Хотя в масонской среде не допускаются политические дебаты, братство не ограничивает участие своих членов в политической деятельности в их обычной («профанской») жизни. В прошлом многие масоны были весьма политически активны, что и породило множество конспирологических гипотез о «масонском заговоре», «тайном мировом правительстве масонов» и т. п. Масоны участвовали в подготовке и осуществлении Французской революции, ее лозунг и девиз современной Французской Республики «Свобода, равенство и братство», как и название века Просвещения (по-французски буквально «Век Света»), имеют масонское происхождение. Масонскими идеями подпитывалась война за независимость Соединенных Штатов, их духом проникнута Конституция США.
История свидетельствует, что многие правители – Наполеон во Франции, Екатерина II, Павел I и Александр I в России – на пути к власти и в начале правления активно пользовались предложениями масонов и взаимодействовали с ложами, а потом, укрепив свое положение, резко порывали с ними, вплоть до полного запрета их деятельности. (Ф.В. Шелов-Коведяев)
Мигранты – лица, временно или навсегда покинувшие свою страну по социально-экономическим мотивам – в поисках работы и более благоприятных материальных условий жизни за рубежом.
Индивидуальные или групповые миграции имели место всегда, причем иногда приобретали массовый масштаб (Великое переселение народов V–VI вв. н. э., нашествия арабов, тюрок, монголов на Запад, колонизация европейцами Америки, Австралии, Южной Африки). В XX – начале XXI в. трудовые миграции стали одной из важнейших тенденций мирового развития. Это связано с резкой неравномерностью демографической динамики и уровней экономического развития между Севером и Югом на фоне глобализации мировой экономики и массовых коммуникаций. Число М. в странах Евросоюза достигает 15–17 млн человек (6–7 % самодеятельного населения), в США – 11–12 млн, России – 3–5 млн. Численность же нелегальных М. зачастую вдвое-втрое выше. По оценкам экспертов, в начале XXI в. каждый 30-й житель планеты родился за пределами своей страны.
Исходя из своей политики занятости, страна-реципиент проводит собственную иммиграционную политику, призванную регулировать число ежегодно принимаемых М. с учетом их возраста, пола, квалификации, семейного положения с тем, чтобы облегчить интеграцию М. в чуждую им культурную среду и снизить угрозу межэтнических и межконфессиональных конфликтов с коренным населением. По истечении определенного срока часть М. натурализуется, получая гражданство страны пребывания. В то же время против нелегальной иммиграции предпринимаются жесткие меры вплоть до принудительной репатриации. Эксплуатация труда нелегальных М. преследуется в уголовном порядке.
Согласование законодательств стран – доноров и реципиентов все чаще принимает форму международных соглашений по регулированию миграционных потоков. Такая практика имеет место между государствами Средиземноморья, Северной и Южной Америки, Россией и государствами постсоветского пространства в рамках СНГ. (Ю.И Рубинский)
Мировая политическая экономия (МПЭ) – направление в теории международных отношений (некоторые специалисты считают МПЭ отдельной научной дисциплиной), изучающее систему международных отношений как результат взаимодействия государств и рынков, политических и экономических факторов.
Несмотря на то что история развития современной МПЭ ведет отсчет с 1970-х годов, ее корни уходят гораздо глубже. Интеллектуальную традицию МПЭ можно проследить с эпохи Просвещения, т. е. с XVII–XVHI вв. В то время не было отдельных экономических и политических дисциплин, существовала лишь политическая экономия – исследования экономических аспектов политики. Термин «политэкономия» впервые применил в 1671 г. У. Петти, реформатор административной системы Англии.
Все экономисты – классики XVIII–XIX вв., начиная от французских просветителей и заканчивая А. Смитом, рассматривали свою дисциплину как «политическую экономию» – единую общественную дисциплину, тесно связанную с изучением моральной философии. Первые университетские кафедры, организованные для изучения и преподавания основ функционирования экономики, назывались кафедрами политэкономии, а первый фундаментальный труд, объединивший все известные к середине XIX в. экономические знания, был написан Дж. С. Миллом и назывался «Принципы политической экономии».
