Ознакомительная версия.
– Это вряд ли, – сказал Холмс. – Я думаю, что это вы его убили, а затем выбросили пистолет через окно в реку. Вы лжете.
В чем солгал этот человек? И почему только он мог быть убийцей?
1. Хейз – охотник из Канады
2. Клей – фотограф из Новой Зеландии
3. Райдер – скрипач из Лондона
4. Питерс – владелец саквояжа, из Мальты
5. Аб Слени – менеджер из Австралии
6. Смолл – клерк из Занзибара
Холмс прочитал записку по первым буквам и получилось: «Меня убил Сэм, муж».
Он отпустил Пита, в первую камеру посадил Боба, во вторую – Джека, в третью – Марка.
Если человек был уверен, что идет в свой номер, зачем он стучал в дверь?
В Новый год за Северным полярным кругом невозможно разжечь огонь от лучей солнца. Каждый школьник знает, что там солнце исчезает с октября по март и наступает полярная ночь…
Чемоданы были найдены вдали от тела на запад (в стороне «заходящего солнца»), в том же направлении, куда и ехал поезд из Чикаго в Лос-Анджелес. Следовательно, Уорнер был выброшен из поезда первым, а его чемоданы через несколько секунд позже.
Радугу можно увидеть, если солнце располагается за спиной наблюдателя. Справа от водителя «Франклина» ее быть никак не могло.
Если утром солнце светило Холмсу в спину, когда он подходил к входной двери, то вечером заходящее солнце находилось на другой стороне дома. Следовательно, когда открылась дверь, то тени на полу от входящего человека быть не могло.
Фермер Смит не может претендовать на яйцо, так как павлины не несут яйца. (Самка павлина зовется павой.)
Холмс решил арестовать Альваро Колеса. Рассуждал он следующим образом: все подписи на чеках абсолютно идентичны, но действительные подписи любого человека всегда несколько разнятся одна от другой. Следовательно, подписи под чеками были тщательно, до малейших деталей, скопированы с одного оригинала. Харди был ростом ниже Дольмана, а Тревор был горбатым. И только капитан Колес, близкий приятель Дольмана, хорошо знавший подробности его жизни, мог выдать себя за погибшего. Тот факт, что он готовился к выезду в Южную Америку (там не всегда выдавали преступников европейским государствам), окончательно утвердил Холмса в его подозрениях.
Холмс обратил внимание на то, что гараж был закрыт на замок. Если бы, все то, что рассказал Джонсон было правдой, то гараж должен был остаться открытым…
Хотя Логан утверждал, что два дня не садился в машину и утром за рулем была его жена, он, демонстрируя инспектору тихую работу мотора, удобно устроился за рулем. Если бы машину последнее время водила его жена, ему, человеку двухметрового роста, пришлось бы подгонять под свой рост сиденье…
Чайка взлетает против ветра, значит, полчаса назад ветер был со стороны океана, а не наоборот. Значит, марку не могло унести в океан, как утверждал Мэрфи. Чайка взлетает против ветра, значит, полчаса назад ветер был со стороны океана, а не наоборот. Значит, марку не могло унести в океан, как утверждал Мэрфи.
Поскольку госпожа Сидни была беспомощна, так как была связана и ей заткнули рот, то она не могла кричать настолько громко, чтобы ее услышал патрульный Кейси в квартале от ее дома.
Профессор носит очки постоянно, а при чтении они ему мешают. Значит, он близорук, а стекла его очков – не собирающие, а рассеивающие. Сфокусировать солнечный свет и зажечь бумагу с их помощью невозможно.
Ограбление инсценировала продавщица. К этому ее подтолкнули рассказы о преступлениях, совершенных в городе с помощью криминального гипноза. Но она не учла того обстоятельства, что очень сложно загипнотизировать человека, если на него одеты темные защитные очки. В этом случае гипнотизеру требуется намного больше времени.
Ответ доктор Ватсон узнал только в день своего рождения. Ровно за день до юбилея недовольный хогобогский почтальон вручил Ватсону небольшой металлический ящик, закрытый на внушительный амбарный замок.
«Ключа-то от этого замка у меня нет, – подумал Ватсон. – Придется тащить этот маленький гроб обратно».
Однако до этого не дошло. На следующий день еще более мрачный почтальон передал Ватсону точно такой же ящик с замком. Впрочем, было и отличие. Судя по всему, ящик был пуст, однако на дужку замка был надет большой ключ с причудливой бородкой.
Даже такой тугодум, как Ватсон, догадался, что это ключ и от первого замка. Сгорая от нетерпения, доктор с трудом вставил ключ в замок.
