Романов Улицкой больше не будет. — “Газета.Ru”, 2004, 14 апреля <http://www.gazeta.ru>.
Говорит Людмила Улицкая в беседе с Софьей Гамаюновой : “Дело в том, что роман — безумно тяжелая форма, требует огромного напряжения. В сущности, это дистанция марафонская. Я же по своему устройству скорее спринтер и в пространстве меньшем чувствую себя гораздо увереннее. Так что никак нельзя сказать, что мне что-то мешало писать романы последние три года. Это роман мне мешал писать рассказы и радоваться жизни. Но есть темы, которые никак не укладываются в рамки рассказа. И тогда происходит роман. По ощущению состояние писания романа напоминает затяжную болезнь. И чувство, которое я испытываю, заканчивая большую книгу, дает счастье освобождения, напоминающее выздоровление”.
Ср.: “Такой крупный жанр — это настоящая марафонская дистанция, требующая от писателя безумного напряжения сил. Я же скорее спринтер, и в небольшом пространстве чувствую себя гораздо увереннее. „Шурик” целых три года мешал мне писать рассказы и радоваться жизни. Состояние работы над ним напоминало затяжную болезнь. Закончив эту большую книгу, я испытала счастье освобождения, больше всего похожее на выздоровление”, — говорит Людмила Улицкая в беседе с Марией Кормиловой для “Новых Известий” (2004, 21 апреля <http://www.newizv.ru> ).
См. также: Галина Ермошина, “Биологический эксперимент” — “Дружба народов”, 2004, № 4 <http://magazines.russ.ru/druzhba>.
См. также: Сергей Беляков, “Александр третий, или Шурик в женском царстве” — “Урал”, Екатеринбург, 2004, № 5 <http://magazines.russ.ru/ural>.
Андрей Столяров. Русский мир. — “Нева”, Санкт-Петербург, 2004, № 3.
“Представим себе карту мира, где не существует России”.
“„Европейская вечность”, судя по всему, завершилась. Пространство глобального проектирования внезапно очистилось”.
“Нации — это проклятие человечества”.
“Границы Русского мира пройдут там, где будут жить его граждане”.
“Создав Русский мир, Россия, конечно, потеряет свою старую государственность, но она так и так потеряет ее под напором нового времени”.
Страна деморализована нефтью. Беседу вела Наталья Конрадова. — “ПОЛИТ.РУ”, 2004, 21 апреля <http://www.polit.ru/publicism/culture>.
Говорит культуролог Михаил Ямпольский: “Разные люди подразумевают под стабильностью разное. Для одних — это если у них не отбирают больших денег, джипы и виллы. Но для большинства населения — это когда государство в распределительном порядке не дает им умереть. И они безумно боятся, что у них это отберут. По максимуму ты можешь что-то потерять и чем-то рискнуть, а если все по минимуму и работает на биологическое выживание, то ты просто боишься, что тебе не принесут пенсию такого-то числа. И ради того, чтобы эта пенсия пришла, люди сдают все, что касается любой формы дестабилизации, активности, борьбы. Страна поддерживается на таком уровне нищеты, которая делает стабильность формой раздачи жизненно необходимого пособия”.
Юрий Табак. Уникален ли Холокост? — “Независимая газета”, 2004, № 63, 30 марта.
“<…> „Это (т. е. Холокост) не должно повториться!” Однако если Холокост „уникален”, т. е. единичен, неповторим, то ни о каком его повторении речи изначально идти не может и указанный важный вывод обессмысливается: никаким „уроком” Холокост тогда не может являться по определению; либо это „урок”, но тогда он сравним с другими событиями прошлого и современности. В итоге остается либо переформулировать идею „уникальности”, либо отказаться от нее”.
Михаил Тарковский. Енисейские очерки. — “Октябрь”, 2004, № 4.
“Бывает, особенно по осени, накатит чем-то женским от теплого ли ветра, воды какой-нибудь особенно живой и черной среди камней или кочек, деревиной какой-нибудь наклоненной, раздвоенной и на женский стан походящей страшно и понятно. А тут еще и добыча, и кровь, и вина твоя перед добытым зверем, и собаки, и пот, и голод — и близина к жизни и к смерти такая, что звенит и плавится все внутри, и все равно чего-то не хватает, а душа полноты просит”.
См. также: Михаил Тарковский, “Бабушкин спирт” — “Новый мир”, 2004, № 6.
Виктор Троицкий. “…сумма, которая заставляет нас отступать перед чужой культурой”. — “Посев”, 2004, № 4.
Первая полная публикация большого письма А. Ф. Лосева к П. Н. Милюкову от 8 ноября 1915 года (хранится в ГАРФе). Алексей Лосев на тот момент был, как тогда выражались, “оставлен при университете” для подготовки к профессорскому званию (вроде нынешнего аспиранта). Письмо — о жалком материальном положении таких молодых ученых. Очень современно.
