Ознакомительная версия.
С облегчением вздохнув, Карина вытерла слезы радости, умылась и отправилась спать. Она любила, чтобы у героев все заканчивалось хорошо. Она надеялась, что и в жизни обязательно так будет.
Всю ночь Марина не покидала ресторан. Сначала просто сбивалась с ног, не успевала давать распоряжения, а когда все уже было выяснено, охрана выставлена на пост у разбитой витрины и порядок наведен, Марина случайно уснула на диване в своем кабинете. Ей удалось на восемь утра сделать заявку на установку нового стекла, утрясти все с милицией, так что, засыпая, Марина была довольна тем, что, кажется, все обошлось.
Поэтому и проспала она примерно до половины десятого утра. Разбудил её охранник, который постучался к ней, доложил, что стекло вставляют, и нужно ли охране, проторчавшей в ресторане всю ночь, дожидаться, когда придет следующая смена.
— Конечно, ждите, — ответила Марина, вскочив с дивана. — Там же есть кто-то на кухне? Поешьте идите. А придут ребята, я распорядилась, чтоб их на два часа раньше вызвали, — и вы сразу домой.
Поешьте… Как же она могла забыть?! Самое главное событие, та операция, которую она так тщательно готовила! И ведь не вспомнила за всю эту ночь ни разу! Вот это да!
Что там с Ханом случилось? Съел он её подарочек или нет? Вчера в суматохе Марина лишь случайно увидела его спину, мелькнувшую в толпе тех, кто бежал из ресторана на улицу. Хан, как обычно, уносил свою драгоценную шкуру, боясь, что её попортят ненароком.
«Что ж я, надо посмотреть на кухне, что там выкинули, — решила Марина. — Если на кухне отходов нет, значит, в контейнерах можно пошарить, их наверняка ещё не вывезли».
Марина побежала на кухню. Она помнила, что «Перепелиное гнездо» заказывали вчера всего два раза: первый раз днем, тех отходов уже точно не было, и второй раз Хан, аккурат перед стрельбой. Специально для этого Марина вчера все заказы за день на производстве просмотрела.
Баки с отходами стояли на своих местах. Марина внимательно осмотрела каждый из них, схватила шумовку и долго мешала ею, надеясь увидеть хоть какие-нибудь остатки «Перепелиного гнезда». Но ничего нигде похожего не было, и дрожжи-отрава ни в одном баке не бурлили, как обещал Миша, если бы они попали во влажную среду.
Если действительно «Перепелиное гнездо» с отравой Хан не съел, то его нужно было найти и уничтожить. Марина уже целлофановый пакет для этого приготовила и бегала теперь с этим пакетом в руках по кухне, заглядывала во все кастрюльки, мисочки и горшки, все плиты и холодильники пооткрывала, причем каждый по нескольку раз. Но ничего обнаружить так и не могла.
«Где же оно, это гнездо дурацкое? — лихорадочно думала Марина. Неужели Хан все-таки успел сожрать салат? О, какое это было бы счастье! Тогда подох он уже, наверное! Как собака подох. — Ей приятно было говорить так про Хана. — Нет, конечно, не мог он успеть, я же следила за ним. Я узнаю, куда они этот салат выбросили! Вот ведь, неудача какая! А я всю отраву туда вбухала. Где ж мне теперь новую порцию для Хана искать? Ну ладно, главное, чтобы с этой сейчас все тихо прошло».
Марина схватила журнал, нашла домашний телефон повара Димы, позвонила. Но тот ничего не мог сказать про отходы, потому что и ушел раньше, да и никогда ими не занимался. Марина набрала Наташу Орехову, но той уже не было дома. Она ехала на работу и, видимо, была в метро, потому что мобильный её тоже не отвечал. Не дожидаясь её, Марина позвонила кухонным рабочим, которые дежурили во вчерашней смене. Но тоже не добилась ничего путного.
Наконец появилась Орехова.
— Наташка, рассказывай, как вчера с продуктами на кухне распорядились? — тут же бросилась к ней Марина.
Наташа задумалась.
— Да все нормально. Все, что ещё вполне было, мы по холодильникам распихали, вон оно все, посмотри…
— Холодные закуски?
— И холодные. Что можно, разобрали, что нет, списали.
— Куда дели?
— Ну, наши что-то себе домой взяли, что-то в отходы.
— Отходы почему не вынесли?
— Не успели. Да их же не всегда выносят, — удивилась Наташа.
— Нет, не то… — Марина осеклась. — То, что со столов осталось, все выкинули? Наташка, думай хорошо, это важно.
— Да не видела я!
— Ну, может, ели что-то или с собой завернули, думай, думай!
Наташа сжала голову руками. Марина знала, что у неё была хорошая память, строгое и четкое логическое мышление. И ещё Наташа была честная и во всем любила порядок. Она ещё никогда Марину не подводила, и та Наташе полностью доверяла.
