И сейчас, покидая шахту, Карлос Пинилья в точности исполнял требование своих работодателей. Он не остановил работу, обеспечивая тем самым вывоз добытой руды, которая должна принести деньги, при этом главный управляющий надеялся, что твердая диоритовая порода Пандуса выстоит и даст людям возможность спастись, даже если рухнут все остальные внутренние коридоры, ослабленные за сто лет постоянного бурения и взрывов.
Если бы Пинилья остановил работу, но никакого обвала не произошло, это стоило бы ему рабочего места. Кроме того, в тот момент он был уверен, что у шахты «Сан-Хосе» в запасе еще как минимум лет двадцать.
Около часа дня на каменной дороге в Пандусе встретились два человека: один направлялся наверх, а другой вниз. Пробивший себе дорогу в жизни от простого служащего на складе до главного управляющего шахтой Карлос Пинилья в белой каске нажал на газ и погнал пикап вверх по Пандусу, навстречу дневному солнцу. А Франклин Лобос, чья судьба клонилась к стремительному упадку, проводил шефа взглядом из-под козырька своей синей каски. Затем бывший футболист потянулся рукой вниз и отпустил ручной тормоз грузовика, чтобы машина немного прокатилась вниз сама собой под действием силы тяжести земли. Лобос включил противотуманные фары – обычные фары на этом грузовике никогда не работали – и двинулся к Убежищу на отметке 90, где уже собирались люди в ожидании его грузовика, который должен отвезти их наверх на обеденный перерыв.
Спустившись немного и оказавшись на отметке 500, Лобос повстречал еще один грузовик, поднимающийся навстречу. Поскольку машины, идущие наверх, пользуются правом преимущества, Лобос уступил дорогу. За рулем большого самосвала, нагруженного тоннами руды, был Рауль Вильегас – тот самый водитель, который только что доложил о том, что видел «дым».
Водители помахали друг другу, и Лобос продолжил путь вниз. Щит на отметке 400 сиял ярче обычного после того, как его протер Пинилья. На пассажирском месте рядом с Лобосом сидел пожилой Хорхе Галлегильос. Он направлялся вниз, чтобы проверить систему резервуаров и шлангов, по которым в шахту с поверхности подавалась вода. Грузовик медленно тащился вниз по извилистому туннелю, осторожно ощупывая неровные каменные стены и пол тусклым светом противотуманных фар. Так они ехали примерно полчаса, следуя изгибами Пандуса в твердой скале. Примерно на отметке 190 они заметили, как перед самым лобовым стеклом промелькнуло что-то белое.
– Ты это видел? – воскликнул Галлегильос. – Это была бабочка!
– Что? Какая еще бабочка? Быть того не может, – ответил Лобос. – Это был белый кварц. – В рудоносных жилах часто попадается полупрозрачный, с молочным оттенком кварц, который блестит, когда на него попадает луч света.
– Нет, говорю же тебе, это была бабочка! – настойчиво повторил Галлегильос.
Про себя Лобос решил, что надо быть сумасшедшим, чтобы предположить, что сюда, на глубину более трехсот метров, может залететь бабочка, но не стал спорить со своим старшим коллегой.
– Ты знаешь, я с тобой соглашусь. Это действительно была бабочка.
Они проехали еще метров двадцать вниз, как вдруг их оглушил гром мощнейшего взрыва и туннель наполнился густой пеленой пыли. Это рухнули своды Пандуса, сразу же за их машиной, возле того места, где перед их лобовым стеклом промелькнул то ли мотылек, то ли кусочек кварца.
В каменных коридорах находились тридцать четыре шахтера, когда на них обрушился грохот и ударная волна от обвала. Кто-то поднимал камень на гидравлических подъемниках; кто-то грузил сырье в самосвалы и слушал, как твердая порода стучит о металлические борта машины; кто-то сидел в каменной пещере Убежища в ожидании грузовика, который отвезет их на обед; кто-то крошил камень отбойным молотком; кто-то ехал на дизельных погрузчиках вниз по каменному шоссе Пандуса. Все они занимались разными делами, но лица и одежда всех этих людей были покрыты тонким слоем каменной пыли.
Из всех тридцати четырех человек, что оказались во время обвала под землей, выбраться удалось лишь одному. Водитель Рауль Вильегас с ужасом увидел в стекло заднего вида, как за его спиной сгущается облако густой пыли, и резко надавил на газ. Он быстро помчался в сторону выхода сквозь пыльную завесу и вскоре уже был на поверхности, преследуемый плотным облаком коричневой пыли, которое еще несколько часов будет клубиться из неровного отверстия в скале.
Ближе всего к месту обвала оказались Лобос и Галлегильос – в кабине грузовика для перевозки людей на отметке 190. Как потом выразился Лобос, в тот момент им показалось, что за их спиной обрушился целый небоскреб. Надо сказать, что это более чем удачная метафора. Громоздкая и хаотичная архитектура шахты, произвольно развивавшаяся в угоду предпринимательской жадности на протяжении более сотни лет, наконец дала слабину. Огромный кусок диорита размером с пятидесятипятиэтажный дом откололся от массива и обвалился на слоистую конструкцию шахты, круша целые участки Пандуса и вызывая осыпи во всех участках горы. Сверху градом сыпались освобожденный гранит и руда, разбиваясь о скалы и сотрясая уцелевшие участки шахты, как при землетрясении. Клубы пыли вздымались во все стороны, заполняя коридоры и галереи огромного подземного лабиринта.
