Примерно так же построено и наше тело. Если я вычленю клетку кожи с пальца, в ее ядре будет записана информация не только о том, как выглядит моя кожа, но и о том, какого цвета у меня глаза и волосы, сколько у меня пальцев, какой они формы и тому подобное. В каждой клеточке тела содержится подробное описание всех остальных клеток организма. Иными словами, часть всего имеется в каждой клетке, целое присутствует в каждой из крохотных частичек.
Анаксагор называет эти частички, заключающие в себе целое, «семенами вещей».
Мы помним, что, согласно Эмпедоклу, отдельные части складываются в тела под воздействием «любви». Анаксагор тоже представлял себе определенную силу, которая «сообщает порядок» всему в мире и создает людей и животных, цветы и деревья. Эту силу он называл «дух», или «ум» (нус).
Анаксагор интересен еще и тем, что он — первый из известных нам афинских философов. Уроженец Малой Азии, он на пятом десятке перебрался в Афины, которые под конец жизни вынужден был покинуть из-за обвинений в безбожии. Анаксагор, в частности, учил, что Солнце — это не бог, а раскаленная глыба, по величине больше полуострова Пелопоннеса.
Анаксагор вообще увлекался астрономией. Все небесные тела, считал он, состоят из того же вещества, что и Земля (к такому выводу он пришел после изучения каменного метеорита). Значит, говорил Анаксагор, есть основания предполагать, что на других планетах тоже живут люди. Еще он указал на то, что Луна светится не сама по себе, а светом, отраженным от Земли. Он объяснил и происхождение солнечных затмений.
P. S. Спасибо за внимание, София. Не исключено, что тебе придется перечитать эту главу два, а то и три раза, прежде чем ты поймешь все в ней написанное. Но для уразумения чего-то стоит приложить усилия. Вряд ли ты бы восхищалась подругой, которая разбирается в разных предметах безо всякого труда.
Самый лучший ответ на вопрос о первовеществе и изменениях в природе ты получишь завтра, когда познакомишься с Демокритом. На сегодня всё!
София через дырочку в зарослях выглядывала в сад. Ей не хотелось уходить из Тайника, надо было собраться с мыслями после прочитанного.
Разумеется, Софии было ясно, что простая вода не может стать ничем иным, кроме льда и пара. Вода даже не может превратиться в «водяную дыню» [8], поскольку и она состоит не из одной воды. Но девочка была убеждена в этом лишь потому, что ее так научили. Разве она была бы уверена, что лед целиком состоит из воды, если б не прочла это в учебнике? Во всяком случае, ей нужно было бы самой понаблюдать за замерзанием воды и таянием льда.
София снова попробовала рассуждать самостоятельно, не опираясь на знания, полученные из чужих рук.
Парменид отказывался признавать какие-либо виды изменений. Чем больше София размышляла над этим, тем больше убеждалась, что отчасти он был прав. Его разум не мирился с положением, при котором «нечто» внезапно обращалось в «нечто совсем иное». Значит, Парменид был очень мужественным человеком, потому что одновременно ему пришлось отрицать вообще все изменения в природе, а их мог наблюдать кто угодно. Наверное, Пармениду здорово досталось от насмешников…
Эмпедокл тоже неплохо шевелил мозгами: он сообразил, что мир состоит больше чем из одного первоначала, и таким образом сделал возможными все превращения — без изменения веществ по существу.
До всего этого древнегреческий философ дошел собственным умом. Конечно, он изучал природу, но у него ведь не было возможности проводить химические анализы, доступные сегодняшней науке.
София не очень верила в то, что все на свете состоит именно из земли, воздуха, огня и воды. Ну и что? В принципе Эмпедокл, очевидно, прав. Единственный способ признать наблюдаемые вокруг изменения и не свихнуться — это допустить существование нескольких исходных веществ.
Философия привлекала Софию прежде всего потому, что можно было самостоятельно обдумывать все рассуждения, а не вспоминать выученное в школе. На самом деле, заключила София, философию нельзя выучить, хотя, вероятно, можно научиться философскому мышлению.
