Леб заявил, что за рулем был он, а мальчика убил Леопольд. Он в деталях описал извращенные сексуальные акты, которыми наслаждался Леопольд, словно эти откровения могли смягчить его собственную вину.
Чикаго бушевал. Толпа требовала для убийц высшей меры наказания.
В тюрьме эти подонки, возомнившие себя суперменами, оказались на положении прокаженных. Ни один адвокат не брался за их защиту: этого было бы достаточно, чтобы разрушить даже самую выдающуюся карьеру. Леопольду-старшему пришлось буквально стать на колени перед известным адвокатом, специалистом по гражданским правам Кларенсом Дарроу и умолять его взяться за это дело. Дарроу позже вспоминал: "Я знал, что не может быть и речи об освобождении этих молодых людей. Но я хотел спасти их по крайней мере от электрического стула. Это была неблагодарная работа".
Дарроу был одним из самых блестящих адвокатов своего времени. Но он знал, что никакая юридическая технология, как бы хорошо отлажена она ни была, не поможет убийцам. Самое большее, на что он мог надеяться, — это доказать, что юноши были невменяемы, совершая жестокое и бессмысленное преступление. Он выбрал суд без присяжных.
Борьба за жизнь убийц
Решение адвоката защищать убийц не нашло понимания в обществе. "Публике казалось, что мы совершаем преступление, защищая этих людей. Но они нуждались в защите не меньше, чем любые другие обвиняемые в суде, решающем их судьбы. Бессмысленная и безосновательная критика обрушилась на прокуроров, так как слушание дела затянулось.
Рассказ о процессе был вынесен на первые страницы газет. Без преувеличения, за ним внимательно следили во всем мире. Я редко заходил в свой офис в те трагические дни и редко читал письма, которые приходили кипами. Они, как правило, были в высшей степени оскорбительными и жестокими".
Но Дарроу был неустрашим. Ни в коей мере не защищая и не стараясь смягчить того, что совершили преступники, Дарроу продолжал отстаивать их жизни. Убедительная просьба Дарроу о милосердии остается классической в американской судебной практике: "Я молюсь о времени, когда ненависть и жестокость перестанут отравлять сердца людей, когда мы сможем понять, что даже преступник имеет право на жизнь и что сострадание является высшим атрибутом как Божьего, так и людского суда".
Настойчивость Дарроу была вознаграждена. Он убедил суд в том, что "начинающаяся паранойя" вызвала у обоих молодых людей временное расстройство психики. После тридцати трех дней суда, за которыми последовал трехнедельный перерыв до вынесения окончательного приговора, Дарроу посетил Леба и Леопольда и сообщил им, что они будут приговорены к пожизненному заключению за убийство и к 99 годам тюрьмы за похищение.
Ходили слухи, что Дарроу получил за защиту миллион долларов, но годы спустя Дарроу ошеломил всех, поведав, что случилось, когда дело дошло до расчета. В действительности он получил только тридцать тысяч долларов, уплаченных с большой неохотой Натаном Леопольдом-старшим, который показал такое же холодное высокомерие, как и его сын. Передавая чек, отец убийцы сказал: "Мир полон выдающихся адвокатов, которые еще приплатили бы мне за предоставленную им возможность продемонстрировать свое искусство в таком выгодном деле".
В тюрьме Леб и Леопольд благодаря своим отцам, не чаявшим в них души, ни в чем себе не отказывали. Осужденные вели роскошную жизнь за решеткой на зависть остальным заключенным.
Они занимали смежные камеры, уставленные книгами, столами и бюро для хранения документов. Через охрану их снабжали контрабандными спиртными напитками, разрешали телефонные переговоры.
Леопольд выращивал овощи, а Леб погряз в разврате, склоняя осужденных молодых мужчин к удовлетворению своих сексуальных наклонностей и подкупая охранников, чтобы те не мешали его развлечениям.
Расплата
В 1936 году Леб "положил глаз" на осужденного Джеймса Дея. Как-то он подошел к Дею в библиотеке и предложил: "Будь моим". Дей отказался, но Леб преследовал его при каждой встрече. Однажды Леб вошел в душ с бритвой и стал добиваться своего. Дей отказался, последовала схватка, в результате которой оружие оказалось в руках жертвы. Обезумевший от злости Дей буквально искромсал бритвой насильника, нанеся ему 56 ран, одна из которых оказалась смертельной.
