Анчи Мин - Императрица Орхидея

Ровно в полдень двери во внешний мир будут наглухо закрыты. Самое интересное, что у меня совершенно не было страха. Здесь я чувствовала какое-то странное умиротворение, здесь было так тепло и уютно, словно в утробе матери. И какое это облегчение, что все твои горести уже позади! Мне больше не будут сниться ужасные сны, и я не буду, просыпаясь, слышать от Ань Дэхая, что во сне я кричала. Мне больше не придется до такой степени унижаться, чтобы искать решения у своего евнуха. Я могу проститься с Жун Лу прямо здесь, в гробнице, и покончить навеки со всей своей болью и страданиями. Больше никому не удастся заставить меня страдать. Я могу превратить трагедию в комедию. Комичность ситуации в том, что меня восславят за то, что я добровольно последовала за Сянь Фэном в другой мир. Историки будут воспевать мои добродетели, а народ воздвигнет храм, в котором будущие поколения наложниц будут мне поклоняться.

Я взглянула на дверь, на углубление в форме половинки арбуза, на каменный шар, готовый в это углубление скатиться.

Мой гроб был расписан белыми лилиями. Я решила посмотреть, открыт ли он. Он оказался закрыт, во всяком случае, я не смогла приподнять его тяжелую крышку. Почему его закрыли? Роспись на нём была не в моем вкусе. Фениксы какие-то неживые, узор слишком грубый, цвета крикливые. Будь я художником, я бы добавила сюда изящества и одухотворенности. Птицы бы у меня запорхали, а цветы зацвели.

Тут я заметила нечто, выбивающееся из всей этой гармонии. Плащ Ань Дэхая. Он постелил его здесь. Этот вполне земной предмет меня заинтересовал. Зачем Ань Дэхай оставил его в гробнице?

Послышались торопливые шаги, а затем взволнованное человеческое дыхание. Впрочем, я не была уверена, что все это происходит не в моем воображении.

— Ваше Величество! — раздался голос Жун Лу. — Уже полдень!

Не успев притормозить, он наскочил на меня, и мы упали на плащ Ань Дэхая.

Мы посмотрели друг другу в глаза, наши губы встретились.

— Это мой гроб, — зачем-то сказала я.

— Именно поэтому я и посмел... — Его дыхание обжигало мне шею. — Совсем не грех украсть мгновение у вашей вечности. — Его руки коснулись моего платья.

Я почувствовала, что слабею, что сознание меня покидает. С неба лилась мелодия музыкальных трубочек, привязанных к лапкам голубей.

—Уже полдень, — услышала я свой собственный голос

— И мы в вашей гробнице, — ответил он, пряча лицо на моей груди.

— Возьми меня, — сказала я, обнимая его за шею.

Он отпрянул назад, тяжело дыша.

— Нет, Орхидея.

— Почему? Почему нет?

Он не стал объяснять. Я умоляла его, говорила, что никогда не желала другого мужчину. Я пыталась вызвать жалость и сострадание. Я очень хотела принадлежать ему. В ответ он только без устали шептал:

— О Орхидея, моя Орхидея!

На другом конце туннеля послышался шум. Это закрывались каменные двери.

— Архитектор приказал их закрыть! — Жун Лу, как ошпаренный, вскочил на ноги, и, схватив меня за руку, бросился к выходу.

И все прежнее вернулось ко мне. В голове пронеслись картины прежней жизни. Вечные усилия по поддержанию видимости, притворство, улыбки, за которыми скрывались слезы. Долгие бессонные ночи, одиночество, которое высосало из меня все силы и превратило почти в привидение.

Жун Лу тащил меня изо всех сил.

— Пошли, пошли, Орхидея!

— Зачем? Мне этого совсем не нужно.

— Tун Чжи тебя ждет. Ты нужна династии. И я... — Внезапно, словно опомнившись, он остановился. — Я надеялся служить вам, Ваше Величество, до конца своих дней. Но если вы решили остаться, то я остаюсь с вами.

Я заглянула в его наполненные слезами глаза и прекратила сопротивление.

— Но мы станем любовниками? — спросила я.

— Нет, — ответил он дрожащим голосом, но все-таки твердо.

— Но ты хоть меня любишь?

— Да, моя госпожа, я готов отдать вам свое последнее дыхание, так я вас люблю.

Мы вышли на дневной свет и услышали за собой сперва рокочущий звук, а потом три глухих удара. Это каменные шары упали в предназначенные для них углубления.

При виде меня вся толпа бросилась на колени и долго и ожесточенно билась лбами о землю. Все в унисон повторяли мое имя. Тысячи людей лежали распростертые со всех сторон от меня, словно гигантский веер. Они истолковали мое желание остаться внутри гробницы как выражение преданности Его Величеству императору Сянь Фэну. Моя добродетель вызвала их благоговение.

И только один человек среди всех не преклонил колени. Он стоял поодаль, но я заметила его зеленое, расшитое соснами платье. Очевидно, он размышлял о том, какая судьба постигла его плащ.

Династия Цин — императорская маньчжурская династия в Китае в 1644-1911 гг. Пришла к власти в результате завоевания Китая маньчжурами. Свергнута в результате революции 1911-1913 гг.

Опиумные войны. — Англо-китайская война 1840-1842 гг. и Англо-франко-китайская война 1856-1864 гг.

Восстание тайпинов — крупнейшая крестьянская война в Китае 1850-1864 гг.

Династия Мин — императорская династия 1368-1644 гг., предшествовавшая династии Цин.

Ли Бо (701-762) — китайский поэт, автор лирических стихотворений и ритмической прозы. Сохранилось более 900 произведений

Династия Тан — императорская династия в Китае в 618-907 гг.

Чжоу — название эпохи в истории Древнего Китая и императорской династии 1027-256 гг. до н. э.

Династия Сун — императорская династия в Китае в 960-1279 гг. Пала в результате монгольского завоевания.

Династия Хань — императорская династия Древнего Китая в 206 г. до н. э. — 220 г. н. э.

Конфуций (ок. 551-479 гг. до н. э.) — древнекитайский мыслитель, основатель конфуцианства.

Императорская монгольская династия в Китае в 1280-1368 гг.