Ознакомительная версия.
– У тебя получилось.
– Твоё платье ещё более прекрасно, чем те накладные брови.
Он вновь припал к моим губам в нежном, трепетном поцелуе.
– У меня сотня вопросов, Калеб, – говорить было сложно, горло всё ещё сжималось. – Я ведь не сплю? Потому что, если это сон, я не хочу просыпаться. Как ты здесь оказался?
– Здесь? В твоём доме? Хизер провела нас. Убедила всех, что она заказала выступление FB, как подарок своей сестре на помолвку.
– Хизер? Но как вы с ней связались?
– У Шейна остался её номер в отправленных эсэмэсках. И это была его идея – привлечь твою сестру в наш план.
– Так она знала! Вот же…
– Мы заставили её поклясться, что она не скажет тебе ни слова.
– Подожди… то есть вы… вы все здесь?
– Нет, – с нежностью в глазах улыбался Калеб. – Только я и Джаред смогли прилететь. Он, кстати, сейчас как раз заговаривает зубы твоему отцу.
– О… мне даже жаль своего отца.
– У Джареда была и другая причина вернуться.
– Эстер? – улыбнулась я, скользя пальцами по его волосам на затылке, которые за два месяца успели стать длиннее.
– А ты не знаешь, что они созванивались почти каждый день?
– О. – Я даже удивилась. – Эстер не говорила, что у них всё так серьёзно. И мне даже интересно, как много она рассказывала обо мне Джареду?
– Достаточно, чтобы я знал, что ты в порядке, – хмыкнул Калеб. – И что ты… только моя, Лекса.
– Эстер сучка. Надо будет сказать ей спасибо.
– Они с Джаредом стоят друг друга. – Калеб коснулся губами моей щеки и провёл невидимую дорожку до самых губ.
– А Шейн? И… и Тейт?! Надеюсь, они мне не померещились?
– Нет, – грудь Калеба приподнялась в смешке. – У меня не много друзей в Лос-Анджелесе. И мне нужна была помощь в установке аппаратуры, в то время пока ты наслаждалась снегом. Поэтому я попросил их.
Словно топлёное масло разлилось у меня внутри после его слов. Я так рада, что он сумел помириться с ними. Сумел переступить через себя и обратиться за помощью к Шейну и к Тейт…
– Да, но… как ты оказался здесь? Здесь – в Штатах? – спросила я, совершенно не обращая внимания на громкие переговоры гостей и возгласы моей мамы о том, что она нигде не может найти моего отца.
– Мама! Дай им поговорить! – Голос Хизер прозвучал громче всех, и, к моему удивлению, все вдруг притихли.
– У тебя ведь тур, – я поглаживала ладонями шею Калеба и не могла насладиться его присутствием.
– Тур отменили, – просто пожал плечами Калеб. – Мы приняли решение распустить группу, и, прежде чем ты начнёшь возмущаться, позволь мне закончить.
Я закрыла рот, сдержав потрясение.
– Наше время подошло к концу, Лекса. Время Far-between. Лучшие годы прошли, и ты можешь смеяться, но новый гитарист ушёл от нас ещё две недели назад, потому что сумасшедший график довёл его до больницы. Парнишка оказался слишком слабым. И мы… мы с парнями уже давно задумывались над этим, каждый из нас. Я лишь стал первым, кто решился это озвучить. Потому что ни в какой тур я не собирался. Я собирался к тебе, Лекса… – Голос Калеба звучал настолько проникновенно, что внутри всё сжималось от чувственности момента. – Я и улетать-то не хотел. Но…
– Жизель, – помогла я Калебу договорить.
– Да. Жизель. Она на четвёртом месяце.
А теперь сжатие внутри стало болезненным.
– Ребёнок не мой, Лекса, – поспешил добавить Калеб, продолжая поглаживать ладонями моё лицо. – Жизель призналась. Пресса ещё не поставлена в известность, заявления не было, но пресс-конференция состоится в ближайшие дни. Называть меня отцом ребёнка было глупо уже только потому, что через несколько месяцев будет очень сложно не заметить во внешности младенца азиатских черт.
Я глубоко вздохнула, чувствуя, как тугой узел в груди потихоньку развязывается.
– Жизель француженка. А её корейский продюсер и есть отец её ребёнка. Она испугалась, вот и… поступила не очень-то логично.
– Подожди… так ты поэтому её поддерживал?
– Мне жаль её. В последнее время она была не в себе. Хотела сделать аборт.
И всё равно я не понимала.
– Но я видела, как ты сказал на камеру, что собираешься сделать своей девушке предложение. Это была ложь?
– Нет, – хитро ухмыльнулся Калеб. – Я и собираюсь сделать своей девушке предложение. Но не думал, что ты настолько нетерпеливая.
О боже…
«Дышать. Дышать».
– Я же сказал, что вернусь за тобой, – Калеб невесомо коснулся губами моих губ. – Ты должна быть моей, Лекса.
– Я не против, – прошептала я, целуя его в ответ.
