— А почему бы и нет? Я уверен, что среди офицеров армии США не найдется желающих ехать в такую дыру, как наш форт.
— Но с чего ты взял, Малыш, что полковник умрет?!
— Видишь ли, получается что полковник сам выдал нам индульгенцию на собственную кончину, — Бредли подмигнул другу, бережно свернул карту и ее положил в карман. — Он написал, что мы всячески пытались спасти его и теперь мы ничем не рискуем. Конечно, немного жаль, что мы не можем пристрелить полковника сами, нас здесь тридцать человек и не приведи Бог, если хоть один из солдат проговорится. Убрать полковника все-таки должен индеец…
— Да, но… — нерешительно начал Снок.
— Никаких но, дружище! — тут же оборвал Бредли. — Если игроку идет карта, только дурак выйдет из игры.
— Если речь зашла о картах, — усмехнулся лейтенант Джонс, — погадай на них мне. Мне как-то не безразлична своя собственная судьба.
Бывший лейтенант поймал внимательный и холодный взгляд бывшего подчиненного и отвернулся. Ему стало противно. На лице Бредли, обнажая кривые зубы, сияла желтая шакальная улыбка.
— Думаю, мистер Джонс, у вас есть неплохой шанс выпутаться из этой истории. Полковник Дадли подарил вам хорошую кличку — Верная Рука Друг Индейца. Мы дадим вам возможность смыться на пару с Чинганчгуком.
— Из нас получится плохая пара, — сухо возразил лейтенант.
— У вас есть повод стать паинькой и позабыть свою нелюбовь к краснокожим. Я уверен, что индеец знает одно симпатичное месторождение на Золотой речке. Я и Снок догоним вас по дороге туда.
Джонс усмехнулся.
— А ты не боишься, что если ты меня отпустишь, то я просто сбегу?
— Нет, ведь вы дезертир, покушавшийся на жизнь своего командира. Скоро ваши портреты будут украшать даже валуны на вершине Лысой Горы. Логично?
— Правдоподобно. Но Чинганчгук может заупрямиться и не открыть свой секрет.
— Когда ему поджарят пятки, индеец расскажет нам не только про золото, но и про то, что делала в субботу вечером его прапрабабушка, когда Христофор Колумб, гремя шпорами, ввалился в ее вигвам. После этого мы с ним распрощаемся.
Сержант Снок слегка подрагивающими руками расстегнул верхнюю пуговицу мундира.
— Мы сильно рискуем, Малыш. Лучше синица в руках, чем…
— Чем змея за пазухой! — оборвал друга Бредли. Он повернулся к сержанту и впился в его нервно подрагивающее лицо острым немигающим взглядом. — Я не собираюсь всю жизнь маршировать по плацу ни в звании сержанта, ни лейтенанта. Мне надоело по вечерам напиваться до чертиков и как манны небесной ждать единственного здесь развлечения — охоты на плохо вооруженных индейцев. Мне скучно, Снок, и я хочу красивой жизни. Кто не рискует, тот сам платит за свое шампанское, — Бредли открыл фляжку и зашвырнул пробку далеко в сторону. — А теперь нам нужно выпить за удачу, ребята! Эта козырная шестерка нам еще понадобится.
Полковник Дадли кашлянул. Чинганчгук не обратил на своего заложника никакого внимания. Индеец сосредоточил все свое внимание на пробегающих мимо ящерицах. Его взгляд был сосредоточен и задумчив, словно индеец решал шахматную трехходовку лежа на мягком диване в доме отца Лавренития.
Внизу грохнул выстрел. Дадли вздрогнул, но знакомого свиста пули не последовало. Чинганчгук отбросил камушки в сторону и из расслабленного положения лежа на боку не спеша переместил свое мощное тело в положение сидя.
Оба, полковник и индеец, смотрели вниз. Втянув голову в плечи и пригнувшись, лейтенант Джонс удирал от солдат. Пули густой пушечной картечью поднимали вокруг него пыльные фонтанчики, с искрами рикошетировали о ближайшие валуны, но не задевали. Через неправдоподобно долгие пять секунд лейтенант сделал отчаянный прыжок и скрылся в косой расщелине, разделяющей предгорье на две равные части.
Солдаты вяло заматерились. Новые командиры Снок и Бредли тут же отправили в погоню за беглецом. Пятеро солдат нехотя вскинули ружья на плечи и поплелись в сторону расщелины.
Полковник выругался.
— Эй, парни! — зычно гаркнул он — Почему вы позволили сбежать Джонсу и какого черта вы еще не убрались в казарму?!
Большой Змей похлопал Дадли по плечу.
— Нам не нужно объяснений, полковник. Вам все равно соврут. Пусть лучше Снок и Бредли вернут солдат, посланных за Джонсом. Я не хочу, чтобы там, за вершиной горы, шастали бледнолицые. Мне это не нравится.
