Ознакомительная версия.
– Когда я досчитаю до трех, вы откроете глаза, однако останетесь под действием гипноза. Я буду задавать вам вопросы, вы сможете отвечать легко и свободно. До скольких я должен досчитать, Салли?
– До трех…
– Хорошо. Один…два… три… Скажите, Салли, вы знакомы с Беллой?
– В детстве у меня была кукла Белла.
– Расскажите о вашей кукле.
– Я с ней разговаривала, как с настоящей девочкой.
– Она вам отвечала?
Салли медлила. Потом прошептала:
– В школьном драмкружке ставили «Белоснежку и семь гномов». В этой сказке есть персонаж – Королева Белла. Колдунья. Я назвала куклу в ее честь. И потом моя кукла Белла стала со мной разговаривать.
– У других ваших кукол тоже были имена?
Салли кивнула.
Роджер помолчал. Салли мысленно твердила себе: не лезь с подробностями, подожди, пока он спросит.
– Когда вы начали давать куклам имена?
– Каждой – в свое время.
– Как звали ваших кукол?
– Одну звали Нола.
– А вторую?
– Дерри.
– А третью?
– Джинкс.
– Кто-нибудь, кроме вас, знал имена ваших кукол?
Салли покачала головой.
– Я никому не говорила. Это были мои подружки. Дерри – в честь Синдереллы. Понимаете? Син-дере-лла. Середина имени.
– Понимаю. Почему вы назвали куклу именно так?
– Синдереллой звали мою кошечку.
Роджер Эш ждал продолжения, не дождался и спросил:
– Что случилось с вашей кошечкой?
– Она потеряла первую жизнь, хотя мой отчим, Фред, сказал, что у каждой кошки девять жизней. Он меня обманул.
– Дерри была первой куклой, которой вы дали имя?
– Нет.
– В каком порядке вы давали куклам имена?
– Первой была Джинкс. Потом – Дерри. Потом – Белла. Последней была Нола.
– Салли, слушайте меня внимательно. Я хочу поговорить с самой первой. С Джинкс. Как вы думаете, она согласится?
Салли пожала плечами.
– Ну что ж. Когда я произнесу «Выходи на свет», вы снова погрузитесь в сон. Выйдет другая личность и станет говорить со мной. Когда я скажу «Возвращайся во мрак», эта личность вернется туда, откуда пришла. Какие слова я буду произносить?
– «Выходи на свет» и «возвращайся во мрак».
– Хорошо. Итак, Салли, я хочу поговорить с Джинкс. Я велю: Джинкс, выходи на свет.
Надо сказать, я такого не ожидала. Думала, сейчас он меня вызовет – после рассказа Беллы. Это было бы логично: вызывать – так уж по порядку. В любом случае время для разговоров с Джинкс он выбрал неподходящее. С ней ведь хлопот не оберешься. Роджер Эш про Джинкс ничего не знал и к встрече готов не был. Поэтому, когда он произнес «Джинкс, выходи на свет», я сама выскочила. Может, это и неправильно, да только Джинкс у нас буйная, а кому нужны проблемы?
– Привет, – сказала я. – Знаю, вы звали Джинкс, но я подумала, лучше сначала мне с вами встретиться, предупредить вас. Джинкс – опасная особа.
– А вы кто?
– Дерри.
– Как жизнь, Дерри?
– Не фонтан.
– В чем проблема?
– Раньше я без труда выбиралась, а теперь – с трудом. Поначалу я в разум Салли входила запросто, как рука в перчатку. Но с некоторых пор мне сократили время.
– Чего вы хотите, Дерри?
– Хочу стать настоящей. Хочу все время жить по-нормальному, а не от случая к случаю. Хочу на лыжах кататься, под парусом ходить. Летать хочу. С парашютом прыгать.
– Вы когда-нибудь пробовали эти виды спорта?
– Один раз попыталась покататься на лыжах. Это было в Вермонте. Салли потом не могла вспомнить, где и как умудрилась вывихнуть левую лодыжку. А сейчас я трусцой бегаю – вот и весь экстрим.
– Что вы думаете о Салли?
– По-моему, таких зануд, как она, еще поискать. Вы себе не представляете, как мы все с ней мучаемся. Она же целыми днями или сериалы смотрит, или квартиру прибирает. В понедельник пылесосит, во вторник у нее стирка, в среду – мытье окон, и так без конца. Потому что пыль неистребима, можно всю жизнь провести в бессмысленной борьбе. Мне такое не по нраву. Жить не так надо. Только и отрываюсь, когда клиентов в ресторане обслуживаю.
– Почему вы вышли ко мне вместо Джинкс?
– Потому что вас надо предупредить. Вы не представляете, сколько в Джинкс ненависти и злобы. Она умная; она хитрая; она изворотливая. Глазом моргнуть не успеете, как она вам горло перережет.
– Разве я сделал ей что-то плохое?
– Запомните, доктор: держите с ней ухо востро. Прежде чем разговаривать, проверьте, чтоб у нее не было с собой оружия.
– Джинкс совершила убийство?
