— Что?
— Париж пробуждается, он снова становится французским. — В голосе Сильвии звучала гордость. — Завтра по нашим улицам будут маршировать американцы и англичане, но все-таки мы победили. Париж освободили французы.
Лизетта придержала язычок. Пусть Сильвия насладится этой минутой.
— Вслушайся. Слышишь? — Сильвия пропела несколько тактов «Марсельезы».
Издали доносились сухие щелчки выстрелов. Каждый раз Лизетта вздрагивала, представляя, что вот, еще один несчастный погиб за общее дело.
— Сильвия, скажи мне… Знаешь, сегодня нужно говорить начистоту…
— О чем ты, Лизетта?
— Я хочу знать правду.
— И ничего, кроме правды? — Сильвия шутливо подняла руку, точно собираясь приносить присягу.
— Я серьезно!
— Вижу.
— Ты что-нибудь слышала о Люке?
— О Люке? С какой стати ты меня спрашиваешь?
— Неважно, с какой. Ты слышала что-нибудь о нем? Видела его?
— Когда?
Сильвия стряхнула столбик пепла в пепельницу — и промахнулась. Она же никогда не промахивалась!
Лизетта ошеломленно посмотрела на нее.
— Ты с ним виделась!
— Я этого не говорила, — усмехнулась Сильвия.
— И не надо. Где он? В Париже?
— Не могу тебе сказать.
— Где он, Сильвия?
— В Париже. Все, отстань от меня.
— Проклятье! — вскричала Лизетта. — Где?
— Не имею права рассказывать!
Лизетта шагнула к подруге. Глаза ее сверкали. Сильвия небрежно пожала плечами.
— Не скажу, потому что сама не знаю. Понятия не имею, откуда он приходит и куда уходит.
— Давно он здесь?
— Кто знает? — Сильвия затянулась и затушила сигарету. — Я видела его дней девять назад. Может, десять.
— Где?
— В Пигале. Он не хочет тебя видеть.
Лизетта вздрогнула, как от пощечины.
— Что он делает?
— Не твоя забота.
— Ах, вот как! Я его сама отыщу!
В глазах Сильвии вспыхнула злость.
— Не смеши.
— Значит, ты пообещала ему за мной присмотреть?
— Что-то вроде того.
— Мне няньки не нужны, — воскликнула Лизетта и принялась лихорадочно собирать немногочисленные пожитки.
— Далеко собралась?
— Найти Люка!
— Там стреляют.
— Плевать! Надоели мне твои самодовольные ухмылки. Спасибо, Сильвия, ты была добра ко мне. А теперь — удачи!
— Он с Килианом! — не выдержала Сильвия. — Ну что, довольна?
— Не может быть… — прошептала Лизетта.
Гнев Сильвии угас так же быстро, как и вспыхнул.
— Послушай, я не уверена, вместе ли они сейчас. Знаю только, что они встречались.
Она вкратце рассказала Лизетте все, что знала.
— Маркус просил, чтобы я присутствовала на встрече?
Сильвия кивнула.
— Да. По-моему, ты вправе знать. — Встряхнув головой, она раскурила новую сигарету. — Люк встречался с Килианом один.
Лизетта застонала.
— Они сейчас вместе?
— Понятия не имею. Честно говоря, они вряд ли способны на что-то повлиять. Завтра утром Елисейские Поля будут содрогаться от криков победы. Остальное неважно.
Наверное, для Сильвии так оно и было. Лизетта кивнула и выбежала за дверь.
— Лизетта! Лизетта! — закричала ей вслед Сильвия и, выругавшись, бросилась в комнату за сумкой.
Сильвия застала Люка в бывшей квартире Лизетты на Монмартре. Она добиралась туда пешком, огибая места, где еще стреляли. Выстрелы постепенно сменялись праздничным торжеством. Парижане еще не знали, пришла ли победа, — но восторженное ощущение заполоняло улицы. Всю дорогу Сильвия злилась на Лизетту — юная дурочка украла у нее радость праздника.
Люк сидел на крыльце. На улицу высыпали толпы парижан. Затаив дыхание, все ждали какого-то сигнала.
Завидев Сильвию, Люк бросился к ней.
— Она убежала, — злобно выдохнула Сильвия.
— Куда? — недоуменно спросил он.
Сильвия бросила на него испепеляющий взгляд.
— Я устала нянчиться с твоей одуревшей от любви подружкой. Она не ребенок, Люк. Ей не нравится, если ее не принимают всерьез.
— О чем ты?
— Она потребовала, чтобы я ей все рассказала. Она знает о тебе и Килиане.
Ошеломление на лице Люка сменилось гневом.
— Где она?
— Убежала тебя искать. Она решила, что ты сейчас с Килианом.
Люк бегом бросился прочь.
