Т. о., степень монополизации промышленности, концентрации банковского капитала, уровень развития государственно-монополистического капитализма свидетельствовали о том, что материальные предпосылки социалистической революции в России достаточно созрели. Сложились объективные условия для перехода к социализму, который, по словам Ленина, «... есть не что иное, как ближайший шаг вперед от государственно-капиталистической монополии» (там же, т. 34, с. 192).
Не отличаясь в главном от империализма передовых капиталистических стран, империализм в России имел ряд специфических особенностей. Передовой промышленный и финансовый капитализм сочетался с общей экономической отсталостью страны. Наряду с монополистическими формами капитализма на больших территориях страны ещё только складывались капиталистические отношения. Особенность экономического развития России и её общественного строя в том, что высокоразвитые формы капитализма переплетались с домонополистическими, а капиталистические отношения — с сильнейшими пережитками крепостничества. Экономика России находилась в значительной зависимости от иностранного финансового капитала. Несмотря на крупные успехи промышленности, транспорта, банковского дела, Россия продолжала оставаться аграрной страной, отсталой в технико-экономическом отношении по сравнению с США, Англией, Германией, Францией. Она занимала 5-е место среди великих держав.
В России продолжало существовать крупное помещичье землевладение. К началу 20 в. только дворянам принадлежало 61,9% всех частновладельческих земель в стране. Российская деревня страдала от малоземелья и высоких арендных платежей.
Характеризуя положение страны в начале 20 в., Ленин писал: «... самое отсталое землевладение, самая дикая деревня — самый передовой промышленный и финансовый капитализм» (там же, т. 16, с. 417).
Капитализм в России развивался в своеобразных условиях, будучи опутанным сетью феодально-крепостнических пережитков. Глубокое понимание диалектики такого переплетения социально-экономических отношений в стране позволило Ленину сделать вывод о неизбежности революции в стране. «... Отсталость России, — писал он, — своеобразно слила пролетарскую революцию против буржуазии с крестьянской революцией против помещиков» (там же, т. 38, с. 306).
Наряду с наличием и развитием экономических предпосылок в России росли и крепли социальные силы революции во главе с рабочим классом. В 1917 общее число пролетариев города и деревни составляло до 15 млн. чел., из них фабрично-заводских рабочих было около 3,5 млн. чел. Хотя пролетариат составлял около 10% общего населения страны (в 1913—159,2 млн. чел.), но сила его была не в удельном весе в общей массе населения, а в том, как писал Ленин, «... что пролетариат экономически господствует над центром и первом всей хозяйственной системы капитализма, а также потому, что пролетариат, экономически и политически, выражает действительные интересы громадного большинства трудящихся при капитализме» (там же, т. 40, с. 23).
Для России была характерна высокая концентрация рабочего класса. В 1915 на крупных предприятиях с числом рабочих свыше 500 было занято около 60% общего числа рабочих (в США — только 33%), а на фабриках и заводах с числом рабочих свыше 1000 чел. — свыше 35% (в США — 17%). До 64% промышленного пролетариата было занято в Петроградском и Центральном промышленных районах. Крупными пролетарскими центрами были Урал, Донбасс, Криворожье, Баку. Сосредоточение больших масс рабочих на крупных предприятиях и в важнейших центрах страны, жестокая эксплуатация рабочих капиталистами, их полное политическое бесправие и грубый произвол со стороны господствующих классов обусловили высокую политическую зрелость, революционность российского пролетариата. Особенность положения российского пролетариата способствовала распространению и усвоению социалистических идей, повышению его сознательности и организованности, формированию революционного авангарда пролетариата — партии рабочего класса. Такая партия, марксистская партия нового типа, была создана в начале 20 в. под руководством Ленина российским пролетариатом (см. Коммунистическая партия Советского Союза ). Поднимаясь на революцию, рабочий класс России имел во главе героическую партию большевиков. К 1917 партия обладала огромным опытом политической борьбы, научно обоснованной программой социалистического переустройства общества. Рабочий класс России, руководимый марксистской партией большевиков, стал могучей социальной силой страны, гегемоном революции.