– Может, сегодня я даже рассмотрю Симпсонов поближе, – ухмыляясь, прошептал Калеб.
– Сразу после того, как объяснишь моему отцу, кто ты вообще такой и почему целуешь его дочь на глазах у местной элиты.
– Александра!!!
– А вот, собственно, и папочка.
Калеб, задержав на мне взгляд, отстранился, взял меня за руку, переплетя пальцы, и с уверенным и ничуть не напуганным видом направился навстречу моему отцу, вслед за которым, почёсывая затылок, семенил Джаред и пожимал плечами.
– Я пытался, мужик, – крикнул он, всплеснув руками. – Но твой будущий тесть потрясающе упрям!
– Кто?! – отец точно воздухом поперхнулся. Замер перед Калебом с багровым от злости лицом и крепко сжатыми кулаками. – Что здесь происходит?! Где охрана?! И кто вы, молодой человек, такой?! Что за беспредел устроили на помолвке моей дочери?! И будьте добры объяснить, почему вы двое сейчас держитесь за руки. Александра!
– Рад познакомиться, – с блуждающей на губах обворожительной улыбкой Калеб протянул отцу свободную руку. – Я Калеб, бывший фронтмент Far-between. Мне двадцать шесть, так что я умею отвечать за свои поступки и принимать взвешенные решения, и в том, что я делаю здесь и сейчас, я уверен больше, чем в чём-либо в своей жизни. У меня нет вредных привычек и хронических заболеваний. Моя семья проживает в Южной Корее, а я в ближайшую пару дней планирую окончательно переехать в Штаты. И я люблю вашу дочь.
Отец шумно втянул носом воздух и вздёрнул подбородок, чтобы показать, что перед Калебом не просто мой отец, но ещё и уважаемый сенатор штата, но слов, чтобы ответить, так и не нашёл.
А вот моя мама…
Мама всхлипывает и шмыгает носом? Это точно моя мама?
– Это было… было так трогательно, дорогой, – она мягко сжала в ладони плечо отца и смотрела на Калеба припухшими от слёз глазами. – Форест, помнишь, как и ты много-много лет назад похищал меня из дома моих родителей и устраивал свидание на крыше под звёздным небом?.. Это было так романтично.
Мой папа на такое способен?!
Но минуточку. Что там Калеб сказал в конце своей речи?
– Александра! – Отец был строг, но уже не так сильно зол, скорее смущён словами моей матери. – О чём говорит этот человек? Что происходит?! Объяснись немедленно!
Я глубоко вдохнула и широко улыбнулась:
– Понятия не имею, – усмехнулась, взглянув на Калеба. – Но думаю… я тоже его люблю.
– Ща блевану…
– ХИЗЕР!!!
Пять месяцев спустя
Скандалы были забыты. Страсти улеглись. А одежда летела прочь.
– Ты только с пробежки? – Калеб припал к моему рту в жадном поцелуе, властно обхватывая меня руками за талию и приподнимая над полом.
– Я только от родителей, – выдохнула ему в рот, задыхаясь от желания и изгибая шею, давая ему больше места для поцелуев.
Губы Калеба были, как всегда, превосходны! Лёгкие покусывания и скольжение языка по моему телу ни с чем не сравнимы. Я таяла в его руках, тихонечко постанывала и цеплялась за его взлохмаченные волосы, чтобы устоять на ногах, что не так-то уж просто.
– И как там поживает папа Вудвилл? – низким грудным голосом произнёс Калеб, обхватывая ладонями мои ягодицы. Я обвилась ногами вокруг его бёдер и с огромным удовольствием позволила ему перенести меня на кровать в нашей небольшой съёмной квартире в центре Лос-Анджелеса.
– Передавал тебе привет, – усмехнулась я, поглаживая пальцами скулы Калеба, нависающего надо мной и уютно устроившегося у меня между бёдрами. – Шутка. Спрашивал, не надумал ли ты остаться в Сеуле навсегда.
Калеб хрипло усмехнулся, не сдерживая громкого отрывистого дыхания, и продолжал скользить ладонями по моему телу, вдоль спины, опускаясь всё ниже.
Я спешно задрала его футболку и стянула через голову, с наслаждением ощутив ладонями твёрдые мышцы груди, спины и поясницы. Провела ногтями вдоль его позвоночника, и Калеб негромко зарычал, оторвался от моей шеи и с силой накрыл мой рот ещё одним безумным поцелуем. Доминирующим и глубоким.
Он скучал.
– Я так скучал… – прошептал, не отрываясь от моего рта.
– Прошло всего четыре дня.
– Целых четыре дня, – поправил Калеб, срывая с меня топ и торопливо избавляясь от лифчика. Накрыл мою грудь ладонью, а вторую опустил гораздо ниже…
А как бы всё происходило, если бы Калеб уехал на неделю? Или на месяц?
Наверное, мы оба сошли бы с ума от невозможности прикоснуться друг к другу. Почувствовать друг друга.
Ознакомительная версия.