Сообщник Леба просидел в тюрьме 34 года и был помилован в 1958 году. После освобождения Натан Леопольд устроил пресс-конференцию, на которой заявил: "Я сломленный старый человек. Мне хотелось бы искупить свою вину, помогая другим".
Он отправился в одно из островных государств Латинской Америки, где работал техником в церковной лаборатории за десять долларов в неделю, и написал книгу "Жизнь плюс 99 лет". Когда его спросили, думает ли он когда-нибудь о несчастном Бобби Френксе, Леопольд ответил: "Эти мысли отравляют все мое существование. Я не могу думать ни о чем другом".
30 августа 1971 года Леопольд скончался от сердечной недостаточности на острове Пуэрто-Рико.
Преступление Леба и Леопольда вошло в историю американской криминалистики как одно из так называемых немотивированных убийств, совершенных на почве "суперменства". К несчастью, у возомнивших себя сверхчеловеками юнцов из богатого гангстерскими традициями Чикаго нашлось немало последователей по обе стороны Атлантики.
Особенно разрушительную работу проделали идеи Фридриха Ницше на его родине, где плоды парадоксального мышления психически нездорового человека легли в основу идеологии и практики нацизма. То, чего американская Фемида не могла простить двум юным оболтусам, присвоившим себе Право распоряжаться чужой жизнью, стало основой государственной политики в одной из крупнейших стран Европы. Миллионами жертв оплатило человечество людоедскую теорию "расового превосходства", которая обрекала на уничтожение целые народы. Конец этому безумию, справедливо названному чумой XX века, положила победа над германским нацизмом, 50-летае которой нынче отметил весь мир.
Это послесловие логически завершает полузабытую историю о двух юнцах, которым захотелось стать "суперменами"…
ПАРКЕР И ХАЛМ: Смертный грех
Полина Паркер и Джульетта Халм внешне ничем не отличались от обыкновенных школьниц. Но именно они, несовершеннолетние лесбиянки, убили мать Полины. Кем же они были? Убийцами или просто не совсем нормальными девчонками?
Анализируя поведение сообщниц, криминалисты пришли к выводу, что порознь девушки никогда не переступили бы последнюю черту. К преступлению их подтолкнуло роковое партнерство.
Они вели себя так, словно какое-то безумие охватило этих двух легкомысленных подружек, которые замкнулись в своем обособленном мирке извращенного секса, сопряженного с убийством.
Когда Джульетта Халм и Полина Паркер предстали перед судом в новозеландском городе Крайстчерче, этот скандальный процесс получил широкую огласку из-за интимных подробностей, выявленных в ходе расследования. Как и в деле Леба и Леопольда, психологи были бессильны в попытках объяснить, как союз двух внешне нормальных молодых людей привел их к преступлению. А именно это и произошло. Когда их мирку стало угрожать вмешательство извне, Джульетта и Полина решились на убийство.
Жертвой оказалась мать Полины — Онора Мэри Паркер. Избив женщину до смерти, эта парочка пыталась скрыть свое преступление, заявив, что с женщиной произошел несчастный случай. Но в конце концов обычными полицейскими методами было установлено, что девушки совершили убийство.
Полная картина их злодеяния была выявлена на суде, подобного которому не знал провинциальный Крайстчерч.
…22 июня 1954 года две забрызганные кровью девушки влетели в зал немноголюдного ресторанчика, прервав спокойствие полуденного чаепития. "Мама поранилась, — выпалила Полина, — она не дышит и вся в крови". Они умоляли хозяйку позвонить в полицию и залпом проглотили по чашке сладкого чая, тщетно пытаясь прийти в себя. Несколько посетителей вместе с полицейскими побежали на место трагедии — в ближайший парк. Миссис Паркер лежала в луже крови с изуродованным лицом. Это было страшное зрелище.
Девушки заявили, что миссис Паркер поскользнулась и упала. "Она сильно ударилась головой", — не очень убедительно повторяла Полина полицейским, пытаясь объяснить происхождение 49 серьезных ран на голове матери. Полицейские поняли, что имеют депо с чем-то более серьезным и подозрительным, чем несчастный случай. Шестнадцатилетняя Полина и пятнадцатилетняя Джульетта были арестованы.
Когда их уводили, настороженный полицейский заметил возле тропинки в нескольких шагах от тела кирпич, завернутый в старый окровавленный чулок. При ближайшем рассмотрении оказалось, что к нему прилипли частицы волос миссис Паркер.
Теперь у полиции уже не оставалось никаких сомнений относительно того, что послужило причиной смерти несчастной женщины.
