— Ну, что ж, стратегия неплохая. Вы ещё пару дней без аппарата обойдётесь?
— Обойдёмся, конечно. Ничего такого срочного нет, обычные плановые работы, которые растянутся на всё лето.
— Хорошо, тогда поступим так. Вы сегодня на свалку не идёте. А пойдёте завтра с утра. Не с самого утра, конечно, а как только в ТЭЧ начнётся работа. С утра обычно все люди заняты делом и меньше болтается разных "соглядатаев".
— Я понял, так мы и поступим. И аппарат оперативно изготовим. Но у меня такое предчувствие, что этим дело не закончится.
— Каким делом, с аппаратом что ли?
— Нет, не с аппаратом, а вообще с этими майскими неприятностями. Беда, как говорится, одна не ходит.
— Правильно. Так она уже и не одна — винты и аппарат. Всё по этой вашей поговорке.
— Это так, но есть ещё одна поговорка: "Бог троицу любит". Как бы ни было чего ещё и третьего.
— Да не наврочьте вы! Какой вы суеверный стали. Выбросьте из головы все неприятности. Идите работать.
Андрей ушёл, но уже завтра после планёрки сообщил Лукшину, что новый аппарат готов. О краже аппарата остальные и не знали.
— Вы уверены, что этот аппарат будет надёжный? — спросил начальника теплохозяйства Лукшин.
— Более чем. У резервуара, который мы использовали, стенки толще, поэтому чтобы его разорвать потребуется огромное давление.
— Вот видите. Как хорошо всё уладилось. Но теперь вряд ли вы рискнёте так оставлять аппарат.
— Не рискнём, точно. Сами же газосварщики согласились, что как не тяжело, а нужно возить после работы аппараты в мастерскую. Они же понимают, что в случае очередной кражи с них могут вычесть из зарплаты стоимость аппарата. Они смогут оставлять аппараты, и я разрешил это, только в работающих котельных под присмотром кочегаров.
Так, в целом благополучно разрешилась проблема с кражей газосварочного аппарата. Но предчувствие не обмануло Морозевича. Ровно через неделю в понедельник 23 мая к Андрею пошёл Дмитрий Батурин, поздоровался и стал как-то мяться.
— Андрей Николаевич, тут такое дело. Понимаете…
— Так, Дмитрий, что ты мямлишь? Ты что-то хочешь попросить?
— Нет.
— А что тогда?
— Понимаете, у нас украли колёса.
— У кого это у вас?
— Не у меня лично, а в котельной.
— Что за ерунда. Какие у вас в котельной могут быть колёса.
— Не в котельной. Украли колёса у транспортёра.
— Вот оно, — понял всё и подумал про себя Андрей. — Вот и третья майская неприятность не заставила себя долго ждать.
Но к своему удивлению, он не очень то огорчился, скорее, обрадовался и даже расхохотался. Как говорится, неизвестность — хуже всего. А теперь всё встало на свои места. Батурин смотрел на хохочущего начальника и ничего не понимал. А тот никак не мог остановиться. Это был какой-то стресс, какая-то разрядка организма — наконец-то это произошло. Пусть и плохое, но оно произошло и теперь уже не нужно постоянно переживать о том, что ещё может случиться. Наконец-то Андрей успокоился, положил руку на плечо со страхом на него смотрящего Дмитрия и произнёс:
— Дмитрий, ты не беспокойся, я не сошёл с ума. Прости за этот непонятный для тебя смех. Просто много чего накопилось за последнее время и это своеобразный всплеск эмоций. Я понимаю, что кража колёс — это не повод для смеха. Ладно, будем разбираться.
— А нам то, что делать?
— В каком смысле, что делать?
— Но нам же нужно перекатывать транспортёр для подачи брикета в котельную.
— Ага, понятно. А вот как хотите, так его теперь и двигайте. Подложите вместо колёс доски, фанеру, листы железа и передвигайте транспортёр — тяните его теперь, а не катите. Не хотите его тягать — носите брикет в котельную вёдрами, носилками, да как угодно. Но котёл должен работать. Вы не должны были забывать, что транспортёр — это оборудование котельной. Теперь будете знать, что не всё время следует сидеть в котельной, но хоть изредка и на улицу нужно выглядывать и смотреть за оборудованием. Скажите спасибо, что ещё сам транспортёр не угнали. Тогда бы вы долго вёдрами брикет таскали. Всё понятно?
— Понятно, — расстроено ответил Батурин и отошёл.
Андрей же вновь направился к штабу, в который ему на сей раз, зайти не довелось. Он ещё издали увидел вышедшего из здания Лукшина и постарался его перехватить.
— Вы по делу? — поздоровавшись, спросил Лукшин. — Что-то необходимо?
— По делу. Борис Михайлович. Но не с просьбой, а с новым сообщением о ЧП.
