Ознакомительная версия.
Миха утопил клавишу «messages» автоответчика. Последовал длинный сигнал — сейчас он прослушает оставленные сообщения.
Не менее странными были их игры. Одни Незримые Автобаны Джонсона чего стоили. Или — Темные линии... Миха улыбнулся, но быстрая складка тенью залегла у переносицы: Темные линии — пугало детей-провидцев из фантастических фильмов... Интересно, что бы они все делали, если бы Будда тогда у всех на глазах не сел в поезд? Что бы они потом делали, взрослые, с их табу? Потом, когда выяснилось, что это не совсем игра. Вернее, совсем не игра.
Складка-тень расправилась. Включился автоответчик. Побежали накопленные сообщения. Миха весело проговорил «О-у-у!», услышав голос своей новой знакомой. Смешная... Подумал, что пора заняться эссеистски обоснованной плошкой супа.
Сообщение от Икса оказалось пятым по счету. Странным образом, это не удивило.
— Мих, привет, — прозвучало после нерешительной паузы, и Миха подумал, что человек, сказавший это, то ли смущен, то ли... не очень хотел бы сейчас звонить. — Это Иван Лобачев, если помнишь такого. Ну, в общем... Икс. Я, — говоривший словно бы устало вздохнул, — телефон у матушки твоей взял. Сколько не виделись-то? Да... Я знаю точно — семнадцать лет. Вот. Слушай, тут... — и снова вздох, — дело есть одно. Это... Это очень важно. Ты извини за беспокойство, но... Позвони, в общем. — Икс всегда отличался умением мямлить. — Значит, домашний прежний, но я напомню, и мобильный...
И Икс продиктовал телефоны.
«Если помнишь такого?!» — Миха пожал плечами: надо ж было так отмочить!
Семнадцать лет
Миха подошел к окну, продолжая слушать автоответчик — сугробы исчезали прямо на глазах, снег чернел, и запах, там, на улице...
После школы Икс загремел в армию. И студент второго курса МГУ имени Ломоносова, который еще никому не был тогда известен как «Миха-Лимонад», да и не собирался вытворять ничего лимонадоподобного, пришел к Иксу на проводы. К тому времени от их детской дружбы ничего не осталось. Собственно, и на проводы-то он забежал на часок, торопился на студенческую вечеринку. Тогда тоже была весна. Так же ошалело морем — или арбузами — пах апрельский ветер. И вот, оказывается, прошло семнадцать лет.
Электронное устройство продолжало свою работу, сообщая Михе, кто звонил в его отсутствие. А Миха смотрел на улицу. Роскошный лимузин, BMW седьмой серии, ждал его под домом. Можно сказать, у подъезда. Миха купил себе «Бумер». Именно черный. Что было вызывающе провинциальным, и потому обладало неоспоримым шармом. Миха вдруг вспомнил, как седовласый учитель, правда по другому поводу, сказал однажды, что не только стилевые, но даже вкусовые предпочтения отравлены бациллой постмодерна. Типа, мир остывает; и одним из явных признаков дефицита внутреннего огня является все более нарастающая фальсификация этим миром самого себя. Миха, наверное, так об этом не думал, просто весело — черный... Черный Бумер, вот и вся мечта.
Фю-и-и-ть
Сегодняшняя плошка супа вышла замечательной. Можно сказать, отменной. Миха-Лимонад выловил маленькую осьминожку — pulpitos, как говорят в странах Девы Марии последние из оставшихся хранителей тайного огня («Учитель прав?» — с усмешкой подумал Миха.), — начал неспеша, с наслаждением ее жевать. В этом мире много морей. И где-то там, на затерянных архипелагах, открытых лишь магической географии, переливы гитары, мачете, алчущие безжалостных рук, и босоногие певицы... гитаны с губами цвета окровавленного солнца, танцуют свою меренгу в закатной бронзе влюбленного сердца. Ох-ах... Сердце — единственная проекция подлинности в мире иллюзий. Миха когда-то знал язык, на котором говорит сердце.
Фю-и-и-ть
Сегодняшняя плошка супа вышла замечательной. А последняя запись на автоответчике также оказалась от Икса. После длинного гудка и шершавого молчания (опять на периферии внутреннего зрения промелькнуло что-то явно сулящее, в соответствии с заветом старины Ницше, разладить отношения Михи с его пищеварительным трактом) прозвучало:
— Мих, привет, это снова я, Икс, — теперь паузы стали короче. — Ты б перезвонил все-таки, разговор важный. Извини за беспокойство, правда, не хотел вас дергать...