Дадли сдержал гнев только потому что в его ребра уперся ствол «большой собаки».
Выслушав приказ, Снок по сержантской привычке бросился вслед за ушедшими.
Бредли остался стоять на месте.
— Вы что оглохли, сержант Бредли? — спросил полковник. — Забирайте солдат и убирайтесь в казарму.
Новоявленный сержант почесал у себя за ухом.
— Извините, сэр, но мы не можем уйти.
— Что, что?!
— Я не могу увести солдат в форт, сэр, — Бредли изобразил на своей физиономии, похожей на печеное яблоко, нечто вроде сочувствия. — Лейтенант Джонс на свободе, а вы сами только что вернули солдат, посланных за ним. Теперь я не сомневаюсь, что Джонс сделает все возможное, что бы отомстить вам. Мы должны остаться, сэр. Ради вашего же блага.
Дадли позеленел от бешенства.
— Повтори, что ты сказал, свинья?!
— То, что вы слышали, сэр. К сожалению, теперь я не могу вернуться в форт без вас.
Лицо Дадли дрогнуло. По нему скользнула легкая тень и вместе с тенью с лица Дадли в очередной раз исчезла маска бравого командира. Он растерянно посмотрел на Чинганчгука. Индеец молча пожал плечами.
Постукивая о валуны амуницией, вернулось посланное в погоню за Джонсом отделение. Тихо матерясь, солдаты залегли и направили стволы своих винчестеров в сторону вершины Лысой горы.
Впереди, со стороны вершины, послышался приглушенный свист. Заметно выше, метрах в двадцати от них, стоял лейтенант Джонс. Он тяжело дышал, но, тем не менее, радостная улыбка на его лице казалась почти естественной.
Полковник издал звериный рык и поднял с земли увесистый булыжник.
— Подождите, сэр, — легким движение руки Чинганчгук отстранил Дадли в сторону и сделал шаг по направлению к Джонсу. — Чем обязан, лейтенант?
Джонс присел на корточки и устало привалился спиной к ближайшему валуну.
— Мне пришлось здорово побегать от своих же ребят, Большой Змей. Я смотрю, ты совсем не удивлен что я еще тут?
Чинганчгук улыбнулся и медленно, так чтобы на это обратили внимание, осмотрелся вокруг. Окружающий пейзаж был желт, уныл, безжизнен и говорил о том, что в подобной местности можно встретить только два сорта людей: первыми были, как правило, удирающие после ограбления бандиты, а вторыми бывшие налетчики, записавшиеся в шерифы. И те и другие не знали пощады к случайным, безоружным пешеходам.
— Конечно, я не удивлен, Джонс. Потому что вам больше некуда идти.
Улыбка медленно сползла с лица бывшего лейтенанта…
Жара чуть спала, но пот по-прежнему заливал Сноку глаза. Крупная полуголая фигура индейца подпрыгивала на мушке его винчестера и представляла собой идеальную цель. Снок всерьез подумывал о том, что бы нажать на курок и разом покончить со всеми проблемами. Будущая погоня за золотом казалась ему крайне рискованным занятием. В конце концов, рассуждал он про себя, лейтенантские погоны — не такой уж плохой итог погони за индейцем.
Пытаясь удержать цель, Снок чуть надавил на окурок. Капля пота скользнула по его реснице и замерла в уголке прищуренного правого глаза. Снок чертыхнулся и вытер рукавом лицо…
— Послушай, Чинганчгук, может быть, мы с тобой все-таки договоримся? — Джонс с особым нажимом произнес последнее слово.
— Договоримся о чем?
— О дружбе, — Джонс присел на валун и снова попытался братски улыбнуться индейцу. — Как видишь, я откровенен с тобой и не собираюсь хитрить. Говорят, на Золотой Речке есть такие места, где, споткнувшись об один кусок золота, можно запросто разбить себе голову о другой.
— На Золотой речке можно и в самом деле разбить голову. Но золота там нет.
— А что ты скажешь на то, что месяц назад в сумке мертвого Хорбоди нашли кусок золота ценой две тысячи долларов? Все знают, что он возвращался с Золотой Речки.
— Это был не самородок и не золотой песок. Это была золотая чаша.
— Я знаю. Но главное, что это было золото.
Полковник Дадли вдруг заметил, что им больше не интересуются. Розовые огоньки в его глазах окончательно угасли. В них остался только пепел.
Малыш Бредли отвесил подзатыльник Сноку и отобрал у него винчестер.
— Я убью тебя, если ты выстрелишь! — зло прошипел он в ухо товарища.
— Послушай, Малыш… — жалобно начал Снок.
— Заткнись, слизняк!
Бредли приник к земле и осторожно выглянул из-за валуна…
