5
В городе было полно всевозможных машин. Танки и тыловые колонны двигались в сторону фронта, а в обратном направлении в тыл на грузовиках вывозили раненых. В самом городе происходило переформирование пехотных подразделений, которыми усиливались части первого эшелона. Машина майора Кипиани с большим трудом пробивалась к центру города, где его уже ждали.
На большом перекрестке, увидев майора Кипиани, на подножку вспрыгнул какой–то полковник.
Показывая рукой, куда им следует ехать, полковник скороговоркой объяснил Кипиани и Шенку, что из Москвы только что прибыла делегация Национального комитета «Свободная Германия», а немецкий генерал, возглавляющий эту делегацию, пожелал лично побеседовать с немецкими пленными (их было около двухсот), которые взяты в плен сегодня утром.
Ошеломленные услышанным, Кипиани и Шенк остановились перед входом в полуразрушенный зал клуба, на полу которого, тесно прижавшись друг к другу, сидели, полулежали и лежали в грязном обмундировании немецкие солдаты. Всего несколько часов назад они оказывали сопротивление советским войскам. Над их головами висело облако табачного дыма. Куда ни посмотри, повсюду небритые, изможденные лица. Многие тупо уставились прямо перед собой в пустоту. Некоторые до сих пор держали в руках изрядно потертые листовки, послужившие им своеобразным пропуском в плен. Лишь на очень немногих лицах можно было заметить выражение слабой надежды и удивления тому, что им удалось вырваться из котла и остаться в живых. Перед импровизированной сценой висели две штабные карты с нанесенной на них обстановкой, которая красноречиво свидетельствовала о том, что немцы проиграли не только эту операцию, но и все сражение за Корсунь–Шевченковский.
— Пленные! — громко произнес по–немецки полковник, который показывал путь майору. Поднявшись на сцену, он обратился к немцам: — Пленные! Я хочу сделать вам одно заявление… Сейчас с вами будет говорить член Национального комитета «Свободная Германия», такой же, как и вы, пленный. Ваши соотечественники расскажут вам о положении окруженных немецких войск в этом районе. Сделают, это вице–президент Национального комитета «Свободная Германия» генерал артиллерии Вальтер фон Зейдлиц и генерал–майор Отто Корфес. В зале сразу же поднялся невообразимый шум.
— Кого вы хотите учить?!
— Ложь все это!
— Всех пленных генералов вы давно пристукнули!
Виктор внимательно вглядывался в лица пленных, которые кричали бог знает что. Но большинству пленных надоело слушать все эти крики, и они заставили кричавших замолчать.
Наконец в зале установилась тишина.
На сцену вышли два человека в немецкой генеральской форме: прямой, розовощекий, седовласый Зейдлиц и, чуть пониже его ростом, задумчивый и менее подвижный доктор Корфес.
Взгляды всех пленных скрестились на генералах. Виктор уставился на Зейдлица, который первым взял слово и довольно подробно начал рассказывать пленным о событиях двух последних лет войны, о положении в котле под Корсунь–Шевченковским. Это был Зейдлиц, генерал фашистского вермахта, который еще год назад сражался в его рядах, а сейчас он боролся за скорейшее окончание разбойничьей войны, развязанной Гитлером, как член Национального комитета «Свободная Германия».
Виктору Шенку не нужно было переживать поражение под Сталинградом, чтобы прийти к признанию того, что фашисты уже проиграли войну. Виктор родился в семье рабочего и был рабочим. В его жизни было много таких моментов, которые заставляли его задумываться. Виктор еще ребенком познал ужасы первой мировой войны. Он ждал мира, ждал возвращения отца с фронта, которому так и не удалось увидеть родившегося без него младшего сына по имени Хорст. Учась в школе, Виктор одновременно подрабатывал на мелких работах, так как денег, которые мать зарабатывала как гладильщица, на жизнь не хватало. Виктор охотно брался за любую работу и даже, несмотря на свою занятость, находил время, чтобы поиграть с младшим братишкой Хорстом. Каждую свободную минуту он отдавал Хорсту. Как только Виктор научился читать, он начал по вечерам читать братику сказки. Чуть позже они вместе мастерили маленькие парусники, которые дотом пускали в речке. Виктор учил братишку плавать, стрелять в тире, объяснял ему, как управлять автомобилем, и брат делился с ним всеми своими радостями и горестями.