На дне первой посылки он нашел роскошно изданный том популярной серии «Библиотека сыщика». Золотыми буквами на обложке было вытиснено название «3000 задач на смекалку для начинающих»…
– Вот в этом я не сомневаюсь, – согласился Холмс. – Откуда вы могли знать, что доктор Менгель – дантист?
– О, какой же я болван! – с досады бледнолицый даже стукнул себя по лбу. – Попасться на такой мелочи. Да, – добавил он со вздохом, – я отомстил садисту Менгелю.
– Но за что? – одновременно спросили Холмс и Ватсон.
– Я почти час терпел издевательства Менгеля над одним зубом. Но когда он, покончив с ним и перейдя к другому, вырвал мне по ошибке не тот зуб, я уже не выдержал.
– Кажется, я его понимаю, – сочувственно произнес Ватсон и повернулся к Холмсу. – А как вы вычислили его в сауне?
– Это было очень просто. После парилки лицо не может быть бледным. Вы ведь тоже заметили этот нюанс с цветом лица?
– Да нет, – усмехнулся доктор Ватсон, – бедняга единственный, кто сидел в ботинках, все остальные были босыми.
– Но как вы догадались, что этот проходимец все-таки здесь?
– По двум причинам, – охотно начал объяснять Холмс. – Во-первых, за несколько месяцев покрывало на кровати покрылось бы пылью и не могло остаться белоснежным. Кроме того, убитый вами комар только что напился крови, что также говорит о присутствии в доме человека.
– Это такой же искусствовед, как и вы, – засмеялся Холмс, уводя Ватсона подальше от опасного места. – К тому же оба этих мошенника в сговоре.
– С чего вы взяли? – сразу насторожился доктор, зная, что Холмс редко ошибается. – Вроде бы все без обмана.
– На взгляд дилетанта. Но даже самый дремучий искусствовед знает, что акварельные рисунки делаются на специальной бумаге, и никогда не назовет акварель холстом.
– Да? А я и не знал ничего такого, – расстроился Джон.
– Ничего страшного, в медицинских академиях такого не проходят, – успокоил его сыщик и тут же предложил: – Ну что, посмотрим другие картины?
– Нет уж! – отрезал Ватсон, в последний раз оглянувшись на соблазнительную купальщицу. – Хватит с меня искусства. Лучше уж я куплю Матильде горные лыжи.
И он решительно зашагал к выходу из парка.
– Что вы такое говорите?! – возмутился Ватсон. – Это очень достойный молодой человек.
– Даже не очень достойный молодой человек, – откликнулся Холмс, – должен знать, что в 1916 году война еще не могла называться Первой мировой.
– Да, все это так, – улыбнулся Холмс, – тем более что мне известно про вашу фотографическую память. Но вы не заметили одной маленькой детали.
– Что еще за деталь? – Ватсон был явно обескуражен.
– Посмотрите на вашу розу. Она только недавно раскрылась, цветок повернут не к солнцу, как должно быть, а к двери. Это значит, что кто-то переставлял его для того, чтобы порыться в моих записях, а потом аккуратно поставил обратно, но в спешке повернул другой стороной. Ну а кто это мог сделать, я уже сказал.
– Ну, ладно, – согласился Холмс. – Не будем об этом. Главное в другом. Вы заметили, что после «прочтения» пальцами маг всегда разворачивал записку и прочитывал ее глазами?
– Конечно, чтобы убедиться, что все правильно.
– В этом-то и состоит разгадка! А если добавить, что блондинка, как я думаю, работает заодно с магом, то все становится ясно.
– Мне пока ничего не ясно, – проворчал Ватсон, инстинктивно дотронувшись до кармана с бумажником. – При чем тут то, что он читал записки и глазами? Ведь это было после чтения пальцами.
– В том-то и дело, что нет. Ощупывая первую записку пальцами, он сделал вид, что прочитал ее, а на самом деле произнес заранее подготовленную фразу: «Я не верю в эту чепуху!» Соучастница мага, та самая блондинка, призналась, что она написала эту фразу. Тогда маг, якобы желая лично убедиться в правильности «прочтения» пальцами, достал записку, якобы написанную блондинкой. А на самом деле это была ваша записка! Он про себя прочитал ее и запомнил. Затем, нащупав в мешке следующую записку, произнес вслух вашу фразу про блондинок и снова, как бы желая убедиться в правильности своего «прочтения», развернул и прочитал ее про себя. Ну и так далее. Последней он достал особо помеченную (например, согнутую пополам) записку блондинки.
Ознакомительная версия.
