Вообще-то подвалы и бункера в Абу Гхурайб есть. Правда использовались они не как подземные заводы, а как обычные бомбоубежища. В административной части одно из таких бомбоубежищ весьма точно взорвали «Банкер-Бастером» – дырка в асфальте метра два на полтора, вокруг ничего особенно не пострадало, а вот все три подземных этажа перебиты в котлетный фарш. Хорошо, что этот бункер находился между зданиями – коллатеральных повреждений почти нет. Из бункера извлекли потом около сорока тел, все в гвардейской военной форме. Еще весьма интересным объектом, спрятявшимся сразу за тюрьмой на пустыре, была советская ЗСУ – такая похожая на танк гусеничная штуковина, но вместо пушки у неё торчат четыре зенитных крупнокалиберных пулемёта. Как и тот Т-62 на повороте, техника оказалось совершенно целёхонькая, правда плохо ухоженная. Пулеметы впорядке, смазаны все, а вот на самой броне краска местами облупилась, обнажая пятна ржавчины. Из-за этого ЗСУ выглядела леопардом – нелепый желтый комуфляж с рыжими пятнами. Тогда с нее сразу сняли какие-то важные железяки, так чтобы нельзя было завести и стрелять. Так вот потом эти запчасти потеряли, а когда за околицей Абу Гхурайба сделали контейнерный склад, то эта ЗСУха всё ещё оставалась там. Хотя может сейчас её наконец починили и передали в новую иракскую армию.
Все сейфы в административном блоке оказались взломанными. Настоящих сейфов там не было, видать для властей даже наиболее секретные дела заключенных особой ценности не представляли. Сейфами служили самодельные шкафы, сваренные из тонкого листового железа с добротными замками. Мародеры (а может это и не мародеры были) даже не пытались взломать эти замки, а просто отгибали ломом край двери и без проблем открывали замок изнутри. Большая часть документации отсутствовала, кое-что успели сжечь, остальное вывезли. Пришлось анализировать приблизительный объём, что там могло храниться, и сравнивать его с найденной кучей пепла. Сожгли не больше четверти дел, остальное придется еще искать. Для истории и любопытства ради выбрали несколько сотен наиболее сохранных горелых листков, обработали их укрепляющим спецсоставом для консервации и прочтения – для обработки остального не было ни ресурсов ни возможностей, ни желания.
Большой удачей оказалась сохранная дактилоскопическая картотека. Организована она была по старинке – на вращающейся бобине крепились ящики с отпечатками пальцев и ладоней на обычных картонках, расположенных в арабском алфавитном порядке. При черезвычайно низкой компьютеризации хаджи всегда делали два набора отпечатков – один шел в дело, а другой в картотеку. А по поступлению в тюрьму отпечатки снимались еще раз. По непонятным причинам, эта картотека уцелела, хотя у любого уголовника пожалуй самым заветным желанием и величайшим соблазном было бы спалить именно ее. Перед самой войной в 2002-м году в ФБР была введена новейшая система автоматического поиска отпечатков, знаменитая «Эйфэс», объеденившая абсолютно все возможные и доступные для этой организации базы данных. Хоть система и называется национальной, но «импортных пальчиков» там тоже хватает. Поэтому решено было переправлять любую найденную дактилоскопическую информацию в Вашингтон. Картотека Абу Гхурайба исключения не составила – уже к вечеру ее загрузили в вертолет, а через неделю стала формироваться национальная цифровая база дактилоскопических данных нового Ирака. Правда до сих пор эта дэйтабэйз живет в основном в американских компьютерных сетях и доступен онлайн (не путать с открытым Интернетом).
Еще задолго до войны ЦРУ собирало информацию по служащим подобных объектов, включая их домашние адреса. Эти данные быстро передавалась спецгруппам и подразделениям ЭмПи (military police), шедших непосредственно за авангардом войск, и в раийон действия которых попадали эти лица. Некоторых служащих удавалось находить дома и сразу приводить для дебрифинга (опросов) на объекты по местам их прошлой службы-работы. Того, кто не хотел идти сам, приводили с закрученными назад руками и специальной повязкой на рукаве, куда всовывали краткие данные об этом человеке. Для создания подобных «аусвайсов» обычно пользовались любым портативным принтером, какие есть на машинах начиная со штаба роты – на обычном листке из милдэйтабэйз (своего рода военного интернета) просто принтовался копьютерный файл этого человека, ну иногда с дополнениями командира не месте на тему, как встртил войска, пытался ли убежать или оказать сопративление. Такой вот проводник, бывший заведующий арестантской столовой, был доставлен минут двадцать после прибытия экспертной группы. Вначале этот человек был настроен вполне дружелюбно, и от него не ожидали подвоха. Он детально и прямо отвечал на задаваемые вопросы, иногда объясняя Муфлиху значение того или иного тюремного или официального термина. Дело в том, что кувестскую и аравийскую версии арабского принято считать «правильным арабским», а вот в Ираке и в меньшей степени в Сирии за последние десятилетия стал складываться специфический новояз. Похожим образом советский русский отличался от царской версии русскАго языка. Так вот через полчаса наш сочуствующе-содействующий гид вдруг решил смыться. Смыться ему не дали, поймали и опять заставили работать экскурсоводом, правда уже со связанными за спиной руками. На вопрос, что толкнуло его на такой иррациональный поступок он внятного ответа так и не дал. Это же глупость, пытаться среди белого дня сбежать из центра самой лучшей тюрьмы. Пусть заключенных тогда не было, но пара батальонов уже надежно выставила посты по сторожевым башням. И как он намеривался прыгать через пятиметровые заборы и колючку? В свое оправдание горе-повар сумел сказать лишь только то, что его повели в Экзекуционный Блок, где тот испугался, что сам будет подвергнут пыткам.
