О дресс-коде вскоре было забыто. Трио Генри Фиска сменили музыкальный автомат, а также приезжий шумовой оркестр, играющий на канистрах, и джазовый ансамбль.
Фил Старкли, который управлял клубом вместе с братом от имени консорциума, не жалел денег на обстановку, но вход по лестнице выглядел довольно убого, хотя стены были увешаны фотографиями приезжих знаменитостей и киноафишами.
Чарли Афтон привез сюда Глорию в ночь открытия: ей нужно было все проверить и отчитаться перед Грегом. Его принимали, как почетного гостя, и отвели столик перед сценой, на которой извивалась певичка Марлен Маллон, подражавшая Альме Коган.
В баре стояли высокие табуреты, была устроена соломенная хижина, повсюду развешаны сети и разложены раковины, буквально притягивавшие пыль, но в неярком свете ламп все выглядело, как на настоящих Гавайях. По крайней мере, так казалось йоркширцам. Глория тщательно следила за всеми мелочами, требовала, чтобы хостесс относили пальто гостей в гардероб, разносили выпивку, усаживали вновь прибывших за столики, и все это нужно было проделывать с неизменной улыбкой, грациозно и непринужденно.
Иногда они не закрывались до рассвета, хотя двери были заперты. Тогда девушек развозило домой специально нанятое такси. Если клиентов не было, их отправляли помогать на кухню, где все делали вид, что ужасно заняты.
Когда Глория добиралась до дому, Грег, как правило, уже спал. Она с облегчением сбрасывала туфли на высоких каблуках и снимала макияж мокрыми салфетками. Это было нечто вроде постоянной работы, и она каждый вечер помогала подсчитывать выручку. Она вовсе не предполагала, что у клуба радужные перспективы. Особенно ей не нравились скрипучие ступеньки.
Телевидение составляло мощную конкуренцию развлекательным заведениям. Не то что в прежние времена, когда единственными развлечениями были танцы и кино. В городе было много традиционных пабов, где подавали традиционную еду. Последним криком моды был рок-н-ролл. Но не Виктор Силвестр и Вера Линн. Фил поговаривал о необходимости стриптиза, устройстве «мужских» ночей, конкурсах: он готов был пойти на все, чтобы завлечь клиентов.
Девушки в баре были моложе Глории: хорошенькие создания в узких юбках и блузках с жабо. Они смотрели на нее, как на немолодую замужнюю женщину, и поверяли все беды тетушке Глории, словно та знала, какие советы давать.
– На ночь следующей пятницы он пригласил стриптизерку, – прошептала Бетти, когда они накрывали столы. – Какая-то бедная шлюшка из Бредфорда. Мужская ночь, но нам плохо придется, когда она их заведет!
Глория озабоченно покачала головой.
– Это правда? – подступила она к Филу. – Неужели в клубе будет стриптиз?
– Нужно немного оживить обстановку и привлечь гостей.
– Почему все закрыто? – спросила она, заметив, что окна затемнены занавесками.
– Стараемся, чтобы летом было темно. Если забыли, я здесь управляющий, – прошипел он, чувствуя ее неодобрение.
– Нас давно посещала пожарная комиссия? – осведомилась она. Пусть знает, что она не какая-то пешка, чтобы ею помыкать!
– Скоро придут… не волнуйтесь, инвестиции мистера Берна в полной безопасности. Если разоримся, всегда можем продать заведение. Просто нужно идти в ногу со временем. Ночи рок-н-ролла и все такое. Все для молодых! В пятницу здесь будет полно народа.
– Я тоже обязательно приду посмотреть. Но это немного не то, что я себе представляла, – заметила Глория, зная, что, если Грег что-то пронюхает о стриптизе, у нее будет неприятности. Ей надо продержаться совсем немного, пока Грег не встанет на ноги и не возьмется за дела. Потом она уйдет.
Фил делал все, чтобы получить прибыль. Поступал точно так же, как любой владелец бара, если его загнать в угол. Придется потерпеть. Посмотрим, что будет дальше.
Грег собирался выбраться из дома в компании Чарли, это была его первая поездка за долгий срок, так что Бебе оставили ночевать у Афтонов. Приятно видеть, что Грег приходит в себя, пусть еще и передвигается на костылях. Глория чмокнула его в щеку, села в машину и направилась к ярким огням Скарпертона, одетая, как обычно, в маленькое черное платье с треугольным вырезом, чулки в сетку и черные лодочки на каблуках. Ночь была теплая и сухая. Дождей не было уже несколько недель. Правда, дул довольно сильный ветер. Не хотелось в такую ночь сидеть в душном баре, но работа есть работа.
