Больше беспокоило Сомосу то обстоятельство, что командиром крепости Акосаско в Леоне, городе, где либералы традиционно пользовались поддержкой населения, оставался племянник Сакасы Рамон. Чтобы захватить власть в стране, следовало избавиться от Рамона, причем быстро, ибо Сакаса уже выдвинул своих кандидатов: на пост президента — Л. Аргуэльо, бывшего в его правительстве министром иностранных дел, и на пост вице-президента — Р. Эспиносу. Этих кандидатов поддерживал лидер консерваторов Чаморро. Последний пытался договориться с Сомосой, предложив ему избрать в 1936 году промежуточного кандидата, а потом через два года — его, Сомосу. Когда Тачо отверг это предложение, старый генерал повернул к либералам.
Сомоса между тем вел переговоры с Сакасой. Тачо согласился отказаться от притязаний на президентский пост при условии, если сам назначит на эту должность своего кандидата и если либералы полностью подчинят его воле национальную гвардию. Сакаса в принципе не возражал, но отклонил трех кандидатов Сомосы.
Тогда Тачо обвинил Рамона Сакасу в, неподчинении, гвардейцы окружили крепость Акосаско и потребовали ее сдачи. Одновременно Сомоса осадил президентский дворец в Манагуа Рамон намеревался сражаться, но трусливый президент, опасаясь разгрома, приказал ему сложить оружие. Несколько дней спустя Сакаса, Эспиноса, Чаморро и другие противники Сомосы бежали из Никарагуа, открыв тем самым Тачо путь к власти.
После их бегства конфесс, следуя пожеланиям Тачо, избрал временным президентом его приятеля Карлоса Бренеса Харкина. Спешно сколоченные либерально-националистическая и консервативно-националистическая партии выдвинули Сомосу своим кандидатом в президенты. Чтобы соблюсти декорум, Тачо подал в отставку с поста шеф-директора национальной гвардии и назначил на это место другого своего приятеля полковника Рейеса. Однако фактически Сомоса продолжал ею командовать, хотя и появлялся в ее генштабе в фажданской одежде.
В сентябре 1936 года проводились выборы президента. Сперва избирательная комиссия сообщила, что Сомоса получил 79 000 голосов, а его противник Леонардо Аргуэльо — 1200. Но эти цифры победитель посчитал неубедительными. Окончательный подсчет «показал», что за Аргуэльо проголосовали всего 169 человек, а за Тачо — 107 000. Выборы нового главы государства полностью контролировались сторонниками Сомосы. Среди предвыборных хлопот была забыта такая маленькая деталь, как 141-я статья Конституции Никарагуа, которая запрещала всем военным, находившимся на действительной службе (а Сомоса был генералом), занимать выборные государственные посты. Приход к власти Сомосы являлся обычным государственным переворотом, хотя он и был оформлен «конституционно».
1 января 1937 года Сомоса официально вступил в должность президента Никарагуа на 4-летний срок. Полковник Рейес за проявленную к шефу лояльность получил в первом правительстве Сомосы пост военного министра.
Сомоса запретил деятельность оппозиционных политических партий. Единственно разрешенная Либеральная партия находилась полностью под его контролем. В конце концов консерваторы подписали пакт, который давал им заранее оговоренный процент мест в конфессе в обмен на обещание быть более терпимыми к режиму Сомосы.
Как и прочие центральноамериканские диктаторы середины века Сомоса был большим поклонником фашистского толка организаций, создававшихсяв Европе.
До момента вступления США в войну в доме у Сомосы висел портрет, на котором с помощью монтажа был изображен никарагуанский диктатор рядом с Гитлером.
Получив безраздельную власть над Никарагуа, Сомоса употребил всю свою энергию на личное обогащение. В 1939 году его капитал составил 4 миллиона долларов. А в 1944 году Сомоса владел уже имуществом и доходами, заслуживающими отдельного списка. Вот он: 1)51 скотоводческое, 46 кофейных, 400 табачных поместий; 2) золотые шахты Сан-Урбина; 3) 50 процентов акций единственного в Никарагуа цементного завода; 4) 50 процентов акций спичечной фабрики «Момотомбо» (чтобы избавиться от конкуренции, диктатор запретил импорт зажигалок); 5) газета «Новедадес»; 6) половина всех деревообрабатывающих фабрик; 7) четыре электростанции; 8) доходные дома в Мексике, Майами и Коста-Рике; 9) самые крупные в стране молочные комбинаты «Салуд» и ПОЛАКСА; 10) четыре мясокомбината.