Российский пролетариат имел широкую опору среди полупролетарских масс города и деревни. Союзником рабочего класса в грядущей социальной революции выступали многомиллионные массы беднейшего крестьянства, заинтересованные в ликвидации феодально-крепостнических пережитков и, прежде всего помещичьего землевладения. В 1905 в России 30 тыс. наиболее крупных помещиков владели 70 млн. десятин земли, а 10,5 млн. крестьянских дворов (свыше 109 млн. чел. в 1913) принадлежало всего 75 млн. десятин. Если на одну помещичью семью приходилось в среднем 2,3 тыс. десятин земли, то на крестьянский двор — от 7 до 15 десятин. У половины крестьянских дворов было лишь по 1—2 десятины. Крестьяне вынуждены были арендовать у помещика землю на кабальных условиях. К 1917 среди крестьянства было 30% безлошадных, 34% без инвентарных, 15% беспосевных дворов. В результате мобилизации в армию в крестьянских хозяйствах оставалось лишь 38,7% трудоспособного мужского населения. Особенно сильно страдала от гнёта помещиков, кулаков и царизма деревенская беднота, составлявшая 65% сельского населения и являвшаяся надёжным союзником рабочего класса. Широкую опору имел рабочий класс и среди непролетарских трудящихся слоев города. В 1917 значительная часть населения в городах России (всего свыше 22 млн. жителей) составляли ремесленники, мелкие торговцы, мелкие служащие, в массе своей также страдавшие от эксплуатации и политического бесправия.
Одной из особенностей исторического развития России было то, что она являлась многонациональным государством.
Многочисленные народы (свыше 100), входившие в состав Российской империи, жестоко эксплуатировались царизмом, русской и местной национальной буржуазией, феодалами. Царизм превратил Россию в тюрьму народов, проводил политику грубого угнетения нерусских народов, их насильственную русификации, подавления их национальной культуры, разжигал вражду и национальную рознь между народами. Для России были характерны острейшие национальные противоречия. Всем ходом объективного общественного развития угнетённые народы России (в абсолютном большинстве крестьянская беднота) вовлекались в совместную с российским рабочим классом революционную борьбу против социального и национального гнёта.
Сочетание всех видов гнёта — помещичьего, капиталистического, национального — с политическим деспотизмом самодержавия делало невыносимым положение народных масс и придавало классовым противоречиям в России особую остроту.
В начале 20 в. Россия стала узловым пунктом противоречий мирового империализма, наиболее слабым его звеном. Здесь созрели экономические и социальные предпосылки грядущей революции. В это время центр революционного движения переместился из Западной Европы в Россию. В стране сложилась революционная ситуация, переросшая в первую русскую буржуазно-демократическую, революцию 1905—07 (см. Революция 1905—07 в России ), явившуюся прологом и генеральной репетицией Октябрьской социалистической революции.
«Первая революция и следующая за ней контрреволюционная эпоха (1907—1914), — писал Ленин, — обнаружила всю суть царской монархии, довела ее до.. последней черты», раскрыла всю ее гнилость, гнусность, весь цинизм и разврат царской шайки с чудовищным Распутиным во главе ее, все зверство семьи Романовых — этих погромщиков, заливших Россию кровью евреев, рабочих, революционеров...» (там же, т. 31, с. 12).
К решающим политическим битвам 1917 российский пролетариат пришёл с большими революционными традициями. Он уже имел опыт народной революции 1905—07 и последующих классовых боев. Созревание новой революции резко ускорила первая мировая война 1914—18 . Она обнажила всю остроту социально-экономических и политических противоречий в России, гнилость царского режима и с полной очевидностью показала, что дальнейшее существование буржуазно-феодальных порядков является гибельным для страны. Война привела к огромному разрушению производительных сил. Происходил развал промышленности, транспорта, сельского хозяйства. Из 9750 крупных предприятий в годы войны бездействовало 3884, или 37,8%. Железные дороги не справлялись с перевозками, не хватало паровозов, вагонов. Промышленность испытывала острый недостаток в топливе, сырье. Сбор зерновых культур уменьшился в 1916 (по сравнению с 1913) на 1,6 млрд. пудов. Сократились посевные площади. Резко возросла финансовая зависимость России от иностранных государств. Только решительные революционные меры, направленные против самодержавия и капитализма, могли спасти страну от надвигавшейся экономической катастрофы. Осенью 1916в России создалась непосредственная революционная ситуация, неумолимо назревала новая народная революция. «Война, — писал Ленин, — создала такой необъятный кризис, так напрягала материальные и моральные силы народа, нанесла такие удары всей современной общественной организации, что человечество оказалось перед выбором: или погибнуть или вручить свою судьбу самому революционному классу для быстрейшего и радикальнейшего перехода к более высокому способу производства» (там же, т. 34, с. 197—98). Война и связанная с ней милитаризация промышленности вели к дальнейшей концентрации производства и сбыта в руках финансово-монополистического капитала. «Диалектика истории именно такова, — писал Ленин, — что война, необычайно ускорив превращение монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм, тем самым необычайно приблизила человечество к социализму» (там же, с. 193). В России созрели условия для победоносной революции.