Сидя в своем офисе, в тридцати метрах от входа в шахту, суровый управляющий Карлос Пинилья услышал этот грохот, и первой его мыслью было: «Странно… Сегодня вроде не планировалось никаких взрывов». Он тут же сделал вывод, что, должно быть, это очередной небольшой обвал в Яме, о котором можно не беспокоиться. Но раскаты грома не прекращались… Внезапно зазвонил телефон, и чей-то голос на линии сказал: «Выйдите из офиса и посмотрите на вход в шахту». Пинилья выскочил на улицу под яркие лучи полуденного солнца и увидел огромное облако пыли. Он никогда в своей жизни не видел ничего подобного.
Когда огромный, как дом, диоритовый блок откололся от основного массива, раздался мощный грохот, но не все из тридцати трех оказавшихся под землей шахтеров сразу заметили шум. Те, кто работал на нижних уровнях шахты, были в специальных защитных наушниках, а другие работали с тяжелой техникой, которая и сама сильно гремит. Механики в мастерской на отметке 150 ремонтировали двадцатисемитонную погрузочно-транспортную машину «Toro 400», которую припарковали в десяти метрах от края Ямы. Они отставали от графика, потому что целых полтора часа прождали, пока сверху доставят особый гаечный ключ. Они старались закончить с работой до обеденного перерыва. В двадцать минут второго трое механиков уже закручивали тем самым гаечным ключом последние два болта на одном из полутораметровых колес низкой приземистой машины, как вдруг услышали странный звук, похожий на громкий ружейный выстрел. В следующую секунду их сбило с ног ударной волной и оглушило грохотом падающих камней. Стены пещеры заходили ходуном, и вокруг стали падать камни размером с апельсин. Рауль Бустос, переживший пять месяцев назад землетрясение и цунами, быстро залез под «Toro 400». Его примеру последовал Ричард Вильярроэль, двадцатишестилетний парень, девушка которого была на шестом месяце беременности. Хуан Карлос Агилар, тот самый, что ездит на шахту из тропических лесов на юге Чили, схватился руками за близлежащую водопроводную трубу. Целых две минуты в ушах стоял жуткий грохот обрушивающихся скал. Позже кто-то из них скажет, что этот звук был такой, будто сотни отбойных молотков одновременно долбят тротуар. Затем механиков накрыло второй ударной волной, но уже отраженной. Снова со сводов пещеры начали падать камни, частично засыпав их импровизированную мастерскую. Когда шум немного поутих, люди огляделись и обнаружили, что одна из машин, которая стояла ближе к краю пещеры, была наполовину погребена под обломками.
Трое рабочих осторожно поднялись на ноги и, перекрикивая звуки падающих камней, обсудили ситуацию. Они договорились двигаться пешком в сторону Пандуса, на поиски четвертого члена команды. Он остался за рулем пикапа, на котором механики могли бы выбраться на поверхность.
Буквально несколько минут назад Хуан Ильянес получил приказ от своего шефа, Хуана Карлоса Агилара, привезти питьевой воды. Для этого нужно было немного спуститься по Пандусу. Ильянес ехал вниз на пикапе и находился ниже отметки 135, когда путь ему преградила рухнувшая каменная плита, чуть меньше двух метров длиной и толщиной около тридцати сантиметров. На такую пикапу не взобраться, поэтому Хуану нужно было либо выйти из машины и передвинуть плиту, либо попытаться объехать. Ильянес включил заднюю передачу и только хотел убрать руку с рычага, как вдруг раздался оглушительный грохот, словно где-то поблизости стартовала ракета (un cohetazo). Со сводов Пандуса посыпались мелкие камешки. Хуан резко надавил на газ, чтобы рвануть обратно наверх, но в следующую секунду почувствовал, как на грузовик накатила ударная волна, а за ней – облако пыли. Все зашаталось, как при землетрясении. Позже Ильянес вспоминал, что в тот момент ему показалось, будто Пандус находится внутри картонной коробки, которую кто-то решил хорошенько встряхнуть. После некоторого замешательства Хуан вспомнил, что там, на отметке 150, остались его товарищи. Он резко развернул пикап и погнал по Пандусу по направлению к мастерской, прямо сквозь страшное облако пыли – такое плотное, что он едва мог различить дорогу и поэтому то и дело стукался бортами машины о стены туннеля. Через несколько минут такой гонки Ильянес притормозил и замер с включенными фарами и работающим двигателем, и почти сразу из пылевой завесы, сквозь которую еле-еле пробивался свет фар, появилась фигура человека. Это был Агилар, его начальник. Тут же он увидел еще двоих, бегущих к машине. Это были два механика из его команды – Рауль Бустос и Ричард Вильярроэль.
