Вениамин Чернов - Разрозненная Русь

Понимали все, - хотя наступление шло по всему периметру, - что в город можно прорваться только в одном или в двух местах, и все, русские и булгары, знали эти места, поэтому там были сосредоточены основные силы обеих сторон - там, где выходили подкопы...

Главный воевода слез с коня, передал повод стремянному, подошел в плотную к Всеволоду Юрьевичу (на голову только ниже сидящего в седле князя) взглянул своими огромными небесно-синими глазами - твердо, мужественно:

- Теперь мой черед наступил! Пойду со своими ребятами сам. Прости, княже, если что не так будет, но я по-другому не могу... Или победю или лягу со своей дружиной!...

- Ну, ну!.. С Богом! - глаза Всеволода помягчели, блеснули как-то по-хорошему. - Шли ко мне вестников постоянно, чтобы я знал, что делается. (Не спрашивая знал, куда пойдет воевода, откуда будет брать Буляр.)

* * *

Небольшой отряд-дружину, состоявшую из двух полусотен молодых и опытных ветеранов главный воевода содержал их на свои средства, как и все бояре - дружину пасынков, но то были у Михаила Борисовича необычные: чтобы попасть к нему, нужно было быть не просто могучим, от природы сильным, но и уметь сражаться в бою, владеть оружием, как своими руками. Бывало, брал он и молодых неопытных, но одаренных (сам отбирал), но с условием, что выучатся они воинскому мастерству.

Дружина его была одновременно личной охраной (лейб-гвардией сказали бы в наше время) главного воеводы и резервом; выполняла, когда требовалось навести порядок в полках, и функции подвойских.

В мирное время - в отличие от простых боярских дружинников - они, как правило (летом всегда), жили в военном лагере на берегу озера Неро, недалеко от места впадения в это озеро речки Сары, где ежедневно тренировались, учились, совершенствовали свое боевое умение. В бои, сражения они ходили только с главным воеводой. Каждый воин дружины стоил нескольких, а один на один "брал" любого противника.

Михаила Борисовича его дружина уже ждала внизу под холмом (они отделились от остальных резервных полков, стоящих позади холма).

Все были в темных доспехах - великаны. Главный воевода повел их к южному подкопу. Потный, шумно дыша, он все убыстрял и убыстрял шаг. Он был вооружен так же, как и его воины: огромный двуручный обоюдоострый меч с длинным заостренным лезвием; нож-кинжал на поясе, копье-сулица на толстом древке, круглый окованный железом щит (когда шли на ближний рукопашный бой, луки не брали); на лицах - бронзовые личины-морды оскаленных медведей... Тело укрыто пластинчатой бронью, конечности - в кольчугах, на которых прикреплены железные пластины, на руках кожаные рукавицы, тыльная сторона которых защищена блестящими стальными пластинками, на ногах до самой голени - кольчужные ноговицы.

Уже у входа в подкоп толпились (ждали очереди) возбужденные русские воины; в самом проходе подкопа было очень тесно: воевода Михаил с трудом протискивался со своими дружинниками. (Михаил Борисович пока шел, задыхаясь от одышки и тесноты, зарекся, что умерит свой аппетит - "С таким чревом не воевать, а в думе только сидеть и дремать".)

Радостная молва: "Сам главный воевода идет с дружиной!" - шла впереди его.

По усилившемуся шуму, грохоту и звону; по уплотнившейся до предела толпе было понятно, что подошли к выходу...

Михаил Борисович полусогнутый (низко), знаком подозвал своего сотского - воеводу полусотни дружинников и, - перекрикивая шум:

- Данил, иди и возьми со своими ребятами сооруженный вал булгарами вокруг выхода из подкопа! Но дальше не иди - пусти вон тех, - показал на ждущих очереди идти на приступ. - Там они уж справятся и поведут их в город полковые сотские, - они знают, что делать, - мы пойдем за ними.

Выскочив на яркий свет из подкопа, воеводская полусотня, на ходу построившись, без единого крика, молча (только слышно сквозь грохот боя, как бухают сапоги, да харкают, выдыхая воздух), быстро перебежали усыпанный камнями участок до подола вала, отталкивая в сторону, - когда мешали, - своих же, вмиг вбежала по трупам почти до половины высоты вала и рванула наверх - только руки и ноги замелькали. Со стороны показалось, будто гигантские железные пауки ползут-бегут на гребень вала - за ними полезли остальные русские.

И ничто и никто не мог оторвать или остановить!..

Вот гребень вала, скоропостижные стычки русских великанов с булгарами и окровавленные трупы последних скатывались вниз.