Петляя и пригибаясь, Люк пробирался сквозь сутолоку перестрелок и народных гуляний. На улицах танцевали, гремела музыка, вино текло рекой. Девушки вырядились в летние платья с открытыми плечами, мужчины срывали с себя рубашки и размахивали ими в воздухе, распевая «Марсельезу». Парижане обнимались и целовались на площадях, повсюду носились дети, старики вытащили на улицу кресла и уселись любоваться нежданным праздником. Повсюду срывали нацистские флаги и лозунги. Родители прижимали младенцев к груди, рыдая от счастья, что их дети будут жить в мире.
Париж обезумел.
Где же Лизетта? Люк бросился в отель «Рафаэль» и выяснил, что Килиана в отеле нет. Лизетта тут не появлялась. Тогда Люк бросился к полковнику на службу, предъявил свое немецкое водительское удостоверение, уговорил кого-то проверить, у себя ли полковник. Нет, не у себя.
Люк лихорадочно соображал. Где же она? На мосту у собора, где они встречались с полковником? Нет, место слишком людное. Где, по ее мнению, он может встречаться с Килианом?
В «Ритце»? Возможно. Она о нем тоже знает.
Он примчался на Вандомскую площадь. У входа в «Ритц» Лизетты не оказалось. Как пробраться в отель, переполненный фашистами? Молодой человек нерешительно направился к дверям, ожидая выстрела снайпера.
И тут удача улыбнулась ему: у входа возник полковник Килиан.
— Не празднуете, Лукас?
Лизетта не вышла вслед за полковником из отеля. Сердце Люка замерло. Он понятия не имел, где искать возлюбленную.
Лизетта стремглав бежала по городу, но постепенно опомнилась и перешла на обычный шаг. Она выглядела как типичная француженка и не боялась, что ее подстрелят. Беда в том, что на улицах царила анархия. Разгоряченные, одурманенные гневом люди способны на многое, а одинокая женщина — всегда легкая добыча.
В рассеянном состоянии духа Лизетта подошла к отелю «Рафаэль». Застанет ли она Люка?
Она вбежала в знакомый вестибюль, помахала рукой консьержу.
В баре собралась толпа немецких офицеров. Они пили и курили, почти не разговаривая меж собой. То же самое происходило и в ресторане. В минуту опасности людей тянуло друг к другу, но общаться никому не хотелось. Взбежав по лестнице, девушка подошла к знакомому номеру, где она еще недавно скрывалась от всего мира, притворяясь совершенно иной.
Сегодня на ней было то самое платье, которое так нравилось Килиану. Что за ирония — она здесь, в отеле Килиана, в подаренном им платье, но ищет не его, а Люка. Вытерев вспотевшие ладони о платье, она глубоко вдохнула — и постучала. Ответа не было. Она постучала снова. Тишина. Девушка нажала дверную ручку, и дверь с тихим щелчком приоткрылась. Лизетта с отчаянием увидела, что номер пуст.
Куда же идти теперь? Люк с Килианом могут быть где угодно — вместе или же в противоположных частях города. В распахнутом шкафу висел мундир Килиана. Лизетте вспомнился день ее рождения… Маркус нетерпеливыми пальцами расстегивал мундир, торопясь сорвать его с себя…
Лизетта вытащила китель, прижалась к нему лицом. От него пахло Маркусом. Не выпуская мундир из рук, девушка опустилась на кровать, устремив невидящий взор в пространство. Она так боялась за Люка и Килиана, что даже плакать не могла.
Голос разума подсказывал: нет смысла носиться из одного знакомого места в другое. Лизетта, замерев, ждала прихода ночи, которая поглотит отзвуки далеких выстрелов, крики повстанцев, напряженное молчание отеля, последние лучи солнца в этом номере… Благословенная мгла скроет от любопытных взглядов вещи Маркуса.
На рассвете жизнь покажется совсем иной. Утром Париж будет свободен.
Сузив глаза, Килиан смотрел на Люка.
— Вы ищете Лизетту?
— Она пропала, — пояснил Люк. — Подозреваю, пытается найти нас.
— Нас?
— Она считает, что мы вместе.
— По-вашему, она придет сюда?
Люк пожал плечами.
— В вашем отеле и у вас на службе я уже побывал.
— Лизетта мыслит здраво, — вздохнул Килиан. — С ней все будет хорошо. Она не станет суматошно носиться по улицам.
Люк согласился. На здравомыслие Лизетты можно положиться. Пусть она и умчалась в приступе паники, но бегать по улицам, где идут бои, не станет.
Килиан смерил его взглядом и зашагал прочь.
— Куда вы, полковник?
— Говорю же, хочу напиться. Если желаете, составьте мне компанию, но не пытайтесь меня остановить.
— Полковник, сегодня опасно быть немцем.
