— Как вы относитесь к тому, что произошло сегодня утром?
— Извините, этого я обсуждать не могу.
Рядом с Эланом неслышно возник Том Льюис.
— Салют! — приветствовал его Элан. — Ты куда пропал?
— Да мне Крамер не давал покоя, так что я посмотрел, чего это он так спешил. А вы как там с твоим дружком Батлером? Время назначили?
— Назначили. Договорились на четыре.
— Чего на четыре? — тут же спросил кто-то из репортеров.
— В четыре часа состоится специальное расследование, — пояснил Элан. — А сейчас вы должны извинить меня, у нас еще полно дел.
Выбравшись из толпы, они с Томом Льюисом пошли по коридору.
Убедившись, что репортеры их уже не услышат, Элан поинтересовался:
— Так что там с Крамером?
— А ничего особенного. Просто в сортир приспичило. Пока я там побыл минуту-другую, его так и корчило от боли. Сдается, у бедняги с простатой неладно.
Беспокойное поведение Эдгара Крамера в зале судебных заседаний нашло свое объяснение. Факт был несущественным, но Элан тем не менее сделал мысленную заметку на память.
Они подошли к широкой каменной лестнице, ведущей на первый этаж.
Мелодичный голос за их спинами произнес:
— Мистер Мэйтлэнд, не могли бы вы ответить еще на один вопрос?
— Я же уже объяснил… — Элан обернулся и замер в изумлении.
— Я только хотела узнать, — Шерон Деверо смотрела на него невинно распахнутыми глазами, — где вы собираетесь поесть?
Элан, растерянный, но обрадованный, ответил вопросом на вопрос:
— Вот это явление! Откуда ты взялась?
— Да, да. Очень точное слово. Именно явление, — пробормотал Том Льюис, одобрительно разглядывая шляпку Шерон, хрупкое затейливое сооружение из бархата и вуали.
— Я была на суде, — улыбнулась Шерон. — В задних рядах притаилась. Ничегошеньки вообще не поняла, но, по-моему, Элан был великолепен, вы как считаете?
— Что? Ах да. Ну конечно! — охотно согласился Том. — Немножко повезло, что судья попался свой человек, но Элан был великолепен, это точно.
— А разве адвокатам не положено быть чуткими? — кокетливо поинтересовалась Шерон. — Что это никто из вас не отвечает на мой вопрос насчет ленча?
— Да я даже еще и не думал, — произнес Элан, потом лицо его просияло. — Рядом с нашей конторой есть местечко, где готовят восхитительную пиццу на любой вкус.
Шерон взяла их под руки, и они начали спускаться по ступеням.
— Или длинненькие-длинненькие, жирненькие-жирненькие спагетти, — соблазнительно подхватил Том Льюис. — Да еще с горяченькой мясной подливочкой, знаете, чтобы стекала двумя струйками из уголков рта на подбородок, а оттуда капала на грудь… Шерон расхохоталась.
— Как-нибудь в другой раз с удовольствием. На самом-то деле дед поручил мне выяснить, не согласились бы вы отобедать у него. Ему не терпится узнать, как идут дела, из первых уст.
Было, конечно, очень заманчиво сопровождать Шерон — причем куда она пожелает. И все же Элан с сомнением посмотрел на часы.
— Много времени это не займет, — успокоила его Шерон. — У деда апартаменты в “Джорджии”. Он снимает их на те случаи, когда бывает в центре. Сейчас он как раз там.
— Вы хотите сказать, — недоверчиво переспросил Том, — что он постоянно держит за собой апартаменты в гостинице?
— Я все понимаю, — ответила ему Шерон. — Это кошмарное расточительство, и я постоянно твержу деду об этом. Бывает, что они пустуют неделями.
— Да я не об этом, — небрежно возразил ей Том. — Жаль, что мне это самому в голову не пришло. Вот только позавчера попал под приливной дождь в самом центре города. И представляете, просто некуда деваться! Пришлось заскочить в какую-то жалкую аптеку[61].
Шерон снова весело рассмеялась. У подножия лестницы они остановились. Взгляд Тома Льюиса блуждал по лицам молодой пары: Шерон, жизнерадостная и беззаботная, Элан, серьезный и задумчивый, мыслями находившийся все еще в зале судебного заседания. “И все же, несмотря на все внешние различия, — подумал Том Льюис, — между ними есть какое-то духовное сходство”. Он сильно подозревал, что у них может быть очень много общего. “Интересно, — мелькнула у него мысль, — а сами-то они этого еще не поняли?”
Живо вспомнив свою беременную жену, дожидавшуюся супруга у домашнего очага. Том про себя тоскливо повздыхал о беззаботных и бесшабашных холостяцких денечках.
— Хорошо. Пойдем. Я с радостью, — искренне сказал Элан. — Только… Ты не возражаешь, если мы немного поторопимся? Я должен быть на том самом слушании.
