– Слушай, а ты не знаешь такой фокус – чтобы взять и отследить, куда уходит время? – спросил у Дениса Виталик. Спросил и сразу пожалел. Потому что вопрос получился не дружески-непринуждённым, а каким-то жалким, просительским, как будто бы Виталик – беспомощный идиот, а Денис – величайший гений. Но Денис ничего подобного не заметил – он услышал интересный вопрос, на который мог дать исчерпывающий ответ.
– Надо завести ежедневник и записывать туда все дела, даже самые маленькие.
– Да я пробовал. Ежедневник – это полезная штука, чтобы не забыть, что ты должен сделать. Но понимаешь, дела имеют свойство возникать за секунду до того, как ты их должен сделать. Тут уж ежедневник не нужен – и захочешь, а не забудешь о них. И таких дел – несчитаные тысячи. А потом кажется, что время проходит мимо.
– Ты не понял. Надо записывать в ежедневник все дела. Записывать – и вычёркивать. Сделал дело – запиши его и вычеркни. Или можешь не вычёркивать, главное – запиши. Потом посчитаешь, на что время уходит.
– Да чего считать, если оно всё равно на что-то уходит, – пригорюнился Виталик. Нет, всё-таки Денис – инопланетянин. Ничего он не понимает, и даже не пытается понять, знай только записывает разные дела в свой ежедневник и вычёркивает их по мере исполнения.
По счастью, вожделенный бизнес-центр, в котором творилась какая-то мистическая неразбериха с носителями, был уже недалеко, а там, глядишь, найдётся чем заняться, так что не жалко будет потраченного на расследование времени.
Проходя мимо билборда, на котором сияла и переливалась блёстками и стразами реклама женского журнала, а вернее – обложка этого самого журнала, украшенная фотографией какой-то светской красавицы, Виталик не удержался и присвистнул, а затем произнёс как бы про себя:
– Классная чувиха. Я бы взял её на абордаж!
– Она бы на тебя даже не посмотрела, можешь мне поверить, – неожиданно ответил Денис.
– А я бы подкрался сзади – и всё-таки взял!
– Она пять лет карате занималась. Сильно не советую. И характер у неё очень… неровный.
– Кто бы мог подумать, что ты так много знаешь о разных там знаменитостях и вообще интересуешься их жизнью, – ехидно поддел Виталик.
– Эта знаменитость – моя старшая сестра Алиса. Хотел бы я знать, что она опять натворила, раз её фото напечатали на обложке журнала.
– Что натворила? Родилась на свет писаной красавицей! Немедленно познакомь меня с нею!
– За что? Ты не сделал мне ничего плохого, – удивился Денис. – Ты мне лучше скажи, при входе в это здание нужно предъявлять какие-то документы?
– А шут его знает, – неопределённо пожал плечами Виталик. – Вроде нет. Наши же вчера сюда ходили, значит, нет. Точно нет! Тут куча всяких офисов, да ещё и ресторан – запаришься пропуска выписывать.
– То есть ты даже не счёл необходимым это уточнить? – поразился Денис.
– Не-а… – беспечно ответил Виталик, распахивая входную дверь и уверенно входя под своды Мутного дома. На первом этаже было сумрачно, но не то, чтобы совсем темно – сквозь узкие длинные окна и стеклянные двери пробивался какой-никакой свет. А вскоре и электричество зажглось – Виталик толком даже не успел опросить общественность, чтобы выяснить, отчего это она, общественность, так суетится и нервничает. Но кое-что узнать он всё-таки смог, а по меркам Дениса – и вовсе совершил невозможное: ввинтился в толпу ничего не понимающих офисных служащих, спустившихся на первый этаж за разъяснениями, задал несколько наводящих вопросов, поддакнул одному, кивнул другому – и вот уже картина бедствия налицо.
– Какой-то гад вырубил свет во всём здании. И заодно отключил резервный генератор… или как там это называется. Бардак, а нам это очень на руку– пропуска точно никто не потребует. Нам, стало быть, надо на самый верх, как господин Бржижковский завещал. Но на лифте мне что-то боязно ехать. Вдруг злодей не унялся и снова сделает нам темно? Предлагаю совершить мужественное восхождение по лестнице.
– Совершим, – не стал спорить Денис.
К концу мужественного восхождения Виталик дал себе клятву завтра же отправиться в любой ближайший спортзал, чтобы не выглядеть таким уж позорным слабаком рядом с тренированным Денисом, но, конечно, тут же забыл о своём решении, потому что в конце коридора их ждала отгадка, ради которой они проделали весь этот путь.
– Наверняка нам в эту дверь, ну, рядом с которой объявление. Давай живо туда! – азартно воскликнул Виталик.
– А не будет ли разумно прочитать сначала объявление? – осторожно спросил Денис.