Андрей Фурсов. Счет победителей. Невыученные уроки войн, проигранных Россией. — “Политический журнал”, 2004, № 13, 12 апреля.
“Между 1991 и 2001 гг. Запад добился тех целей, которые ставил как программу-максимум в ходе Крымской войны в 1853—1856 гг., — загнать Россию в границы первой половины XVII в., то есть последних годов царствования Михаила, превратить ее в изолированную, без выхода к морям континентальную державу (хотя бы отчасти таким образом ослабить трансконтинентальность), уничтожить флот, военный и научный потенциал. Прекратилась ли после этого информационная психологическая война Запада против России? Сошла ли на нет русофобия? Не прекратилась и не сошла”.
“Не надо демонизировать Запад; он стремится убрать конкурента — ничего личного, он просто делает свою работу; русофобия при том, что настоящих русофобов на Западе немало (но и не так много), выполняет инструментальную роль. И ответ должен быть симметричным — тоже ничего личного”.
“Если кого винить — то только себя, за допущенные ошибки. За то, что не следовали простым правилам: „права или не права — это моя страна” (Россия); „хочешь мира — готовься к войне” (с Западом, с чертом, с дьяволом, тогда будут уважать, опасаться — а нам любовь и не нужна); „не верь, не бойся, не проси” (у Запада)”.
“<…> нам в нашем нынешнем положении важно теоретическое изучение любого опыта восстановления государства после унизительных поражений с последующим селективным практическим применением изученного. <…> Большевики и нацисты переиграли своих оппонентов в собственных странах и в мире (последнее в большей степени относится к большевикам, интернационал-социалистам, чем к национал-социалистам), потому что раньше других стали людьми ХХ в., осознали, поняли и вычислили основные системные тенденции развития века. И уж чему точно следует поучиться у большевиков, по крайней мере в 1920—1940-е гг., так это анализу современного мира и организации его изучения — несмотря на всю идеологизированность последнего <…>”.
“Нынешний мир и так рушится, причем рушить его начали не мы, а Америка, и, чтобы выжить в этом мире, увернуться от летящих обломков и самим не превратиться в обломки, нам нужно злое, то есть беспощадно честное, прежде всего по отношению к себе, знание. <…> у нас мало времени, нас поставили на „геоисторический счетчик”, и счет идет не на десятилетия, а на годы. „Крымская война-2” — вполне реальная вещь. Результаты ее могут быть для России намного более плачевными, чем таковые предыдущих западно-русских войн и ордынского господства. Это в XIX—ХХ вв. слабых били. В XXI в. — веке глобализации — слабых будут просто стирать. Из Истории. Навсегда”.
Александр Храмчихин. Годы национальной катастрофы, или Лучшее время в истории Государства Российского. — “GlobalRus.ru”. Информационно-аналитический портал Гражданского клуба. 2004, 22 марта <http://www.globalrus.ru>.
“Формальная легитимность всей нынешней политической системы, включая т. н. оппозицию, возникла 22 августа 1991 г. и 4 октября 1993 г. Это безусловный юридический и исторический факт. <…> Однако даже в 90-е годы, когда у власти находился творец сегодняшней системы, для ее ментальной легитимации не было сделано ничего. Интерпретация происходящего в стране была полностью отдана людям, не приемлющим новую Россию („третью Россию”, если считать первой страну до 1917 г., а второй — СССР). Вполне естественно, что 90-е, которые по многим параметрам были лучшим периодом в истории Государства Российского, воспринимаются большей частью населения, в т. ч. многими из тех, кто стал жить значительно лучше, чем при Совдепии, как годы национальной катастрофы. Поэтому, кстати, никого не смущает тот странный факт, что систему громят те, кто не просто плоть от плоти системы (Зюганов, Явлинский, Рогозин, дальше можете перечислять сами, называйте любого — не ошибетесь), но просто немыслимы вне ее (речь идет, естественно, не о физическом существовании, а о статусе). Если человек открыто заявляет о преступном характере развала СССР и „расстрела парламента” в октябре 1993 г., он не имеет права занимать каких-либо должностей в органах исполнительной, законодательной и судебной власти любого уровня, поскольку все эти органы созданы в результате вышеназванных „преступлений”. <…> „Третья Россия” практически не имеет патриотов, по крайней мере — среди элиты, которая до сих пор в основном делится на патриотов США (или граждан мира, что примерно одно и то же) и на патриотов СССР (при том, что нынешняя Россия создана как отрицание СССР). <…> Легитимирует Россию политическая сила, которая придет к власти, четко заявив, что страна родилась 22 августа 1991 г. и именно этой страной мы гордимся. Причем надо будет сначала это заявить, а уже потом под этим лозунгом завоевывать голоса избирателей”.
