– Дедушка научил меня находить Большую Медведицу, это нам поможет?
– Вряд ли.
– Бог нам поможет.
– У Бога, на мой взгляд, достаточно проблем на Земле, маловероятно, что он будет заниматься парочкой, оказавшейся вне его юрисдикции.
– Тогда мы пропали.
Вдруг люк открывается. Из него падает луч света.
Рауль поднимается по лестнице. Какая-то тень заслоняет свет – вероятно, инопланетянин наблюдает за ними.
– Я ДРУГ. Я ХОТЕТЬ БЫТЬ ПОСОЛ ЗЕМЛИ У ВАС.
Тень исчезает. Возвращается свет, затем снова появляется тень.
Саманта присоединяется к Раулю:
– Другой глаз! Он поменьше, смотрит на нас. Их двое!
– МИР. МИР МЕЖДУ НАШИМИ ДВУМЯ НАРОДАМИ. Э-Э... СПАСИБО ЗА ПРИГЛАШЕНИЕ.
Снова свет. Внеземные существа больше не смотрят на них. Люк со стуком закрывается.
– Вы видели, как они нас разглядывали? – спрашивает Саманта.
– Они проверяли, не поранили ли мы друг друга в драке.
– Ага! Я все поняла. Мы – у них... в ресторане. Знаете, как лангусты в аквариуме. Наверху, наверное, были клиенты, которые выбирали себе блюдо!
– Прекратите истерику.
– Как лангусты! В шикарном ресторане. Потом того, которого выбрали, живого бросят в кипяток. Так и есть: они ездят на Землю за продуктами, а нас потом сажают в декоративный человечник в ресторане.
Рауль озадачен.
– У вас еда – какая-то навязчивая идея.
– Потом разрежут нас пополам, вдоль и зальют майонезом. В глаз немного лимонного сока...
– Хватит!
– Я не выношу кипятка! (Она вот-вот разрыдается). Я даже душ принимаю почти холодным.
Незнакомый звук. Саманта прижимается к Раулю.
Наступает темнота. Слышен шум работающей машины. На стене в глубине помещения появляется телеизображение.
– «...Добрый вечер, дамы и господа. Вы смотрите, быть может, последний в мире выпуск новостей. Напряженность между Индией и Пакистаном продолжает расти».
Фотографии двух генералов, индийского и пакистанского.
– «Пакистан заявил о том, что обладает бомбой, способной уничтожить всю планету, и угрожает применить ее, если Индия не согласится с его притязаниями на Кашмир».
Документальные кадры взрыва атомной бомбы.
– Саманта, но ведь это Ришар Жак-мен из «Последних новостей»! Посмотрите на дату внизу – это было три дня назад.
– «Пакистан считает, что затронута его национальная честь; его диктатор Зиа Уль Азах...»
Архивные кадры. Генерал Зиа Уль Азах обращается к толпе.
Толпа приветствует его и скандирует воинственные лозунги.
– «...как известно, смертельно болен раком в последней стадии. Для достижения своей цели он готов пожертвовать всем человечеством. Срок его ультиматума истекает через десять минут. В первый раз нам грозит полное уничтожение планеты».
Архивные кадры. Лозунги становятся все более и более агрессивными.
– «Никто не верит в реальность его угрозы. Генеральный секретарь ООН...»
Архивные кадры демонстрируют человека в штатском, что-то спокойно объясняющего. Ему вежливо аплодируют представители ООН.
– «...уверяет, что он смог бы наставить пакистанского диктатора на путь разума. Но последний заперся в своем бункере...»
Фотография бункера.
– «...не желая никого принимать. Финансовые круги в панике, показатель Доу Джонса упал...»
На экране – мусорные корзины Уолл-стрит, заполненные обесцененными акциями.
Смена кадра, внизу бегущей строкой – непонятные внеземные символы.
Замедленные кадры взрывающейся Земли крупным планом.
Куски континентов медленно разлетаются в разные стороны в безвоздушном пространстве. Панели стен домов, машины, оторопевшие люди плывут в звездной пустоте.
Рауль и Саманта, остолбенев, смотрят друг на друга.
– Чушь! – восклицает она вдруг и хохочет.
У Рауля вид озабоченный. Он не говорит ни слова.
– Это совершенно невозможно. Рауль все так же неподвижен.
– Эй! Рауль, проснись. Ты что, попался на это? Все подстроено, взорвали какой-нибудь пластиковый шар, чтобы мы поверили в эти небылицы. Пользуются тем, что мы и так на нервах!
Рауль размышляет.
– Саманта, а вдруг это действительно произошло?
– Неужели ты дашь себя провести? Ты, великий ученый! Ты думаешь, вправду диктатор не-помню-чего по имени «А-пчхи» может...
– А что если?..
– Не знаю. Это – просто безумие! Рауль приходит в себя:
– В любом случае тогда...
– Это совершенно немыслимо.