— Да что же это за наваждение такое! — в сердцах воскликнул Лукшин. — Опять ЧП! Но вы что-то не очень расстроены, а даже как будто улыбаетесь. Мелочи какие-то?
— Нет, не мелочи. Извините за непроизвольную улыбку, но мне, честное слово, легче как-то стало. Я эту неделю жил в постоянном напряжении — всё думал о том, что ещё может произойти. И вот оно произошло. Я был прав — вот оно третье чрезвычайное происшествие. Теперь, я думаю, эти неприятности прекратятся.
— И что же случилось в этот раз?
— Украли колёса от транспортёра подачи брикета вон в той центральной котельной.
— А транспортёрные колёса кому могли то понадобиться?
— О, эти колёса могли понадобиться очень многим.
— Это ещё почему?
— Просто вы не обращали на них внимания. А я и раньше удивлялся такой расточительности.
— Расточительности? А ну давайте пройдём на место происшествия, в вы по пути мне всё объясните.
— Дело в том, — начал Андрей, когда они направились к котельной, — что эти колёса автомобильные. Ну, а зачем транспортёру такие колёса, если его "годовой пробег" всего то пару километров и составит. Разве это не расточительство?
— Как автомобильные? И от каких же автомобилей?
— От легковых, естественно. Они уж больно были похожи на колёса для "Москвичей" — и размер по виду тот же. У "Жигулей" резина вроде бы пошире и помягче.
— Да, вот это интересно. Тогда, действительно, на них многие могли позариться. В Союзе то с резиной проблема. Не так уж дорого шины для легковушек то и стоят, но их нелегко разыскать, дефицит.
— Нам их уже тоже не разыскать, — подсказал Андрей. Они тем временем уже приблизились к "разутому" транспортёру.
— В этом я с вами согласен. Их припрятали. Затем их спокойно разбортируют, диски, если те не подходят, выкинут, а покрышки и камеры упрячут в багаж. А, возможно, и разбортировать не станут — наши умельцы смогут их приспособить к отечественным автомобилям. Тем более что как мне кажется, транспортёр то отечественный.
— Возможно, так оно и есть. Но какие-нибудь колёса на транспортёр нужно ставить. Я могу ещё неделю потянуть резину, чтобы проучить за безответственность кочегаров. Но, как вы понимаете, долго это продолжаться не может.
— Согласен, колёса всё равно нужны. И они у вас есть?
— У меня то их, конечно, нет, но, вообще-то, в гарнизоне они имеются.
— Вы что, опять намекаете на ТЭЧ. Андрей Николаевич, вы в своём уме — искать колёса в ТЭЧ. Мы же обсуждали подобный вопрос в разговоре об украденном аппарате.
— Борис Михайлович, вы не волнуйтесь. Сейчас ситуация совершенно другая. Я ведь не предлагаю искать в ТЭЧ колёса, а попросить нам помочь. На той же свалке я видел разные колёса, но они были пробиты, порезаны металлом — в общем, со свалки колёса не годятся. Но в ТЭЧ, я уверен, масса списанных, но вполне пригодных колёс. Неужели они нам не помогут? Вы представьте себе ситуацию, если бы к вам из ТЭЧ обратились за помощью. Разве бы вы отказались им помочь?
— Да, в этом что-то есть, можно попробовать. Я постараюсь поговорить там кое с кем. Не сегодня, но переговорю. Это неплохая идея.
— Борис Николаевич, только у меня есть одна маленькая просьба.
— Что ещё за просьба?
— Не говорите с нужным вам человеком напрямую о колёсах. Просто скажите, что подойдёт начальник теплохозяйства с просьбой, а вы убедительно просите оказать ему помощь.
— Не понял. А зачем все эти сложности?
— Дело вот в чём. Я уверен, что они нам помогут. Но перед этим они вдоволь нахохочутся и поиздеваются. Надо мной они посмеются и через пару дней об этом забудут. Но негоже, чтобы они насмехались над заместителем командира ОБАТО.
Майор удивлённо посмотрел на Морозевича и некоторое время молчал. Затем он также удивлённо произнёс:
— Я смотрю, к вам быстро вернулась ваша былая рассудительность, Андрей Николаевич. Спасибо за такой совет, именно совет, а не просьбу. Хорошо, я постараюсь беседовать в ТЭЧ поаккуратней.
Через три дня Лукшин вызвал к себе начальника теплохозяйства и сказал:
— Андрей Николаевич, разыщите сегодня в ТЭЧ прапорщика Пономаренко и скажите, что вы обращаетесь к нему от моего имени. Изложите ему свою просьбу в отношении колёс — он вам поможет.
Андрей тот час же направился в ТЭЧ. Пономаренко выслушал его рассказ о краже колёс и просьбу о помощи. Он, конечно, немного пошутил на эту тему, но сказал, что поможет.
