Дело в том, что мы приняли крещение из византийских рук, а св. Ольга еще и побывала при императорском дворе. А Византия была типичной восточной деспотией, и христианство только запачкалось о кровь и железо империи «ромеев», оттуда еще в VI веке на Русь бежали эмигранты. Это был настоящий, классический тоталитаризм, «Восток Ксеркса» (а не Христа), по словам философа Владимира Соловьева. Там христианство было лишь подстилкой для престола. Это мы и поглотили, всеядные в своем неведении. Это станет страшным тормозом для страны к XVII веку, когда целые толпы христиан старой веры будут заживо сжигать себя в скитах, только бы не подчиниться враждебному государству, государю и официозной церкви.
Но этот сильнейший тормоз, на который мы встали в конце Х века, вполне заработал только к XIV веку, когда все русские пять традиций сойдутся на одном перекрестке и скандинавская традиция даст свой первый неравный бой. Когда станет ясно, что Русь стоит не на трех китах, а на пяти противоречиях, и что ей век не примириться и не успокоиться. Что этот Везувий – загадочная славянская душа – поглотит еще не одну Помпею.
Пятая ордынская традиция прибавилась нам, когда хлынула Орда, утащив с собой на дно и нашу землю, и нашу волю.
Монгольский следОрда практиковала бессмысленную, беспощадную экспансию, рывок к «Последнему морю», зло ради зла. У нас осталась древняя ордынская песня, в ней уже звучит скрежет танков будущих армад СССР, таких же бессмысленных и беспощадных, и в конце концов разрушивших самих себя, как поход на Запад уничтожил племенной улус Чингисхана.
Впрочем, нам дела нет до крушения монгольской мечты из «Ясы» Чингисхана, где он учил соплеменников не гоняться за благами мира, а хранить суровую добродетель, мужество и образ жизни отцов, степных «багатуров». Пусть об этом поплачет монгольская интеллигенция, потому что их лидеры до сих пор принимают высоких гостей в мемориальной юрте под портретом Чингисхана. Нам есть о чем плакать, слушая песню тех «багатуров», которые в 1237 году пришли на Русь.
«Рубите, рубите молодых и старых, взвился над Вселенной монгольский аркан. Повелел, повелел так в искрах пожара краснобородый бич неба батыр Чингисхан. Вперед, вперед, крепконогие кони, вашу тень обгоняет народов страх, мы не сдержим, не сдержим быстрой погони, пока распаленных коней не омоем в последних Последнего моря волнах». В этой программе-максимум мало конструктива, но много злобы и какая-то метафизическая ненависть ко всему сущему. Бескорыстное Зло. Идеал антигуманизма.
И это был даже не исламский терроризм, потому что монголы исповедовали «бон», черную веру, ипостась тенгрианства. Мусульмане считали их неверными, язычниками. Этим завоевателям нельзя было сдаваться. Им нужна была не добыча, вернее, не только добыча. Они хотели лишить нас сущности, поставить на колени, сделать своими сообщниками и заставить нас принять свой закон. И они этого добились. Мы научились казнить, пытать, бить друг друга кнутом, кланяться, подличать, давать взятки. Вертикаль власти, коррупция, подобострастие, предательство, школа унижения и лжи, вероломство – всему этому нас научили наши университеты. Мы получили образование не в Кембридже – в Орде. А потом уже ни Оксфорд, ни Кембридж, ни Париж нашим дворянам помочь не могли. Почти никому. Потому что уроки ордынской школы были усвоены на молекулярном уровне.
Но Орде можно было и не сдаться. Польша ведь не сдалась. И это она впоследствии нанимала на службу монгольские отряды с собственными князьями во главе – первый Иностранный легион Европы. У Руси был шанс выстоять в XIII веке, если бы она ушла в свои леса: ведь монголы могли взять только города. Но Русь подчинилась, и Новгород не захотел вступиться за общее дело, хотя и не пустил монголов, откупаясь от них своим личным закамским серебром. Москва еще была заштатной слободой, а Русь уже сдалась и стала кормить Орду собой в некоем чудовищном симбиозе, продляя на столетие существование этой выездной Ордынской сессии на европейской территории.
А скандинавская традиция учила не сдаваться, она учила искать смерти с оружием в руках, чтобы попасть в Валгаллу, к столу Одина, и пировать с богами, асами и валькириями.
Византийская традиция предписывала ловчить и покоряться силе. Русские князья стали получать «ярлык» на княжение, то есть трудовую книжку в ордынском отделе кадров. За плату, конечно. Как за купленный на толкучке диплом.