– Или...
– Нет, конечно, нет.
Саманта и Рауль смотрят друг на друга некоторое время и говорят в один голос:
– Черт! Они это сделали.
– Так-так, сохраняем спокойствие, сохраняем спокойствие, – говорит Рауль медленно.
– Ох-ох-ох! Да, обухом по голове. Многовато для одного дня. Не знаю, как ты, но я устала, так устала... уф.
Саманта кружит по помещению, глядя в пол, потом садится в уголке.
– Не паниковать. В конце концов, не от чего впадать в отчаяние. Мы встретили... «внеземных обитателей», которые нас проинформировали, вежливо, очень вежливо, подчеркиваю, о том, что... ну... наша родная планета, Земля, взорвалась и, таким образом, больше не существует. Так-так-так.
– Так-так-так... – повторяет она, как эхо.
– Это возможно, все возможно. Особенно в наши дни. Эпоха контрастов и сюрпризов, не так ли? Не будем волноваться. Не стоит драматизировать. Не стоит сгущать краски.
– Ну, краски-то и без того густоваты...
Рауль плохо справляется со своим смятением. Он тщетно пытается успокоиться:
– Что бы ни случилось, надо всегда сохранять присутствие духа. И ясный разум. Ситуация под контролем, я живой. Вы тоже живы. Мы так часто сетуем на свою судьбу. Помню, однажды я потерял ключи... вы не можете себе представить, как я перенервничал. Из-за ключей! Я вообразил себе черт-те что. Испугался, что мне придется спать на улице. А на самом деле они завалились под подкладку. В кармане пиджака была дырка! Представляете, просто маленькая дырка!
Он шумно, глубоко дышит. Саманта начинает рыдать.
– Мы пропали, Рауль! Больше нет Франции, нет Европы, континентов! Нет людей, зверей, растений, океанов. Ничего. Пшик. Улетели. Испарились. Рассеялись.
Саманта плачет, стонет и беснуется. Потом ее плач переходит в смех, все более и более безумный.
– С тобой все в порядке? – встревоженно спрашивает Рауль.
Саманта внезапно умолкает. Она словно пьяная.
– Саманта, ты в порядке? Саманта в прострации, не отвечает.
Рауль трясет ее за плечо, она остается неподвижной.
Он нежно хлопает ее по щекам. Она не реагирует.
Он колеблется, потом дает ей сильную пощечину.
Она моргает.
– Скажи мне, Рауль, если Земли больше нет, мы, значит... одни. Последние представители вида. Два последних... Мне как будто на плечи навалилась непосильная тяжесть.
– Финал сериала о приключениях людей. Последняя сцена, – говорит Рауль, массируя ей плечи.
Вдруг взгляд Саманты снова оживает.
– Или первая серия нового фильма... Мы будем словно новые Адам и Ева.
– Адам и Ева были в раю. А мы, мы в стеклянной банке.
Она решительно встает.
– Я, Саманта, говорю тебе: пока есть жизнь, есть надежда. Вместе мы сможем восстановить все, что было разрушено.
– Еще надо этого захотеть.
– Даже если нет желания, есть долг.
– Долг? Какой долг? Долг продолжить страдания во Вселенной?
– Долг раздуть маленькую человеческую искорку.
– Мне очень жаль, но я в этом не участвую.
– Ты дашь человеческой истории прерваться?
– Без малейшего колебания.
– Ты преступник!
– А кто меня будет судить? Саманта, с вызовом:
– Я.
– По какому праву?
– По праву на защиту своего вида.
– Ну, а у меня есть право оспорить твое право. И вопиюще очевидные аргументы.
– У меня тоже.
– Мои сильнее.
– Не думаю.
Они меряют друг друга взглядами.
– Хорошо. В таком случае, мадемуазель Бальдини, я вам предлагаю судебный процесс над человечеством.
– Процесс! Но нас всего двое, мой бедный Рауль, а чтобы провести процесс, нужна уйма народу!
– Мы распределим роли. Вы будете адвокатом, а я – судьей и прокурором.
– А кто будет свидетелями?
– Мы.
– А кто будет присяжными?
– Мы.
– А каким будет вердикт?
– Жизнь или смерть рода человеческого.
– Раз и навсегда...
– По окончании заседания, если мы придем к выводу, что человечество виновно, мы продолжим спать каждый на своей территории. Таким образом, после нашей смерти людей во Вселенной уже не останется. Если же мы решим, что человечество достойно быть спасенным, мы займемся любовью, чтобы положить начало новому поколению людей.
– Но я ничего не понимаю в юриспруденции. Я один раз была в суде, за превышение скорости, но все закончилось очень быстро.
– Я вам помогу. Заседание должно пройти торжественно.
Рауль идет в глубь помещения, делая вид, что выходит через воображаемую дверь, а затем входит через нее в зал суда, становится посреди комнаты спиной к стеклу.