Все шло как обычно: нужно расставить стаканы, проверить поставки, вычистить пепельницы, разложить на столах меню.
В баре подавали закуски к пиву, чипсы и кока-колу, кофе-эспрессо и спиртные напитки.
При полном освещении стало заметно, как убого все выглядит. Как могла она считать это элегантным? Едва ли лучше забегаловки!
И тут она увидела девушку, жалкое, размалеванное создание с крашеными черными волосами, прикрытыми шалью, как у цыганок. Правда, фигура неплохая. Не похожа на англичанку: прекрасный бюст, аккуратная попка, поджарые ноги, но так молода! На вид лет шестнадцать-семнадцать!
Она направилась в туалет, перекинув через руку костюм, расшитый золотым стеклярусом. Глория заметила, что она дрожит.
– Ты в порядке? – спросила Глория, видя ее нервозность. – Сегодня выступаешь? Ты раньше делала это?
Девушка слабо кивнула.
– Да. Для своего парня. Но все будет хорошо.
– Ну, все ясно: Фил, как всегда, нашел что подешевле.
Глория вздохнула.
– Учти, в зале будет полно всякой швали, жаждущей твоей крови, если что-то пойдет не так, – предупредила она.
– Я должна это сделать. Все обойдется, – заверила девушка, сунув в рот таблетку. – Живот что-то побаливает.
Только этого не хватало! Овечка, которую ведут на бойню. Сама не зная почему, Глория чувствовала свою ответственность за эту девушку.
– Как тебя зовут?
– Джоан, но сегодня велели представиться Джулс. Можно я здесь переоденусь?
Бар был набит здоровенными грубоватыми парнями, которые возбужденно вопили и свистели. Не похоже на обычных посетителей. Они явно уже успели залиться пивом еще до прихода сюда. Наверняка будет драка.
Расстроенная Глория последовала за девушкой в туалет.
– Надеюсь, ты приехала не одна?
– Не-а. Меня мой парень привез. Это он устроил мне сегодняшнее выступление, обучил всему. Будет смотреть из зала. Если все пройдет как надо, у меня будет постоянная работа, а работа мне нужна. У меня малышка, ей год, живет с моей мамой. Они не знают, что я это делаю. Думают, что просто работаю в пабе. Если узнают, мама слетит с катушек.
– А ты уверена, что хочешь это делать? – не унималась Глория, чувствуя беду. Если девчонка разнервничается и все пойдет не так – дело плохо.
– Вас это не касается! У меня красивое тело. И плевать, пусть эти рожи глазеют! Мой парень вступится, если они разойдутся!
Джулс с подозрением уставилась на Глорию.
– А что такое? Это не ваше дело, так что уж позвольте мне самой во всем разобраться! Отвали!
Глория пожала плечами и толкнула дверь. Море лиц и дымная пелена! Как накурено! Слишком шумно, слишком разбушевались посетители! Когда появится Джулс, они обезумеют или прогонят ее свистками.
Глории вдруг стало не по себе. Выражение лица этой девочки… что заставило ее парня выставить Джулс напоказ перед всеми против ее воли? Это не настоящая профессиональная стриптизерка, а несчастная дурочка, отчаянно пытающаяся угодить своему мужчине. Это ей кое-что напомнило…
И тут она заметила ее парня, стоявшего рядом с Филом. Их взгляды встретились.
Они сразу же узнали друг друга.
Такой же жирный, и морда, как у сытого кота. Черные волосы зализаны назад.
Кен Силверстоун.
– Черт возьми! Глория… странно видеть тебя здесь, но я не слишком удивлен. Ты во втором акте? Какая ты лапочка!
Он самодовольно оглядывал ее.
– Так маленькая Джулс – твоя протеже? Почему-то я тоже не слишком удивлена. Еще одна дурочка попала в твою мышеловку, – прошипела она. – Совсем ребенок! Но ты всегда любил молодых, вкусных и зеленых, как трава.
– Ну, не нужно злиться, дорогая. Мы не можем вечно оставаться молодыми. Должно быть, тебе нелегко пришлось, если ты здесь в такое время. Кто ты теперь, официантка в баре? – с деланым сочувствием поинтересовался он, но Глория не позволит ему говорить с ней в подобном тоне!
– Фил, этот джентльмен докучает мне, – заявила она, бросив на стойку листок с заказом. – Ты позаботишься о нем или мне это сделать?
– Заткнись, потаскуха! Я менеджер Джулс! И не потерплю дерзостей от старой шлюхи! Я мог бы рассказать тебе, Фил, об этой стерве такое, что твой конец мигом встанет и отсалютует! – рассмеялся Кен, видя выражение лица Глории.