Однако вскоре после Милла единая политико-экономическая дисциплина раскололась. Вместо общей концепции, описывающей комплексную политико-экономическую структуру общества, начали выкристаллизовываться два подхода, две сферы изучения законов общественной жизни. Один из них оказался связан с «обществом» – частным сектором, основанным на договоре и децентрализованной структуре рынка, и направил свое внимание главным образом на вопросы производства и распределения. Другой подход сконцентрировался на государстве, основанном на принуждении, на вопросах власти, процессах централизованного принятия решений, разрешения конфликтов. В соответствии с двумя подходами были реорганизованы и университетские кафедры, появились кафедры экономики и политической науки (политологии).
Главной причиной разделения единой прежде дисциплины на две стали формализация экономических исследований и растущее абстрагирование экономической теории. В конце XIX в. в результате «маржиналистской» революции (использования дифференциального исчисления для изучения влияния малых (маржинальных) изменений в цене и количестве товаров) возникла неоклассическая экономическая школа, и это развитие экономической мысли окончательно закрепило раскол экономики и политической науки. С данного момента экономисты взялись за реализацию задачи создания «чистой науки» – экономической дисциплины, свободной от сиюминутных влияний реальной жизни. Довольно скоро они дистанцировались от практической политики и нормативных вопросов, а ученые, которых сильнее привлекали вопросы функционирования политических институтов и управления, сконцентрировались на дисциплине, получившей название «политическая наука» («политология») и занялись вопросами исследования функционирования политических систем.
Развод между двумя дисциплинами никогда не был полным и абсолютным, всегда находились ученые, которых интересовала взаимосвязь между поиском богатства и стремлением к власти. Попытки исследовать вопросы рынка и власти в комплексе были особенно заметны на флангах идеологического спектра среди правых либералов, которые пытались защитить капитализм от репрессивной власти государства, и среди левых марксистов, которые считали политическую надстройку производной от экономического базиса общества. Однако встречались исключения из общего правила и среди идеологически не ангажированных ученых. В качестве примеров последних можно привести британских экономистов Дж. М. Кейнса, который занимался вопросами взаимосвязи между рынками и политикой, и X. Фейза, изучавшего политику мировой финансовой системы перед Первой мировой войной.
Тем не менее к середине XX в. взаимосвязь между экономикой и политической наукой почти полностью исчезла, обе дисциплины разработали очень разные теоретические аппараты и обособились друг от друга. Единственным исключением оставалась левая традиция, которая продолжала исследовать вопросы взаимодействия богатых и бедных стран. В начале века левая мысль формулировала исследовательскую проблему как «экономический империализм», продолжая идеи Дж. Гобсона, Р. Люксембург и В.И. Ленина. Позже, с наступлением эпохи деколонизации, дискуссия сфокусировалась на различных аспектах теории зависимости, теории капиталистического центра и периферии, а также на политических причинах экономической отсталости развивающихся стран. Взаимное отчуждение двух дисциплин было преодолено лишь в 1970 г., когда британский политэконом С. Стрейндж опубликовала свою статью-манифест и призвала экономистов и политологов прекратить «диалог глухих». Она отмечала, что обе дисциплины слишком замкнулись в своих рамках и игнорируют фундаментальные изменения, происходящие в мировой экономике и мировой политике. Стрейндж была не одинока в понимании того, что в современном мире политика и экономика становятся все более взаимосвязанными и требуют комплексного изучения. В 1968 г. Р. Купер опубликовал работу о политических вызовах растущей экономической взаимозависимости отдельных стран, а в 1970 г. Ч. Киндлебергер выпустил книгу о растущих противоречиях между экономическими и политическими интересами во взаимозависимом мире. Временем возрождения политэкономической традиции изучения международных отношений можно считать 1970-е годы. Начальный период развития этой дисциплины в новых условиях связан прежде всего с именами Р. Кеохане, С. Стрейндж, Дж. Ная и Ст. Краснера. (М.В. Братерский)
