– Я о том, что надо было прочесть эти письма.
– Не знаю. Сильно сомневаюсь. Ведь мы не нашли там ничего стоящего, убили практически весь день.
– Но вы заметили эти арабские слова, уже какая-то ниточка. А что до отсутствия “стоящей”, как вы изволили выразиться, информации, что ж, с историками это случается чаще, чем с остальными людьми. Вообще, не думаю, что мы так уж плохо провели этот день. Лично мне не пришлось работать над очередной лекцией – уже радость.
– Вы что же, не знаете, о чем будете говорить завтра на лекции?
– Не до конца. Как и у вас, у меня есть предчувствие, что письмо Россетти было не тем, чем казалось. Впрочем, никаких доказательств этому я пока не нашел.
– Ну и что же вы будете делать?
– Говорить о том, что знаю наверняка, надеяться, что вопросов и, следовательно, ответов будет немного.
Эндрю умолк – в кармане его пиджака звонил мобильный телефон. Он извлек его, приложил к уху.
– Да? О, привет! – несколько удивленным тоном произнес он. – Прости, совсем забыл позвонить тебе раньше. Ну, как там на конференции? Удачно прошел день?
Габриэлла, догадалась Клер. Как-то неловко было подслушивать, а потому она залпом допила капуччино и, перейдя через узенькую улочку, стала разглядывать витрины магазина напротив.
– Нет, весь день проторчал в библиотеке… – донесся до нее через улицу голос. – Да, придется поработать еще… Боюсь, что прямо сейчас не получится, не смогу… возможно, позже…
Интересно, подумала Клер, как Габриэлла отреагирует на то, что ее отвергли сегодня вечером. Возможно, рассердится или обидится. Судя по извиняющемуся тону, каким говорил Эндрю, она уже рассердилась. Клер попристальнее вгляделась в витрину и увидела, что в магазине продаются предметы старины вперемежку с различными мелочами века современного – карнавальными масками, марионетками на веревочках, стеклянными флакончиками духов из Мурано, фигурками херувимов. Были здесь и статуи Будды, и азиатские гонги, и тибетские молельные барабаны. А Мередит наверняка обрадуется вот такому флакончику из Мурано, подумала она. Раздвинула занавеску из бусин на входе и шагнула в полумрак лавки, где пахло пачулями и царила немного таинственная атмосфера.
Глаза Клер понемногу привыкли к темноте, и она оглядела небольшое помещение, ища полку, где выставлены на продажу флакончики с духами. Внезапно внимание ее привлекли два больших цветных плаката, висевшие на задней стене. Поначалу она приняла их за произведения средневекового искусства; затем, подойдя поближе, поняла, что перед ней две увеличенные репродукции карт Таро с изображениями луны и солнца. Рядом с этими плакатами размещалась полочка, заполненная колодами карт Таро всевозможных размеров и рисунков, а рядом с ней – третий плакат, где в уменьшенном виде были изображены все двадцать две основные карты старших арканов из того же средневекового набора Таро.
Ну конечно же! Клер так и расплылась в радостной улыбке. Она развернулась и выбежала на улицу.
– Где это вы пропадали? – спросил Эндрю.
– Идемте со мной, – ответила Клер и поманила его за собой, к магазинчику.
– Что происходит? – удивленно озираясь по сторонам, спросил Эндрю, когда оказался в полутемном помещении.
– Вот. – Она подвела его к третьему плакату, где изображались двадцать две карты. – Это из Таро. Взгляните-ка!
Она указала на карту во втором ряду сверху.
– “Иль Карро”, – прочел вслух Эндрю. – “Колесница”!
– А эта, – Клер снова указала, – “Отшельник”. Вроде бы соответствует переводу Франчески, верно?
– Да, это я понимаю. Но как тогда узнать, к чему относится то или иное слово? И что все это вместе означает?
– Карты пронумерованы! – сказала Клер.
В нижней части каждой из двух карт были отчетливо видны цифры, семерка и девятка. Клер взяла с полки колоду и выложила на прилавок перед кассиром.
Только тогда Эндрю стали ясны ее намерения.
– Библиотека закрывается через двадцать минут.
– Придется поспешить.
– С чего же нам лучше начать? – спросил Эндрю. – С каждой седьмой буквы письма или с каждой седьмой буквы после знака пунктуации?
Они сидели рядом. Между ними на столе лежали два письма Алессандры кузине, на каждом конце стола слабо мерцали две лампы под зелеными стеклянными колпаками. Франческа спокойно работала за своим столиком, то был второй круг света в помещении, погруженном в полумрак, и ее лицо перед монитором компьютера приобрело призрачный голубоватый оттенок. С большим трудом удалось уговорить ее дать им поработать уже после закрытия библиотеки, но в конце концов Франческа сдалась и согласилась потратить несколько часов свободного пятничного времени, чтобы помочь им подтвердить догадку.