Михаил Черниговский, будущий св. Михаил, решил выйти из окопа. Он поехал в Орду, но не за ярлыком. Он отказался «уважить» монгольских духов, пройдя между кострами. Он заявил хану, его приближенным и воинам, что он природный князь и в их паршивых ярлыках не нуждается. Он предрек Орде конец и поражение, а Руси – независимость и свободу. Скандинавская традиция вспыхнула в нем, как факел. Михаил погиб под пытками, но трусость соплеменников скрасил. В серой жизни подъяремной Руси нашлось место подвигу. И не одному.
Русь должна была объединиться, иначе ей было и не выжить, и не состояться в виде национальной и религиозной общности.
Чужая, давящая, инородная, как с другой планеты власть не давала жить, грабила, насиловала, устраивала зачистки. Монголы были как марсиане. Курс был ясен, но кто должен был вести российский корабль? Все права были у Твери. Она должна была стать нашим Римом. Роскошная, богатая, огромная Тверь, русский Париж XIV века.
В 1263 году московским князем становится сын Александра Невского Даниил, он классный топ-менеджер, он находит инвестиции, снижает налоги, народ валом валит в Москву, она обрастает жирком, но на Олимпиаду объединения еще претендовать не может. Сыновья Даниила, Юрий и Иван (будущий Калита), проводят экономические реформы, прикупают земли, и Москва растет как на дрожжах. Но все равно не попадает в Лигу чемпионов, по потенциалу ей до Твери далеко. Новгород был сам по себе, вольный город, этакий Гонконг в Китае или Троя в Малой Азии, а Тверь имела ярлык на великое княжение и по потенциалу, и по старшинству князей. Как было выиграть такой забег? И братья Даниловичи московские нашли ноу-хау.
Св. Михаил Тверской был великим человеком. Он первым за 70 лет до Куликова поля начал бить монголов. Он создал пехоту, «пешцев», абсолютное новшество в конных сражениях той поры. Эта пехота, эти лучники из йоменов помогли англичанам побить французов при Азенкуре и Креси. И «пешцы» Твери ссаживали с коней завоевателей.
Михаил пытался объединить князей против Орды, он просил у Новгорода на это дело его серебро. Если бы Новгород помог Твери, Москва никогда бы не возобладала, не объединила, не завоевала, не подчинила и не погубила бы Русь.
Был только один способ обойти Тверь в глазах арбитров-монголов: купить расположение судей. И Юрий Данилович становится коллаборационистом, полицаем на Руси.
Он собирает дань со своих же, русских людей, он возглавляет карательные экспедиции против непокорных Орде городов. Жители Рязани написали первый в нашей истории самиздат – «Повесть о разорении Рязани Батыем». Юрий доносит в Орду, Рязань опять «зачищают», опять казни, пытки, грабежи. Имя Москвы становится омерзительно всей Руси, Москва становится Ордой. Юрий доведет своих сыновей до того, что они сбегут от подлого отца к Михаилу в Тверь, а ведь такое в XIV веке случается нечасто. Юрий донесет на Михаила в Орду. Ордынская и византийская традиции против славянской и скандинавской. Две дороги – в Азию и в Европу. Первая гражданская война.
Юрий купит хана, и ханш, и их холуев. Победит, как всегда, подлость. Михаила вызовут на суд в Орду, и он поедет на верную смерть, чтобы спасти Тверь от разорения. Его казнят, и Юрий будет глумиться над мертвым, вызывая презрение даже у монголов. Но все будет куплено, но все будет схвачено.
Сыном Михаила, св. Александром, займется Иван Калита. Александр поднимет народное восстание против монголов и сделает первые в нашей истории листовки с призывом к сопротивлению. А Иван Калита во главе монголов возьмет Тверь и увезет ее колокол в Москву, положив начало страшной коллекции вырванных у вольных городов их медных языков. В 1328 году ярлык на великое княжение навсегда достанется Москве. Россия не станет Евразией, она станет Азиопой.
Пройдет время, исчезнет Золотая Орда. Но вместо нее заработает Московская. И будет районный городок Тверь, маленький и пыльный. И будет огромный мегаполис Москва. Ценой крови и предательства.
Русь пойдет по шоссе Энтузиастов. Есть у нас в Москве такой проспект. Когда-то он назывался Владимиркой. По нему шли каторжники. Шли не в Европу – в Азию.
РУКА МОСКВЫ – ПОСЛЕДНИЙ ДОВОД НАРОДОВ
От московских Даниловичей XIV века до великого князя Ивана III XV века пройдет полтора столетия. За это время много крови и много воды утечет… пока еще не в подземелья Лубянки, о чем знает XX век, но в другие московские подземелья, достаточно мрачные, где уже завелись застенки и заплечных дел мастера.