Кроме того, Сомоса ежегодно присваивал себе 175 000 долларов, которые платили Никарагуа в виде налогов иностранные фирмы, действовавшие в стране. При Сомосе на землях Никарагуа стал в массовом порядке выращиваться хлопок. Эта культура не отвечала экономическим потребностям страны, но приносила огромные прибыли владельцам плантаций — в основном североамериканским компаниям. Крестьян сгоняли с земель, превращая множество мелких наделов в бескрайние хлопковые поля. Тысячи крестьян двинулись в город на поиски работы, но там ее не было. Те, которым повезло, нанимались батраками на плантации. За тяжелейший труд люди получали гроши, а чаще работали за пропитание, тысячами умирая с голоду.
Массовое разведение хлопка поставило Никарагуа в зависимость от импорта продуктов питания и серьезно подорвало экономику страны. За рубежом режим Сомосы мог рассчитывать только на периодическую помощь США.
Американская элита поддерживала контакты с кланом, хотя и относилась к нему с пренебрежением. Известно мнение Франклина Д. Рузвельта о старшем Сомосе. «Это сукин сын, но наш сукин сын!»
При Сомосе гвардия стала вершительницей судеб в Никарагуа. Она контролировала в стране торговлю оружием, спиртными напитками, наркотиками, лекарствами.
Организованная проституция, игорные дома, радио и телевидение, сбор налогов и сельское правосудие тоже находились в ее ведении. Если считать и членов семей гвардейцев, то благополучие этих 15 000 человек (около 2 процентов населения) всецело зависело от Сомосы.
В годы Второй мировой войны Сомоса, порвав с гитлеровской Германией, пустил с молотка и скупил за бесценок немецкую собственность, провел прогрессивный по содержанию Кодекс труда (правда, никогда не применявшийся на практике и отмененный с наступлением «холодной войны»), разрешил деятельность Никарагуанской социалистической партии и даже установил дипломатические отношения с СССР, хотя до обмена послами дело не дошло. Временами Сомоса разрешал существование оппозиционной печати. И в то же время своих противников он бросал в тюрьмы, пытал и убивал.
Сомоса сочетал в себе навыки интригана и карьериста, хитрого, коварного, не стеснявшегося в выборе средств для достижения своих целей, и вместе с тем осмотрительного и трезвого реалиста. Он боролся с оппозицией не только силой, но и подкупом, коррупцией. Сам он породнился с президентом Сакасой, свою дочь выдал за родственника того же президента — Гильермо Севилью Сакасу, которого назначил послом в Вашингтон, где тот находился несколько десятилетий, став дуайеном дипломатического корпуса. Сомосе удалось перетянуть на свою сторону многих лидеров либеральной и консервативной партий.
После окончания Второй мировой войны Сомоса, предвидя активизацию противников его правления, выступил с широкими обещаниями реформ, которые так и остались только обещаниями. Надо отдать должное диктатору — он умел с помощью неприкрытой демагогии манипулировать сознанием масс, обеспечивая относительную устойчивость режима.
Для успокоения общественности Сомоса время от времени прибегал к трюкам, выдвигая на пост президента страны подставных лиц. В 1947 году Сомоса уступил президентский пост своему бывшему сопернику по выборам 1936 года 70-летнему Леонардо Аргуэльо, давно выдававшему себя за его сторонника. Кандидат был подобран с таким расчетом, чтобы он в силу своего преклонного возраста не мог активно участвовать в решении политических вопросов и был бы послушным инструментом в руках Сомосы.
Оказалось, однако, что хитрый Аргуэльо только ждал своего часа, чтобы нанести удар по Сомосе. Когда Аргуэльо сместил начальника полиции Манагуа и сына тирана — Тачито с поста командующего гарнизоном, Сомоса объявил его помешанным и лишил власти, заменив своим зятем Бенхамином Лакайо Сакасой, а после его быстрой смерти — своим дядей Виктором Романо-и-Рейесом, который скончался два года спустя, за несколько дней до очередных выборов. После них Сомоса вновь уселся в президентское кресло и развязал террор против своих противников, закрыл национальный университет, отменил Кодекс труда, пытался пойти войной против Коста-Рики. Все годы «междуцарствия» Сомоса продолжал оставаться шеф-директором национальной гвардии.
Ему воздвигали памятники, его имя, имена его жены и родственников присваивались городам, площадям, улицам; стадионам, паркам, учреждениям. День рождения жены он провозгласил Днем вооруженных сил, а его дочь Лилиан стала «королевой национальной гвардии».
