. И еще девица почему-то со всеми своими деньгами и, кажется, приличным образованием скучала в сумасшедшем городе Токио, куда ее затащил путешествующий по делам бизнеса муж. И от нечего делать эта девица пускалась в адюльтер с парнем из «Дня сурка». Г-жа Ростова эту девицу совершенно не понимала — уж она, Наташа, нашла бы себе общественно полезное занятие в предлагаемых обстоятельствах. И вообще, девушкины проблемы были страшно далеки от нее, живой и деятельной Наташи Ростовой. У нее, Наташи, совсем другие проблемы: мало-мало денег, мало-мало времени и ку-у-у-ча дел, которые необходимо успеть переделать, пока не пришла старуха с косой. Однако на выходе из «Колизея» Наташа фильм похвалила — она уже успела прочитать в московской «Афише», что это страшно культовое и умное кино, которое должно понравиться интеллигентным девушкам из офисов. Поскольку Наташа относила себя к этому сословию, то старалась говорить о всех фильмах, расхваленных в «Афише», очень положительно. Дабы люди не думали, что она недостаточно интеллигентна или отрицает модные тенденции. А вот Максу, похоже, фильм искренне понравился — так что, встретившись в клубешнике с какими-то своими приятелями, он только о Софии Коппола (режиссере «Трудностей перевода») и говорил.
— Этот фильм станет классикой! — с нездоровым огнем в глазах восхищался г-н Чусов, выпивая третий по счету коктейль. — Это так прикольно — посмотреть мировую классику в дни ее премьеры в кинотеатре, а не в одиночестве, взяв с замшелой полки в видеопрокате! Сидеть в одном зале с современниками Копполы и видеть, как они воспринимают этот фильм, еще не до конца осознавая, что они смотрят один из самых великих фильмов всех времен и народов, — это круто.
— Круто-круто, — поддерживали его приятели. При этом они почему-то смотрели на Макса страшными глазами и шипели, кивая на Наташу: — Тс-с! Тс-с!
Но Макс на их пшиканье никак не реагировал и продолжал бурно восхищаться:
— Господи, как верно там все подмечено: двое, в чужой стране, в чужом ритме и чужом времени, полная невозможность соответствовать окружению и быть адекватным ему и — любовь! Фантастика! Как верно передано настроение!
Наташа же, пристально присмотревшись к товарищам г-на Чусова, по косвенным признакам быстро вычислила, что все они — такие же неудачники с тремя долларами в кармане, как и сам Макс. Тусовка вдруг стала ей совершенно безынтересна, и она запросилась домой. Макс долго отбивался и хотел еще немного позажигать, но г-жа Ростова умела быть настойчивой, и еще до двенадцати ночи парочка оказалась в постели.
Ввиду ли белых ночей, ввиду ли общего нервного возбуждения, спалось Наташеньке плохо. Перед ее внутренним взором мелькали баксы, переговорные комнаты, накладные, счета-фактуры и рекламные модули. Много-много рекламных модулей. Во сне она заходила в кабинет генерального директора, а Семен Семенович похотливо говорил ей: «Наташенька, что это у вас там?!» — и кивал куда-то под стол. «Где „там“?» — непонятливо переспрашивала Наташенька, судорожно опуская руки на колени. «Ну там, под рекламными модулями?» — пошло хихикал Семен Семенович, продолжая заглядывать Наташе ниже пояса. И тут Наташа замечала, что вместо платья она вся закутана в рекламные модули! «Ну так что у вас там, под рекламными модулями?» — не отставал Семен Семенович. И Наташа стыдливо сбрасывала с себя, как фантик с конфеты, бумажки с рекламами. «О Боже, какой ужас!» — панически кричал Семен Семенович, бежал к выходу и хватался за ручку двери. «Что такое? Что случилось? — испуганно спрашивала Наташа, нервно прикрываясь руками. — Что же такого страшного вы увидели?» «Да ты только посмотри на себя, — тыкал пальцем в голую Наташу гендиректор. — Ведь у тебя же там ни одного рекламного модуля! Как тебе не стыдно ходить здесь в таком виде! Хоть бы одним рекламным модулем прикрылась!» В этот момент г-жа Ростова не вынесла стыда и проснулась.
Ознакомительная версия.