Паузы стали короче, и в голосе Икса появилось что-то... Нервозность? Нет, не совсем. А Икс тем временем продолжал:
— С Джонсоном пытался связаться, но... Старик, нам необходимо встретиться. Я... — помолчал, словно решаясь. — Я видел кое-что. Это... Честно, долго не хотел звонить. Думал, колбасит меня одного; всяко было, ну и... ты, наверное, и сам знаешь — керосинил крепко. А главное, давно все в прошлом, и точка! Так я себе и говорил. Но... Миха, ты у-м-м... Послушай, ты еще иногда, — Икс словно сглотнул, собираясь выговорить следующее слово, хотя Миха уже и сам понял, каким оно окажется, — вспоминаешь? Только пойми меня правильно, я...
Нет, не совсем нервозность. Даже не страх. Нечто другое, приходящее после страха. И, чего уж скрывать, Миха-Лимонад, известный в детстве как Плюша, очень хорошо знал, чем бы это могло быть. Голос Икса сорвался:
— Я не сумасшедший!.. Или мы все тогда были сумасшедшими. Мне необходимо с тобой увидеться. Потому что это... — И голос Икса зазвучал ровно. С почти безразличной покорностью. — Это снова вернулось.
Лейтенант дорожно-патрульной службы Свириденко очень увлекался Интернетом. Иногда он даже подумывал, не поменять ли ему род занятий, да уж больно хлебным был пример старших товарищей по службе. С другой стороны, пример этих молодых Интернет-гуру, создавших гуглы и амазоны, был куда более хлебным, роскошным, почти сказочным, и в сравнении с обрушившимся на них золотым дождем эти «Мерседесы»-дачи майоров-сослуживцев, это стояние на раскаленной трассе в сорокаградусный зной или в лютый холод, когда не спасали ни валенки, ни овчинка, выглядели жалким убожеством. Да, молодые гуру Интернета выуживали алмазы королей из неоновой прохлады киберпространства, все это так, но... то у них. И потом — никаких гарантий.
— Никаких гарантий, — пробубнил лейтенант Свириденко, прикидывая, останавливать ли ему «С-3 Ситроен» с барышней за рулем, и решил плюнуть на это дело.
Сейчас он стоял на посту ГАИ МКАД и втягивал легкими ночной весенний воздух в смеси с маслами и отработанными выхлопными газами. В общем-то, жизнь складывалась не так уж плохо, на хлеб с маслом ему хватало, а Интернету он сможет уделить все свободное время, которого тоже пока хватало. Кому-то повезло меньше, — лейтенант поморщился, — намного меньше. На их пикет отбуксировали четыре тачки после сегодняшних аварий, вряд ли хоть какая из них подлежала восстановлению, а в одном случае водитель, так сказать, «склеил глазки» — труп. «Груз-200» — маркировали они в армии; намного меньше.
— Свириденко! — окликнул его старшой, майор Дягилев. — Ворон ловишь?! Не забудь, сегодня проверка.
— Да помню.
— Нам этих твоих интернет-штучек не надо! — И Дягилев кивнул за пост, где на стоянке пикета стояли четыре теперь уже развороченных груды металла.
Лейтенант Свириденко усмехнулся: никаких Интернет-штучек на их пикете пока не происходило, да и вообще...
— Никаких гарантий! — почему-то чуть мечтательно произнес он.
— Чего?
— Э-э...
— Пойди, проверь, как там дела.
— Ладно.
Черный BMW, шикарная семерка, был разворочен в хлам: машину, наверное, несло метров семьдесят, и каждое мгновение она со всех сторон получала удары, пока не смялась в уродливую гармошку. Свириденко покачал головой: как такое вообще возможно на МКАД, где практически исключены лобовые столкновения? И, конечно, невзирая на все подушки, шансы у водителя стремились к нулю, а если еще был непристегнутым, эти подушки его и убили. Так или иначе, водителя из BMW извлекли без признаков жизни.
— Никаких гарантий! — вздохнул Свириденко, и глаза его сузились. — Это ж как надо гнать?!
Он смотрел на останки черного BMW, в сохранившихся глянцевых кусках поверхности которого все еще отражались огни автопотока, и ощущал нечто странное. Мутно-туманное, необоснованное возбуждение (по крайней мере, обоснование явно лежало в туманно-сумеречной зоне) в смеси со все нарастающей тревогой: вот эти искореженные куски железа некоторое время назад убили человека, а теперь... в них осталась жизнь? Или они медленно умирают, засыпают, потеряв внимание тех, для кого были предметом гордости и самоуважения, мечтой, жупелом, целью в жизни, понтами, комфортной респектабельностью и предметом зависти? Где он, рай или ад машин, есть у них свой бог, принимающий ежеминутные кровавые жертвы, или это все стихийно складывающаяся статистика, пустая и механическая, оживляемая лишь нашими фантазиями? И что происходит внутри этого сайта www.deaddrivers.ru, что хотят сообщить его создатели? А вдруг они...
Ознакомительная версия.