Со стороны города по покатой стороне вала кинулось на помощь своим булгарское воинство: многие в халатах, в чалмах зеленых, призывая на помощь Аллаха, размахивая полусогнутыми короткими односторонне острыми мечами, вбежали до половины вала, как на них сверху обрушились могучие, как гераклы, неуязвимые в своих железных доспехах русские храбры...

Вот тут и показали вновь, на что способны синеглазые золотобородые красавцы!..

Рубя, сбивая, топча, сметывали, раскидывали в встречном бою дружинники воеводской полусотни, за ними не отставали и остальные... Вывалились, гонясь за побежавшими, на улицы Буляра...

Данил умело, чтобы не сбить темп наступления, отвел своих в сторону. А русские, окрыленные победой, переваливали через вал, скатывались вниз и рвались в глубь города, но через полторы сотни шагов неожиданно наткнулись на завалы - бревна, камни, телеги, огромные лари... Сверху, с боков на русских полетели стрелы, копья, дротики... Крики, стоны... Наступающих поток закрутился-завертелся, как огромный водоворот, не в силах прорвать преграду.

* * *

А Всеволод Юрьевич слал и слал туда резервы...

* * *

Главный воевода Михаил Борисович вместе с десяткой личной охраны взбирался на вал, когда его известили о случившемся. Он бегом одолел последние шаги, пробежал десятиметровую ширину вала, остановился. Пот катился по лицу, заливал глаза, он, не отрываясь, смотрел вниз, крылья носа побелели, правая рука с мечом задрожала от нервно-физического напряжения: "Еще полчаса, час и !.. Нужно отступить или..."

Полковой воевода Торсакий Перемытов тронул главного воеводу за руку.

- Перебьют ведь!..

Михаил Борисович скосил на него окровавленные белки глаз, крикнул:

- А ну, ребята, за мной! - первый сбежал по откосу вниз, закричал зычным могучим голосом:

- Не стойте, берите бревна и протараним, сметем их!..

Ближайшие услышали, дальние увидели. Данил со своими окружили - взяли в плотное кольцо главного воеводу с его десяткой - образовалось мощное боевое ядро; прошли-пробежали сквозь обстрел; повыдергивали, повыхватывали бревна, и вот уже десятки таранов ударили по завалу...

Силы русских, вложенные в удары, удесятеренные только что пережитым отчаянием и унижением, были столь сильны, что верхние части сооруженных завалов вместе с защитниками-булгарами рассыпались, разлетелись. По ним закарабкались русичи; вот некоторые перебрались, выбежали на узкие мощеные проулки-улицы города. Новый вал наступающих с победным криком уже заполнил открытые пространства между домами (деревянными - 2-3 этажными, кирпичными, мазанками); часть русских, перепрыгнув невысокие заборы, все круша и ломая на своем пути, устремились в жилища булярцев... Брали только драгоценности: золото, серебро, драгие камни; с полуживых от страха женщин срывали ожерелья, бусы, подвески, медальоны; стаскивали узорчатотканную, сшитую из парчи, бесценного шелка одежду...

Михаил Борисович призвал полковых воевод и сотских прекратить мародерство.

- Вначале нужно взять город, потом уже брать что в городе, а не наоборот!

Вдруг со всех дальних сторон улиц появились конные булгары, - остановились. Русские, протрезвев, стали устраиваться в боевые порядки. Впереди в два ряда поставили копейщиков, - это не поле, где конный булгарин мог - все; здесь, в тесноте, против русских пешцев не повоюешь, но все равно, в пешем строю можно только обороняться.

С правого переулка-улицы отъехали от своих три всадника, судя по одежде, непростые. Один держал в руке ткань - в виде платья, - размахивая, что-то кричал. Приблизились.

Позади передового отряда на возвышенности стоял главный воевода. Он учил и знал булгарский, но прислушиваясь к словам, ничего не понимал, - интонации, звуки, ударения - по-булгарски, а слова - нет... Михаил Борисович завертел головой, нашел, подозвал к себе сотского.

- Переведи, что они хотят?

Сотский удивленно заморгал глазами.

- По-русски говорит!.. Мир просят заключить... Спрашивает, есть ли главный, который мог бы провести к русскому царю.

У Михаила Борисовича радостно застучало сердце, хотя и сейчас не очень верилось такой удаче. Только он знал, что каких сил и жертв потребуется вложить, чтобы взять царевград! Могло даже быть так, что взяв Буляр, потом могли потерпеть поражение. Ох как нужен мир!

Приказал стоящему рядом сотскому:

- Выйди, встреть и приведи ко мне.

Действительно, это были царские посланники, уведомляющие, что на преемственных условиях царь готов с русскими князьями заключить мир на вечные времена.