Освободив осажденный Цератопсами город, он решил, что не может уйти в Асмерон, потому что этих тварей еще много осталось в лесу. А гласное, он как-то понял через ментальный контакт с ними, что они пришли сюда с восточного побережья Океана, где производят кладки яиц, там есть для этого все подходящие условия. Они размножились на побережье в таком количестве, что опустошили там всю кормовую базу, и теперь будут мигрировать к центру материка, захватывая новые территории. Александрэль, понимая, что этого нельзя допустить, решил пойти со своими воинами на восток для зачистки захваченных Цератопсами территорий. И прежде чем уйти, он послал записку Эдмунизэлю, предупреждающую, что он, пока, не может вернуться домой, потому что его помощь нужна здесь, в Надмире.
Так что, ты неправильно поняла смысл этой записки. Помощь нужна не Александрэлю, а от Александрэля. Но это было давно, и записка в Асмерон попала задолго до того, как тебе ее передали. Из твоего рассказа ясно, что она оказалась в руках кого-то, кто ее не отдал Эдмунизэлю, а придержал у себя. И воспользовался ею, когда ты осталась одна, чтобы выманить из города.
- Но почему же мне никто не рассказал об этой договоренности Эдмунизэля и Александрэля? - задала я раздраженно вопрос не по адресу.
- Наверное, потому что никому и в голову не могла прийти мысль о возможности последующих событий, - мрачно ответил он.
- Ладно, значит, моя помощь в Надмире не нужна, - не смогла я скрыть разочарования в голосе, осознав бессмысленность всех моих усилий, - и я могу не задерживаться в городе. Александрэля ждать смысла нет, ведь, как я поняла, неизвестно когда он вернется со своей зачистки на востоке?
- Да, неизвестно. Курьерская карета должна в ближайшие дни отправиться в Асмерон, я даже сначала и сам планировал ехать вместе с курьерами, но потом передумал и выехал из Надмира раньше. Хотел больше дней провести в столице, посмотреть состязания на ящерах, соревнования воинов, посетить торговых мастеров, сходить на концерт. Но, прежде чем отправляться в обратный путь, тебе надо отдохнуть, восстановиться. Я помогу приобрести все необходимое для твоей обратной дороги. Предлагаю поехать в Асмерон дней через пять, в моей компании, мне все равно нужно попасть туда по делам. Согласна?
- Да, спасибо, - рассеянно ответила я, думая сейчас о другом. - Все-таки я не могу понять и теряюсь в предположениях, кому и зачем была нужна моя смерть. У меня нет личных врагов.
- Нет, скорее это не личное. Недаром убийца назвал тебя полукровкой. Это какая-то политическая интрига, направленная против расового смешения. Непонятно только, почему ее первым объектом стала ты. В любом случае, надо рассказать всем о случившемся, повысить бдительность, провести расследование, чтобы найти виновных. А начнем мы с опроса курьера, когда и кому он передал записку Александрэля. Ты смогла бы опознать напавшего на тебя эльфа?
- Лицо не видела, голос не выразительный, фигура ничем не примечательная, одежда, как у большинства, но на нем есть моя метка, так что, если лично столкнусь, узнаю.
Мы надолго замолчали, каждый по-своему обдумывая всю эту страшную и непонятную историю, не находя ей логичных объяснений.
Наступили сумерки, и Данирэль, свернув на обочину рядом с протекающим здесь ручьем, остановил ящера.
- Поедим и будем устраиваться на ночлег, ящеру надо отдохнуть. Ты пока разведи огонь и согрей воду, а я рядом поохочусь и что-нибудь раздобуду нам на ужин, - сказал Данирэль.
Итогом его охоты стал черепаховый суп, который мы оба с удовольствием уплетали.
- Когда мы будем в Надмире? - поинтересовалась я, мечтая о мягкой постели.
- Завтра, к восходу Красного солнца.
- Данирэль, а почему ты отправился в путь один? - спросила я, отмечая приятную сытость, ушедшую из тела боль и с удивительной скоростью заполняющийся резерв Силы, восстановившийся уже на четверть. - Это ведь опасно.
- С тех пор, как ректор Академии Зоровадэль то ли сам изобрел, то ли где-то откопал древний свиток, с заклинанием защитного контура, который не пропускает мелкую живность, а о крупной предупреждает звенящим гулом, я предпочитаю путешествовать один. Не люблю подстраиваться под ритм, скорость и привычки других, и не хочу заставлять кого-то приспосабливаться под меня. А ты знаешь это заклинание?
- Знаю, но я импульсивник, мне не надо учить заклинания. Достаточно однажды понять его суть, а дальше только волевым усилием, используя Силу, добиться желаемого.