Экзекуционным Блоком называли отдельное здание с камерами смертников. В том же блоке и рядом в маленьком дворике проводились разнообразные экзекуции, то есть приведения смертных приговоров в исполнение через различные казни – от банального расстрела и повешения, до отрубания головы и конечностей, а иногда вообще разрубния на мелкие кусочки. Последняя очень демонстративня казнь, чаще всего выполнялась с подачи высоких тузов Ирака. Таким образом наказывали не только виновного, но и его семью, лишая ее возможности нормального захоронения. Самый известный случай – казнь инженера-физика Мухаммада Абдул-Мукваддима, одного из ведущих специалистов на ядерном реакторе Озирак, что разбомбили израильтяне. Так вот Саддам поставил ему задачу по газовой сепарации уранового гексафторида. Для любого спеца в области ядерной энергетики ясно, что это такое – самый главный этап в получении материала для ядерной бомбы. Ну и каким-то образом эта информация всплыла наружу, хотя не обязательно от него – в таких делах шило в мешке не утаишь. Хоть секретов он не выдавал, а лишь неофициально признал факт существования програмы, дали мужику высшую меру А жена этого физика приходилась племянницей самому Хуссейну. Ну и написала президенту ходатайство о помиловании с просьбой вернуть мужа домой. Мол разберитесь же сами – человек подтвердил лишь то, что все уже знали, про что статьи со схемами и фотографиями в иностранных журналах печатали. Саддам просьбу родственницы выполнил – на утро мужа вернул. В мешке. В виде кусочков под бифстроганов. Согласно найденным свидетельствам по всему Ираку общее число выданных таким вот образом трупов более 1200 – получается отнюдь не редкая практика расчления post mortum, точнее посмертного шинкования.
А еще популярна была «электрикуция» – если это слово иракского новояза адаптировать на русский, то примерно так иракцы называли казнь электротоком. Отличие от американского электрического стула здесь принципиальное. Если на электрическом стуле высоковольтный многоамперный разряд подается через голову, сердце и в ноги, тем самым в доли секунд выключая все нервные клетки мозга, чем и вызывая шоковое обезболивание с остановкой сердца, то при «электрикуции» дело обстояло куда сложнее – ток подавали слабый, из обычной розетки на 110 вольт. При этом ток пускали в обход сердца – старались замыкать или нижние конечности, или правую руку и ногу. Пытка могла длиться часами… Подошли к непонятной камере, на полу которой валялось две автомобильных шины, Иван давай распрашивать гида – что, мол, это такое. Непонятно же – камера с розетками и колеса от грузовика. Ну гид объяснил, что на колесах должен стоять палач, чтоб самого током не трахнулао. А Ваньнька с дуру возьми, да найди тот провод. Засунул его в розетку, все равно тогда по всей тюрьме тока не было, залез на шины и давай в деталях уточнять, как это делали. А у гида в мозгах переклинило – оказывается он эту картинку сам много раз в реале видел, когда из кожи дым валит, тело в судорогах бьется в луже собственной крови, мочи, кала и рвоты. И почему-то подумал, что ему сейчас эту электрикуцию и проведут. Понятно, простой невротический порыв мужика обуял. Солдаты разумеется в такие тонкости не вникли – смотрят, выбегает из блока араб и со всех ног чешет к КПП. На предупредительный выстрел не среагировал. Вообще-то по идее в такой ситуации постовой его был обязан грохнуть. Но видели, что мужик без оружия, просто выскочили на встречу и скрутили. Кстати, потом получили взбучку от командира – поди ж ты угадай, а вдруг у него был бы под рубахой пояс шахида? Так и взорвал бы всех!