– Пока нет. Ключевое слово – «пока». И знаете? Джинкс набирает силу. Для нее жизнь – вроде боевика. Крушить направо и налево – вот что ей по нраву. Например, она не прочь угнать машину и устроить охоту на прохожих. Типа, кто в стенку не вжался – я не виновата.
– Похоже, вы хорошо осведомлены насчет Салли и Джинкс. Кстати, Салли говорила мне, что вашим именем, Дерри, звали ее куклу. Не могли бы вы объяснить эту странность?
– Понимаете, доктор, какая штука, остальные знают только про себя, а я в курсе всех их мыслей и чувств. Я знаю, чем они все занимаются, когда выходят наружу, и чем занимается Салли, когда остальные прячутся. Даже когда сама сижу затаившись, я все вижу и слышу. Но никого из них я не контролирую. Каждая, стоит ей выбраться, начинает воротить что в голову взбредет, потому что каждая – отдельная личность. Я только наблюдатель. Со мной они все контактируют. Каждой я рассказываю про остальных. Только Салли не рассказываю. Салли меня не воспринимает. Даже не догадывается, что в ней скрываются разные женщины. Знает только, что у нее с головой проблемы.
– Как же вам удается все видеть и слышать, когда вы сами скрыты?
– Когда я сама выхожу, я воспринимаю мир органами чувств, как все нормальные люди. Когда выходит Белла, Джинкс или Нола, я становлюсь маленькой-маленькой, такой, что умещаюсь в уголке сознания. Воспринимаю все, что происходит, но только чувствами соответствующей личности. Например, у Джинкс очень высокий болевой порог. Когда Джинкс на воле, точнее, когда она контролирует тело, я не боюсь ударов и всего такого. Нола – близорукая; если она без очков, передо мной тоже все предметы расплываются. Когда Белла танцует, я чувствую, как моя кровь пульсирует в такт музыке. Понимаете? Я смотрю на мир глазами разных людей. Образование у меня, можно сказать, никакое, зато я нахваталась знаний у остальных.
Роджер слушал внимательно, кивал и подергивал собственное ухо.
– Дерри, расскажите, пожалуйста, откуда вы все взялись?
– Мы всегда были, с тех пор как Салли дала имена куклам. Не знаю, при каких обстоятельствах это совершилось, но мы стали реальными людьми. Просто Салли не понимает. А теперь можно я вас спрошу?
Роджер Эш удивился, однако позволил.
– Вот вы взялись помогать Салли. Чтобы она вылечилась, мы должны умереть, да?
Роджер еще больше удивился. Стал объяснять, но как-то не слишком убедительно. Явно он о таком конце не думал.
– Ну что вы. Нет, конечно. Ни в коем случае. То есть речь идет не о смерти. Речь идет о… Нет, лучше так скажу. Сначала я заставлю Салли осознать, что вы существуете. Она должна принять вас – разумом, а затем и чувствами. Потом мы устроим что-то вроде общей конференции. Чтобы вы выработали… гм, концепцию, этакий план дальнейшего совместного существования. Наконец, с помощью гипноза я попытаюсь слить вас всех в один разум. Вы все станете одной личностью. Понимаете? Было пять личностей – будет одна, зато разносторонняя.
– Ужас!
– Почему?
– Я – это я! Вот вам бы понравилось, если б вас поймали, загнали в котел, где уже сидят четыре человека, и сказали: «Все о’кей, потерпите, скоро вы станете одной разносторонней личностью». И состряпали бы из вас из всех рагу.
– Все будет совсем не так, Дерри.
– Откуда вам знать? Вы сказали Салли, что раньше у вас таких пациентов не было.
– Это правда.
– Другие психиатры не слишком преуспели. Нола читала и «Сивиллу», и «Три лица Евы». Там доктора знаете, что делали? Уничтожали «лишних», вот что! Ну, или им казалось, что уничтожают. А еще Нола читала статью, а там написано: уничтожать личности бесполезно, потому что появляются новые.
– Именно поэтому я не собираюсь вас изолировать от Салли и тем более уничтожать. Раньше вы были одной личностью. Цельной личностью, Дерри. Так начиналась ваша жизнь. Потом случился некий стресс, и сознание Салли расщепилось. Я всего лишь хочу сделать как было. Соединить то, что должно быть едино.
– Ага, конечно! А это слыхали: «Вся королевская конница, вся королевская рать не может Шалтая, не может Болтая, Шалтая-Болтая, Болтая-Шалтая, Шалтая-Болтая собрать»?
Эш помрачнел. Обиделся на меня. Я извинилась и пообещала во всем ему помогать.
– В ваших же интересах, Дерри, сотрудничать с Салли, – заговорил Эш, отбивая такт пальцем по столу. – Помогите ей удержаться на работе. Ведь это благодаря вам ее вообще взяли, не так ли?
Я кивнула.
– Значит, следите, чтобы Салли сохранила работу. Ей нужно зарабатывать на жизнь, но главное – ей необходимо занятие, режим.
Ознакомительная версия.
