…
П р е д с е д а т е л ь. Иинума, ответьте, вы перед планируемой акцией заменили все имеющиеся у вас мечи на кинжалы потому, что ставили своей задачей убийства?
И и н у м а. Да, ваша честь, это так.
П р е д с е д а т е л ь. Назовите, когда это было.
И и н у м а. Я помню, что это произошло восемнадцатого ноября.
П р е д с е д а т е л ь. Тогда вы продали два меча и на эти деньги купили шесть кинжалов?
И и н у м а. Да.
П р е д с е д а т е л ь. Вы сами отправились, чтобы осуществить этот обмен?
И и н у м а. Нет, я попросил об этом двух своих товарищей.
П р е д с е д а т е л ь. Кого именно?
И и н у м а. Идзуцу и Иноуэ.
П р е д с е д а т е л ь. Почему вы не вместе отправили их продавать мечи?
И и н у м а. Я считал, что два меча, которые принесет молодой человек, бросятся в глаза, поэтому выбрал тех двоих, производящих впечатление приветливых, спокойных юношей, и послал их по отдельности к оружейникам в разные места; если бы их спросили, зачем они продают мечи, они ответили бы, что занимались фехтованием, а теперь бросили и решили купить вместо них кинжалы для подарка братьям. Купив вместо двух мечей шесть кинжалов и присоединив их к тем шести, что у нас были, мы бы обеспечили оружием всех двенадцать человек.
П р е д с е д а т е л ь. Идзуцу, расскажите, как вы ходили продавать мечи.
И д з у ц у. Да, ваша честь. Я отправился в оружейную лавку Маракоси в третьем квартале Кодзимамати и с беспечным видом заявил, что хочу продать японский меч. В лавке была только маленькая старушка, она держала на руках кошку, я еще подумал, что, наверное, кошкам тяжело жить в лавках, где торгуют сямисэнами,[73] а среди оружия — вполне нормально.
П р е д с е д а т е л ь. Это можно опустить.
И д з у ц у. Бабушка сразу пошла в заднее помещение, и ко мне вышел хозяин, с таким нездоровым, противным лицом. Он вытащил меч из ножен и с презрительным видом стал осматривать его со всех сторон, потом вынул державший ручку гвоздь, взглянул на него и сказал: «Я так и думал, вот оно, клеймо». Он не спросил, почему я продаю меч, на причитающуюся мне сумму я получил три кинжала, проверил их как следует и унес с собой.
П р е д с е д а т е л ь. И не спросил имени и адреса?
И д з у ц у. Нет, ничего не спросил.
П р е д с е д а т е л ь. Итак, имеет ли адвокат вопросы к Иинуме или Идзуцу?
Х о н д а. Я хотел бы задать несколько вопросов Идзуцу.
П р е д с е д а т е л ь. Пожалуйста.
Х о н д а. Когда вы отправились продавать меч, говорил ли вам Иинума, что для убийства длинный меч не годится, поэтому нужно вместо него купить кинжал?
И д з у ц у…Нет, я помню, что такого разговора не было.
Х о н д а. Значит, он, ничего не объясняя, просто приказал вам продать меч и купить кинжалы, так что вы, не зная причин, отправились к оружейнику.
И д з у ц у…Да… Но я представлял, зачем это, считал само собой разумеющимся.
Х о н д а. Итак, причина была не в том, что в тот момент вдруг было принято другое решение.
И д з у ц у. Да. Я думаю, что ничего такого не было.
Х о н д а. Вы шли продавать собственный меч?
И д з у ц у. Нет. Это был меч Иинумы.
X о н д а. А у вас какой был меч?
И д з у ц у. У меня с самого начала был кинжал.
Х о н д а. Когда вы его приобрели?
И д з у ц у…это…а, вспомнил. Прошлым летом, после того, как мы произнесли клятву в храме, там, в университете, я решил, что стыдно не иметь кинжала, пошел к своему дяде-коллекционеру, и он подарил мне кинжал.
Х о н д а. Значит, тогда вы не представляли себе ясно, зачем вам кинжал.
И д з у ц у. Да. Я думал, может, когда-нибудь он мне понадобится…
X о н д а. А когда вы узнали, как, собственно, будете его использовать?
И д з у ц у. Наверное, когда мне было поручено убить Масуносукэ Яги.
Х о н д а. Мой вопрос заключается в том, когда вы узнали, что кинжал вам нужен для убийства?
И д з у ц у…Да-да… Я не совсем понимаю…
Х о н д а. Господин председатель, я хотел бы задать несколько вопросов Иинуме.
П р е д с е д а т е л ь. Пожалуйста.
Х о н д а. Какой у вас был меч?
И и н у м а. Тот, что я поручил продать Идзуцу, на нем стоит клеймо мастера Тадаёси, это был подарок отца, когда я в позапрошлом году получил третий дан в кэндо.