Времени у него было в обрез, но Элан решил из вежливости проинформировать сенатора Деверо об имевших место на сегодняшний день событиях.
— Вы ведь с нами, мистер Льюис? — обратилась Шерон к Тому.
Тот покачал головой:
— Большое, конечно, спасибо, но это не для меня. Хотя до отеля я вас провожу.
Через боковую дверь они вышли из гулкого вестибюля здания Верховного суда на Хорнби-стрит. После теплого помещения узкая, похожая на ущелье улица встретила их пронизывающим холодом. Налетел резкий порыв ветра, и Шерон, приостановившись и невольно прижавшись к Элану, плотнее запахнула отороченное соболями пальто. Близость Элана была ей приятна.
— Ветер с моря, — тоном знатока определил Том. Тротуар впереди них был разрыт, и он повел своих спутников, лавируя в уличном потоке, к северо-западной части Хорнби-стрит, затем повернул к Уэст-Джорджия-стрит. — Сегодня, должно быть, самый холодный день за всю зиму.
Одной рукой Шерон крепко держала на голове свою весьма непрактичную шляпку. Она призналась Элану:
— Каждый раз, когда говорят о море, я думаю об этом твоем Анри Дювале, о том, что он должен переживать, никогда не бывая на берегу. А пароход и вправду такой паршивый, как пишут в газетах?
— Хуже некуда, — мрачно подтвердил Элан.
— А ты очень расстроишься — нет, ну, по-настоящему, всей душой, — если проиграешь дело?
С горячностью, которой он сам от себя не ожидал, Элан воскликнул:
— Конечно, расстроюсь! Я не перестану спрашивать себя, что же это за прогнившая, вонючая страна, в которой я живу и которая вот так просто может отвергнуть бесприютного и обездоленного. Причем славного молодого человека, который мог бы стать для нее ценным приобретением…
— А ты уверен насчет ценного приобретения? — тихим и сонным голосом вмешался Том Льюис.
— Да. А ты разве нет? — удивился Элан.
— Нет. Вот я не уверен.
— А почему так? — спросила Шерон. Они вышли на Уэст-Джорджия-стрит, подождали зеленого сигнала светофора и перешли улицу.
— Но почему все-таки? — настаивала Шерон.
— Сам не знаю, — ответил Том Льюис. Они снова пересекли Хорнби и оказались у отеля “Джорджия”. Пытаясь хоть как-то укрыться от ветра, остановились у парадной двери. В воздухе запахло сыростью, предвещавшей дождь.
— Сам не знаю, — повторил Том. — Нечто такое, что и не ухватишь. Своего рода инстинкт, наверное.
— Да откуда у тебя могут быть все эти твои ощущения, черт побери? — внезапно вспылил Элан.
— Когда я был на судне, чтобы вручить капитану ордер ниси, то потолковал с Дювалем. Помнишь, я интересовался, не могу ли я с ним познакомиться?
Элан кивнул.
— Так вот. Я с ним познакомился. И пытался уговорить себя, что он мне понравился. Но меня не оставляло чувство, что все-таки что-то не так, есть в нем какая-то слабинка. Трещина в нем какая-то, надлом. Может быть, это и не его вина, может, причину надо искать в его прошлом.
— Что еще за надлом такой? — недоверчиво нахмурился Элан.
— Я же сказал, сам не знаю. Но чувствую, что, если нам удастся помочь ему сойти на берег и стать иммигрантом, он пойдет вразнос, на куски развалится.
— Туманно все это как-то, а? — несколько агрессивно усомнилась Шерон. Ей казалось, что она должна выступить в защиту того, что было дорого Элану и что на ее глазах подвергалось нападкам.
— Не спорю, — согласился Том. — Поэтому-то я до сих пор и молчал.
— Думаю, ты ошибаешься, — коротко бросил Элан. — Но даже если ты и прав, то это ни в коей мере не меняет ситуации с юридической точки зрения — его прав и всего остального.
— Это понятно, то же самое я твержу себе без устали. — Том поднял воротник пальто, собираясь уходить. — Ладно, чего там. Желаю удачи.
Когда Элан и Шерон подошли к апартаментам на двенадцатом этаже отеля, их внушительные двустворчатые двери были открыты. С того самого момента, когда они распрощались с Томом Льюисом на улице, пока они поднимались и шли устланным ковром коридором, Элана не покидало волнующее ощущение их близости друг другу. Все еще охваченный этим неожиданным для него чувством, Элан увидел через открытые двери пожилого официанта, переставлявшего тарелки с каталки на покрытый белоснежной скатертью стол в центре комнаты.
Сенатор Деверо сидел в кожаном кресле спиной к двери, разглядывая через центральное окно гостиной открывавшийся перед ним вид на порт и гавань. Заслышав шаги входивших Шерон и Элана, он, не поднимаясь, повернул к ним голову.