…самая гениальная игрушка на свете…
Спрятав в коробку из-под печенья все листы, присланные неизвестным учителем философии, София выскользнула из Тайника. Пока она обводила взглядом сад, ей вспомнился вчерашний день. За завтраком мама опять поддразнивала ее насчет «любовного письма». Чтобы избежать повторения вчерашнего, София поспешила к почтовому ящику. Получить два любовных послания подряд было ровно в два раза скандальнее, чем одно.
В ящике снова лежал маленький белый конверт! София начала улавливать в приходе корреспонденции некоторую закономерность. После обеда в ящике ежедневно обнаруживался большой желтый конверт. Пока она читала длинное послание, философ пробирался к калитке и опускал очередной белый конвертик.
Это значило, что София может спокойно засечь учителя (или учительницу?)… Если встать у окна в своей комнате, ворота и почтовый ящик будут как на ладони. Тогда она наверняка увидит таинственного философа: письма ведь не появляются сами по себе.
София решила приступить к наблюдению на следующий день. Завтра пятница, и у нее в запасе будут выходные.
Теперь же она поднялась к себе и вскрыла конверт. Сегодня на бумажке стоял всего один вопрос, зато он был даже нелепее тех, что прибыли в «любовном послании»:
Почему конструктор «Лего» — самая гениальная игрушка на свете?
Прежде всего, София не была уверена, что согласна с этим утверждением. Во всяком случае, сама она давно перестала играть в пластмассовый конструктор и отказывалась понимать, какое отношение «Лего» может иметь к философии.
Но, будучи добросовестной ученицей, София порылась на верхней полке шкафа и отыскала там пакет с деталями конструктора.
Впервые за долгие годы она принялась что-то строить из «Лего». Одновременно в голову стали приходить всякие мысли.
Строить из конструктора легко, размышляла она. Каких бы разнообразных форм и размеров ни были детали, они все подходят друг к другу. Кроме того, они очень долговечны. На своей памяти София никогда не видела сломанной детали от «Лего». Ее конструктор был таким же новеньким и ярким, как в тот далекий день, когда она получила его в подарок. И самое главное: она могла построить из «Лего» все что угодно… а потом разобрать построенное и создать что-нибудь другое.
Чего еще можно желать? София пришла к выводу, что «Лего» и в самом деле заслуживает название самой гениальной игрушки на свете. Однако какое отношение конструктор имеет к философии, оставалось неясным.
Вскоре София возвела огромный кукольный дом. Она даже призналась себе, что давно не испытывала такого удовольствия. Почему люди перестают играть?
Когда вернувшаяся с работы мама увидела Софиину постройку, она воскликнула:
— Просто замечательно, что ты еще можешь играть, как ребенок!
— Я вовсе не играю, а ставлю сложный философский эксперимент.
Мама только вздохнула, вспомнив про цилиндр и белого кролика.
В пятницу после школы София вынула из почтового ящика новую пачку листов в большом желтом конверте. Она взяла их наверх, чтобы тут же начать читать, но сегодня она еще собиралась не пропустить часа, когда принесут следующее послание.
АТОМИЗМ
Это опять я. Сегодня, София, я расскажу тебе о последнем выдающемся натурфилософе. Его звали Демокритом (ок. 460-370 до н. э.), и он был родом из Абдер, города на побережье Эгейского моря. Если ты разрешила вопрос о «Лего», тебе будет нетрудно догадаться, чему посвятил себя этот философ.
Подобно своим предшественникам, Демокрит считал, что изменения в природе нельзя объяснить «переменами» вещества, а потому предположил, что все состоит из невидимых кирпичиков, каждый из которых вечен и неизменен. Демокрит называл эти кирпичики атомами.
По-гречески слово «атом» означает «неделимый». Демокрит подчеркивал, что частицы, из которых сложено все на свете, не могут делиться на более мелкие части — иначе они бы не годились для строительства. Действительно, если бы атомы расщеплялись еще больше, весь мир в конечном счете растекся бы, как водянистый суп.
Кроме того, кирпичики сущего должны быть вечными, поскольку ничто не может произойти из ничего. В этом Демокрит сходился с Парменидом и элеатами. Он также считал атомы крепкими и плотными, но неодинаковыми. Если бы атомы были одинаковыми, у нас не было бы приемлемого объяснения того, как из них получается все на свете, от цветов мака и оливковых деревьев до козьих шкур и человеческих волос.