Х о н д а. Может, вы поручили обменять такой ценный для вас меч на кинжал, потому что собирались воспользоваться кинжалом для самоубийства?
И и н у м а. Что?!
Х о н д а. Вы показали, что вашим любимым чтением была «История „Союза возмездия”», на вас произвело глубокое впечатление, что члены этой организации покончили с собой собственным оружием, вы сами хотели бы так умереть и в разговорах с товарищами восхищались такого рода смертью. Патриоты «Союза возмездия» сражались обычными мечами, а харакири совершили кинжалами. Отсюда следует…
И и н у м а. Да, я вспомнил. На последнем собрании кто-то сказал: «Нам нужно на всякий случай иметь при себе запасной кинжал», и все с этим согласились — эти запасные кинжалы предназначались для самоубийства, но мы не успели их купить: нас в тот же день арестовали.
Х о н д а. Получается, что до того дня вы не думали о покупке запасного холодного оружия?
И и н у м а. Да, выходит так.
Х о н д а. Но вы с самого начала твердо решили, что покончите с собой собственным оружием?
И и н у м а. Да.
Х о н д а. В таком случае можно сказать, что кинжал взамен меча вы приобрели как для убийства, так и для самоубийства.
И и н у м а. Да.
Х о н д а. Итак, действие по обмену обычного меча на кинжал, имеющий двойное предназначение, нельзя определять как приобретение орудия убийства?
И и ну м а…Да.
П р о к у р о р. Господин председатель, я протестую: вопрос адвоката следует признать наводящим.
П р е д с е д а т е л ь. С вопросами защиты можно закончить. Выяснение обстоятельств приобретения оружия можно прекратить. Переходим к свидетелям обвинения.
…
Вернувшийся на свое место Хонда был доволен: он смог своими вопросами поставить под сомнение косвенные доказательства того, что приобретение кинжала было подготовкой к убийству. Однако он обратил внимание на то, что председателя суда Хисамацу, по-видимому, не слишком интересовали идеологические проблемы: после первого заседания тот старался не давать Исао ни малейшей возможности высказать свои политические убеждения, хотя мог бы сделать это в силу своей власти.
…У входа в зал раздались нестройное постукивание палки, и глаза публики обратились в ту сторону.
Там появился старик — он был очень высокого роста, но спина сильно согнулась, словно что-то пригибало к земле его взлохмаченную голову — легкое полотняное кимоно провисло под грудью — вверх смотрели только глубоко посаженные глаза. Добравшись до места свидетеля, он остановился, опираясь на палку.
Председатель суда зачитал текст клятвы, свидетель дрожащей рукой подписал ее, поставил свою печать. Ему предложили стул.
Отвечая на вопросы председателя об имени и возрасте, он довольно тихим голосом, неразборчиво произнес:
— Рэйкити Китадзаки, семьдесят восемь лет.
…
П р е д с е д а т е л ь. Свидетель, вы ведь давно держите в этом месте пансион?
К и т а д з а к и. Да. Я открыл пансион для офицеров во время японо-русской войны и держу его до сих пор. Среди тех, кто у меня квартировал, были великие люди, ставшие потом и генералами армии, и просто генералами, говорили, что пожить у меня — это хорошая примета, я уже ни на что не гожусь, но благодаря репутации пользуюсь расположением военных, особенно офицеров Третьего полка. Я одинок, перебиваюсь кое-как сам, не обременяя других.
П р е д с е д а т е л ь. Хочет ли задать вопросы обвинение?
П р о к у р о р. Да… Когда у вас поселился пехотный лейтенант Хори?
К и т а д з а к и. Ну… года три, нет, два… в последнее время у меня что-то с памятью, ах… да, думаю, года два назад.
П р о к у р о р. Хори получил звание лейтенанта три года назад, в 5-м году Сёвы[74] в марте, значит, снимать у вас комнату он стал уже лейтенантом.
К и т а д з а к и. Совершенно точно. У него с самого начала было две звездочки. Потом я не помню, чтобы его повышали в звании.
П р о к у р о р. Значит, где-то в пределах трех лет, во всяком случае больше года.
К и т а д з а к и. Да. Именно так.
П р о к у р о р. К лейтенанту Хори приходили гости?
К и т а д з а к и. Да, бывало часто. Женщины не приходили никогда, а вот молодежь, студенты заходили все время, они приходили послушать рассказы лейтенанта. Он любил таких гостей: заказывал для них еду из ресторанчиков, давал денег на карманные расходы.
П р о к у р о р. Когда это началось?
К и т а д з а к и. Так было всегда, с самого начала.
П р о к у р о р. А вам лейтенант рассказывал что-нибудь о своих гостях?
К и т а д з а к и. Нет, он, в отличие от лейтенанта Миуры, почти со мной не говорил, был довольно холоден, куда уж там отзываться о гостях…