– Почему бы не начать со слов? – предложила Клер. – Ну, скажем, седьмое слово в каждой строке?
– Не во всех строках есть семь слов.
– Ну, тогда только в тех, где есть.
Эндрю быстро записал слова из перевода: “долго огромным Венецией сложно не ты хотя лучшее на Нико же писала с запозданием столь планов до мая вьющаяся”.
– Даже если переставить слова местами, на связный текст это будет похоже мало, – заметил он.
– Да уж, – согласилась с ним Клер. – Тогда давайте попробуем взять каждое седьмое слово с самого начала и подряд.
На этот раз Эндрю просидел над текстом несколько минут и выдал следующее: “то долго с Венецией преодолеть строю ты хотя лучше на дикая”.
Сердце у Клер упало. И радостное возбуждение, охватившее ее с того момента, как она уверовала, что карты Таро могут содержать ключ, улетучилось.
– А вы уверены, что перевели правильно?
Эндрю понимал, как она разочарована, и сочувственно улыбнулся.
– Да, уверен. Новостей в этих письмах – всего ничего, но стиль довольно поэтичный, вы согласны?
– Да. Звучит как скверно написанная книга предсказаний судеб.
– Можно попробовать и другие письма, – предложил он.
Клер не сводила глаз с документа. “Расскажи же мне, Алессандра!”
– Попробуем каждое седьмое слово без приветствия. Начните вот с этого: “Прошу прощения”.
Эндрю вновь взялся за перо. И когда все было готово, откинулся на спинку стула и взъерошил волосы. Лицо его выражало крайнее изумление.
– О боже! – прошептала Клер и прочитала: – “Отложить твое путешествие Венецию, небезопасно, твое убежище понадобится: Нико, Бьянке, мне”. – Клер обернулась к Эндрю: – Вы уверены, что все правильно?
– Ну, сколько можно спрашивать об этом! Писали и считали бы слова сами, если не доверяете!
– Не обижайтесь. Просто хочу убедиться.
– Записал каждое седьмое слово. Местами заменил форму.
– Но может… это какой-то подвох? Или случайное совпадение?
– Давайте-ка лучше займемся вторым письмом.
Клер, щурясь, взглянула на карты Таро, разложенные на столе.
– “Отшельник”… Это у нас девятая карта.
– Девятая так девятая.
Он начал писать, она привстала и смотрела ему через плечо.
– “Встретимся…”
– “Маргере…”
– “Четверых…”
С каждым новым словом возбуждение ее нарастало; и когда наконец вся фраза была написана, они переглянулись с удивленным и немного растерянным видом.
“Встречай нас в Маргере ночью марта шестого транспорт на четверых без отсрочки причина одна”.
– Причина чего? – спросила Клер. Придвинула к себе письмо, всмотрелась. – И что это значит – “одна”? Тут не хватает последнего слова.
– Да, его здесь нет. Взгляните. – И Эндрю указал на последние строчки письма: – В конце нет девятого слова, там только восемь, а дальше подпись.
– Как-то не вяжется все это. Вы абсолютно уверены…
Эндрю заставил ее умолкнуть одним лишь взглядом.
– Возможно, последние строчки и не имеют особого смысла, чего не скажешь обо всем остальном письме. И кстати, нам следовало раньше заметить, что упоминание о лете, проведенном в Маргере, выглядит здесь несколько странно. В Маргере не было принято проводить столько времени; это вовсе не курорт, как, к примеру, Бурано. Маргера – довольно отвратительное и грязное местечко, там находились рыбацкая деревня и ферма, и в те времена люди обычно нанимали там лодки, чтобы плыть в Венецию или куда-нибудь еще. Маргера служила своего рода перевалочным пунктом с континента. Кстати, оттуда же открывался и путь к Падуе.
– И шестое марта – это не может быть простым совпадением.
– Да, та же дата, что и в письме Россетти.
– А вот это уже имеет смысл. Она опускает письмо в “львиную пасть” и сразу же выезжает из города. Потому как понимает – стоит Совету десяти прочесть его…
– И тут начнется настоящий ад!
– И ей будет грозить опасность от Бедмара и его приспешников. Вообще это поразительно. Уверена, эти два письма доказывают, что Испанский заговор все же был и что именно Алессандра помогла его раскрыть!
Впрочем, при одном только взгляде на лицо Эндрю восторг Клер приуменьшился. Выражение было такое, точно кто-то выдернул из-под него стул, на котором он сидел. И ей сразу же расхотелось праздновать победу.