- Здорово! - с восторженной завистью отреагировал он, как и большинство заклинателей.
- Да в этом нет ничего особенного, - попыталась я его переубедить. - Это только внешние различия в том, что является проводником магической Силы. Слово, жест или голая воля. Суть все равно одна и та же.
- Раз ты импульсивник, значит, слабый маг. Поэтому ты так долго спала, восстанавливаясь?
- Да нет, я не слабый маг, я слабая физически. Из-за этого еще и не владею ни одним из видов оружия, а убить магией Дар не позволяет, - горестно пожаловалась я ему.
- Тогда где твой телохранитель? - удивленно воскликнул он.
- У меня его нет, как раз по тем же причинам, по которым ты предпочитаешь отправляться в дорогу один. В этом мы с тобой похожи. И если моя сестра, по требованию Совета Старейшин, долгое время была вынуждена терпеть телохранителя, пока не научилась контролировать свой прекрасный и опасный для других Дар, то в моем случае, скорее окружающие опасны для меня, что и показали произошедшие события. Но ведь никто никогда не мог предположить такого!
- Значит, делай полезный вывод из случившегося и найди себе телохранителя, если рядом с тобой нет надежного мужчины, готового всегда тебя защищать, - в его голосе слышался вопрос.
- Я просто впредь буду более осторожной и менее доверчивой, - категорично заявила я, давая интонацией понять, что не хочу дальше обсуждать эту тему.
Последовавшая за этим спокойная беседа о том, о сем позволила нам лучше познакомиться друг с другом. Я поняла, что Данирэль редкий тип эмоционально реагирующего эльфа, у него даже в момент расслабленности мимика становилась достаточно подвижной. Он оказался хорошо образован, умен, находчив, с чувством юмора; как и я, без упертой, консервативной приверженности традициям, а любитель узнавать и пробовать что-то новое. Разговаривать с ним было интересно, и, постепенно, даже появилось чувство родства душ.
Уже укладываясь спать на полу кареты, я, преодолевая внутреннюю неловкость за свою постыдную изнеженность, застенчиво попросила:
- Данирэль, можно я лягу на вдвое сложенное одеяло, а укроюсь твоим плащом, мне очень жестко спать на голом полу.
- Конечно. Еще и второе одеяло возьми, мне оно не нужно, я вполне комфортно чувствую себя и так, - и он сам соорудил мне спальное место.
Я села. Сняла сапоги. Воспользовалась магией очищения. Распустила уложенный на затылке узел волос и попыталась причесать волосы растопыренными пальцами.
- Можно мне коснуться твоих волос? - спросил Данирэль, следя завороженным взглядом за моими манипуляциями.
Да, волосы у эльфов пока редкое явление и отношение к ним разное. Для кого-то они неприятное свидетельство расовой чуждости, а для кого-то пленительная, восхитительная, экзотическая причудливость.
- Можно, - отозвалась я.
Сев за моей спиной, он вначале несмело потрогал кончиками пальцев мои волосы, а потом попытался повторить мои движения, пропуская волосы между пальцами. Я закрыла глаза, отдавшись приятным ощущениям. Почему этот мужчина не вызывает у меня отторжения, и я позволяю ему такой близкий физический контакт? Наверное, потому, что он мне жизнь спас, и я ему за это очень благодарна? Или он мне просто понравился?
- А можно тебя поцеловать? - жарко зашептал он мне в ухо, от чего по телу побежали мурашки.
- Э-э-э... не знаю... я еще никогда не целовалась с посторонними мужчинами, - открыв глаза, я повернулась к нему лицом и неуверенно посмотрела на него.
- Так давай попробуем, - продолжил он шептать мне в ухо.
- Ладно, - согласилась я.
Его сильные руки притянули меня ближе, губы скользнули по моему уху... щеке... добрались до губ... он кончиком языка потрогал мою нижнюю губу... осторожно пососал ее... его язык скользнул мне в рот и ласково коснулся моего языка. Невольно вновь закрыв глаза, я отдалась этим новым для меня, приятным ощущениям. Поцелуй стал более глубоким, его язык более требовательным, активным, исследуя мое небо, внутреннюю поверхность губ, а приятные ощущения сменились возбужденной внутренней дрожью, тело обдало жаром, сердце громко застучало в груди, и я невольно выдохнула протяжный стон. Тут я поняла, что мне не хватает воздуха, и, упершись ему в грудь ладонями, попыталась отодвинуться. Он тут же ослабил хватку, скользнул губами снова к уху. А потом зарылся носом в мои волосы на макушке и хрипло прошептал:
- Тебе понравилось?
- Да, - честно ответила я тоже шепотом.