– Да потом прочитаешь, на работе не начитался, некогда, мы уже на месте, понимаешь? Нам не верили, а мы припёрлися! – произнёс Виталик, дёрнул ручку, распахнул дверь, влетел в пустое просторное помещение, оббежал его несколько раз по периметру, прошёлся по всем рядам, заглянул за кафедру, зашёл в небольшой закуток в углу. Так, интересно. Никаких документов – только пачка штампованных незаполненных квитанций об оплате. В углу – кулер. Рядом с ним – белый пластиковый столик. На столике – электрический чайник, несколько банок растворимого кофе, сливки, сахар, одноразовые стаканы. Ни одной мало-мальски убедительной улики!
Ещё раз пробежавшись по залу, на этот раз – против часовой стрелки, он вернулся к Денису, который так и остался стоять у входа.
– Не понимаю ни шиша! – признался Техник. – Там никого нет, и спросить не у кого.
– А не надо спрашивать. Тут всё написано, – спокойно ответил Денис, указывая на объявление возле двери.
– Ну, чего там… Бу-бу-бу, занятия в группе пробуждения собственных желаний – ну, а я что говорил…
– Дальше.
– … отменяются… Как отменяются?
– Дальше.
– Сегодня и всегда. Спасибо за то, что были с нами. Непонятно всё равно…
– Дальше.
– Пээс для коллег, работающих без договора… Не понял… Без договора…
– Вспомни, кто работает с договором.
– Э-э-э… Да мало ли, кто. Шемоборов вот хлебом не корми – дай договор с живым человеком заключить. Но тут же без договора? Да ещё и коллеги.
– Ну…
– Ой, понял, это про нас, похоже… Приношу извинения за причинённые неудобства. Это был эксперимент, он закончен. Всё равно непонятно. Давай-ка сорвём эту объяву и отнесём нашим, может, Даниил Юрьевич поймёт, что тут к чему. – Мы не можем сорвать объявление. Оно адресовано не нам одним, – заметил Денис.
– До чего же ты правильный! – рассердился Виталик, аккуратно снял объявление, метнулся куда-то влево по коридору и вскоре вернулся с ксерокопией злосчастной бумаги, возвещающей об окончании эксперимента. Прикрепил объявление на место, а копию сунул в карман.
Денис достал из кармана смартфон и сфотографировал объявление.
– Если бы ты не убежал так быстро, мы смогли бы сэкономить четыре минуты. И я, кажется, понял, о чём ты говорил, когда жаловался на то, что время утекает сквозь пальцы.
– Да ну брось. Мы неплохо прошвырнулись, и даже кое-что узнали! Сейчас отнесём бумагу шефу, он наверняка поймёт, что это за послание такое. А вот если бы мы вместо этого сидели и писали для Кости какой-нибудь омерзительный отчёт – тогда это, конечно, была бы сказка о потерянном времени в полный рост. Эй, стой, погоди, не надо лифт вызывать, вдруг опять стемнеет? Вниз тоже пешком пойдём!
Ни с того ни с сего Джорджу приснилось, что продажа Мутного дома, путешествие в Финляндию в компании Димки и Анны-Лизы и всё, что случилось потом, ему только приснилось. Во сне его снова звали Георгий Александрович, а он воображал себя большим боссом, которого все слушаются, но при этом прекрасно осознавал, как дела обстоят на самом деле. «Брошу всё, уеду!» – мстительно подумал Джордж и открыл глаза. Проснулся он даже раньше обычного, с облегчением оглядел своё нынешнее временное обиталище, ещё раз возблагодарил судьбу за то, что дала ему такой чудесный шанс, а потом зачем-то вспомнил жалкую забегаловку, в которую превратилась «Квартира самурая», и приуныл. Ему, положим, повезло: он отшвырнул первую, вторую и третью ступени – и умчался в космос. А что стало с этими несчастными ступенями? Сам ресторан – ладно, забудем, было в городе приятное местечко, теперь его не стало, ну так в городе можно найти много других приятных мест, это как раз дело поправимое, а горожанам время от времени полезно менять привычки. Но люди-то, люди, работавшие там? У них же наверняка были семьи, планы на будущее, и вдруг их в одночасье продали какому-то самодуру, и кто продал – милый мальчик Жора, от которого никто не ожидал такой подлости, потому что предполагалось, что с этой игрушкой он будет возиться ещё лет десять – двенадцать. Джордж, безусловно, обрёл свободу, счастье и даже вроде бы нашёл себя. Но какой ценой? Интересно, и какова будет расплата?
Размышляя обо всём этом, он ожесточённо драил, чистил и скоблил всё, до чего мог дотянуться. Помещения бывшего кафе сияли так, что даже строгий финский супервайзер остался бы вполне доволен и, может быть, выписал бы небольшую поощрительную премию за чистоту и порядок. Убирая, отчищая, выбрасывая всё ненужное, Джордж прежде всего наводил порядок в собственной голове.