И лишь однажды Виктор строго отчитал Хорста. Произошло это в феврале 1929 года, когда брату было уже двенадцать лет. В то время Виктор уже работал в местном филиале «Фликбуде» — сталеплавильного концерна Флика — подручным на прокатном стане, где, как и в других цехах, условия труда рабочих были плохими, а заработная плата низкой, хотя сами нормы были высокими. Помимо всего прочего концерн драл втридорога за сдаваемые им квартиры. После бесплодных переговоров представителей профсоюза с администрацией завода рабочие в январе 1929 года объявили забастовку на неопределенное время. Сто дней и ночей развевалось красное знамя на самой высокой трубе завода, и сто дней рабочие не только мужественно противостояли всем коварным интригам предпринимателей, но и боролись с голодом и холодом. Хорст развозил на старенькой детской коляске бидоны с горячим кофе, помогая бастующим. Весь путь от стачечного комитета до ворот завода занимал у него двадцать минут. Хорст бежал, толкая перед собой коляску, так как мороз все усиливался. Неожиданно путь ему преградила женщина в шубке. Она пожалела мальчика, спросила, кто посылает его в такой холод на улицу, а в конце разговора дала ему монетку.
— Да это же все равно что милостыня! — набросился Виктор на брата, когда тот рассказал ему об этом случае. — А рабочий не должен принимать подаяния!
После стодневной забастовки Виктор стал членом Коммунистического союза молодежи. Не желая мириться с бесправным положением рабочих, он примкнул к тем, кто не только мечтал о лучшей доле, но и знал, как и каким путем нужно идти к своей цели. Он с интересом читал марксистскую литературу, которая помогла ему понять, каким путем и к какой цели он должен идти. Хорст избрал тот же путь, что и Виктор. Ему в то время уже исполнилось четырнадцать лет. Они вместе ходили на собрания, плечом к плечу шествовали на демонстрациях. Когда же фашисты пришли к власти, оба брата по ночам стали расклеивать пропагандистские плакаты и распространять листовки.
Вот почему Виктору Шенку, чтобы стать в ряды борцов за новую свободную Германию, не нужно было переживать поражение в Сталинграде, как седовласому генералу с Рыцарским крестом на груди, стоящему сейчас на сцене.
Пленные молча слушали выступление генерала Зейдлица. Впервые за всю войну им нарисовали действительную и полную картину боевых действий на Восточном фронте, и в первую очередь в районе действий группы армий «Юг». И эта картина не только ошарашила их, но и многих кое в чем убедила. До самого окружения они верили, что не сегодня–завтра получат какое–то новое, секретное «чудо–оружие». А теперь им по–настоящему открыли глаза.
Со стороны фронта, до которого было рукой подать, доносился грохот артиллерии, который дополнялся взрывами бомб, сброшенных советской авиацией. Уже по одному этому грохоту нетрудно было догадаться, что дни окруженных немецких солдат и офицеров сочтены.
— Камараден! — подчеркнуто тихо продолжал Зейдлиц. — Факты свидетельствуют о следующем: проиграно не только сражение под Корсуней, для Германии проиграна вся война!.. Однако Гитлер из страха перед расплатой продолжает вести и эту проигранную войну. Только один–единственный путь поможет сохранить нашу страну и немецкий народ от полного уничтожения. Его вам указывает движение Национальный комитет «Свободная Германия», который настаивает на немедленном и повсеместном прекращении военных действий.
Скупыми словами генерал объяснил цели и задачи Национального комитета «Свободная Германия», упомянув о мужестве таких патриотов, как Штайн, Клаузевиц, Арндт, которые призывали в свое время к борьбе за свободу.
Виктор невольно задумался над сказанным. Он знал, какое значение имел такой пример для самого Зейдлица, предок которого капитан фон Зейдлиц в свое время передал русскому генералу Дибичу текст конвенции.
После того как генерал закончил свое выступление, в доме, расположенном неподалеку от клуба, состоялось совещание антифашистов, которые действовали в районе Корсунь–Шевченковского по заданию Национального комитета «Свободная Германия». Зейдлиц поздоровался с собравшимися, а затем представил им всех членов делегации, которую он возглавлял, а именно: генерал–майора Корфеса, капитана Хадермана и майора Леверенца. Потом генерал подробно остановился на причинах, побудивших комитет впервые направить такую делегацию из Москвы в район котла.
— Национальный комитет убежден в том, — продолжал Зейдлиц, — что вы, находясь в частях Второго Украинского фронта, проводите очень важную пропагандистскую работу среди соотечественников, а мы, со своей стороны, не желая оставить вас в эти трудные дни одних, решили помочь вам, так как здесь идет речь о жизни восьмидесяти тысяч немецких солдат. — Затем генерал Зейдлиц перешел к практическим вопросам согласования действий уполномоченных комитета на местах с работой делегации.