— Давай, ты должна все вспомнить.
— Что, стекла туда попали? — вдруг сказала Наташа.
— Да ну, стекла, стекла. Скажешь тоже. Все нормально, страшного ничего нет, ты только думай давай, вспоминай. Думай, Наташка! Может, если тут не ели, так домой кто…
— Домой, я знаю, если кто и берет, так это Карина твоя, — ответила Наташа. — Да, кстати, они с Валентиной Павловной заворачивали что-то, я видела. Марин, да я же почти на кухне не появлялась, я как всех домой отправила, так с тобой и была!
Валентина Павловна! Конечно! Марина быстро перевела разговор на другую тему и отправила Наташу смотреть, как там новое стекло вставляют, а сама бросилась к телефону.
— Валентина Павловна, как вы после вчерашнего? — взволнованно закричала она в трубку, но быстро взяла себя в руки.
— Нормально, Мариночка, спасибо. — С Валентиной Павловной, кажется, все было действительно нормально.
— Мы тут отходы считаем, — совсем спокойно сказала Марина. — Черт знает что вчера написали. Вы не вспомните по порядку, что там было? А то на этих обормотов совсем положиться нельзя.
Валентина Павловна охотно перечислила все, что проходило по её холодному цеху. Марина поддакивала ей, словно сверялась с записями.
— …А из того, что было на столах, ещё с Кариной мы «Перепелиное гнездо» завернули ей, охотничьих две закуски тетя Катя взяла. Из горячих мясо свиное было, я бараньих мозгов жареных себе забрала, почти нетронутые еще…
— Все, спасибо, Валентина Павловна, с горячим цехом тут нормально. Отдыхайте, жду вас на смене.
Марина медленно положила трубку. Оставалось только самое плохое — то, о чем она даже спросить у Валентины Павловны не могла. Одно только имя, прозвучавшее в трубке, прибило Марину к полу. Нужно было бежать, мчаться, но ноги отказывались сдвинуться с места. Дыхание Марины остановилось, подкатила тошнота. Лишь у самой крышки стола Марина успела выставить руки вперед и только поэтому не упала.
Она подняла голову. Прямо напротив стола висело большое зеркало. Но там Марина не увидела своего отражения. Из зеркала на неё посмотрела смерть.
Марина схватила свою сумку крокодиловой кожи, заглянула в нее. Не найдя того, что искала, по привычке вывернула содержимое сумки на пол. Блеснула упаковкой маленькая деревянная палочка — та штуковина, которую дал мальчик из салона как добавку к своему товару. Марина засунула палочку в карман, сгребла обратно содержимое сумки. И бросилась к машине…
Поспать Карине удалось всего два часа. Прозвенел будильник, который вскочивший Валера моментально выключил, чтоб не разбудить жену. Нечего ей вскакивать в такую рань. Но она тоже проснулась, потому что любила сама провожать мужа на работу.
Встала, подогрела завтрак. Валера собрался быстро, в пять минут смел все, что Карина поставила перед ним: аппетит по утрам у него был отменный, это всегда радовало Карину, также любившую по утрам плотно поесть. Это Марина её выпивала с трудом утром чашку чая и так и бегала голодная до обеда.
— Ты ложись, поспи, чего ты вскочила, — целуя Карину на прощанье, сказал Валера.
— Да, я ложусь уже, — ласково проговорила Карина. — Ты поздно сегодня приедешь, да?
— Да. Я начальника везу в Ярославль, там не знаю, сколько мы пробудем. Если что, я позвоню оттуда. А так к вечеру ждите. Какие там в Ярославле подарки особенные бывают? Пряники?
— Нет, — засмеялась Карина. — Пряники в Туле. И самовары там же. Там у них, по-моему, герб с медведем. Может, Марине какого-нибудь такого же гербового мишку присмотришь.
— Вам что, мои оленятки?
— Нам ничего. — Карина обняла его. — Приезжай только поскорее. Мы с Олежкой будем тебя ждать.
Валера прошел в комнату, поцеловал спящего Олежку. Затем вернулся и снова обнял Карину.
— Ну, поехал я, — сказал он. — Милая моя Кариночка, что ж я насмотреться-то на тебя не могу. Какая же ты у меня радость.
Карина едва смогла разомкнуть руки. Каждый день она чуть ли не со слезами прощалась с Валерой, даже если и уходила на работу раньше его, или тогда, когда у него был выходной. Ей казалось, что она сына меньше любит, чем мужа, и порой даже ругала себя за это. Вот и сейчас Карина долго прощалась с Валерой и стояла у двери, пока он спускался в лифте, а затем подбежала к окну и ждала, когда он выйдет из подъезда, чтобы помахать Валере рукой. Он, как обычно, повернулся, поднял голову, помахал Карине, сел в машину, и вскоре скрылся из виду.
Ознакомительная версия.
