Через некоторое время он добрался до Гефсиманского сада, там спешился и понуро шел впереди осла до самого каравана. Было светло как днем и встреча, которой он так боялся, состоялась сразу же: он увидел Патроса, который стоял у палатки и разглядывал небосвод. Хафид замер, но старик уже заметил его.
Взволнованный Патрос подошел к юноше и спросил:
--Ты идешь прямо из Вифлеема?
--Да, господин.
--Тебя не удивило, что за тобою следует звезда?
--Я не заметил, господин.
--Не заметил? Я не могу сойти с места с тех пор, как увидел звезду, восшедшую над Вифлеемом два часа назад. Я никогда не видел звезд подобного цвета и величины. Потом она начала двигаться и оказалась над нашим караваном. Смотри, теперь она прямо над нами и, клянусь богами, она остановилась.
Патрос вплотную приблизился к юноше и, всматриваясь в его лицо, спросил:
--Ты не заметил чего-нибудь необычного, когда был в Вифлееме?
--Нет, господин.
Старик нахмурился и погрузился в раздумье.
--В жизни я не видел такой ночи, и не переживал ничего подобного.
Хафид вздрогнул.
--И я никогда не забуду эту ночь, хозяин.
--О, сегодня точно что-то произошло. Почему ты возвращаешься в столь поздний час?
Хафид молчал. Тогда старик повернулся и ткнул тюк на осле Хафида.
--Пусто! Наконец-то удача. Зайди ко мне в палатку и расскажи о своих приключениях. Раз боги обратили ночь в день, то я не смогу спать, и, может, твой рассказ как-то объяснит, почему звезда пошла за юным пастухом.
Патрос лег на матрац с закрытыми глазами и слушал длинный рассказ Хафида о бесчисленных отказах и оскорблениях, выпавших на его долю в Вифлееме. Он то кивал, то улыбался, слушая, сначала о торговце горшками, который выбросил Хафида из своей лавки, потом о римском солдате, что швырнул халат в лицо Хафиду после отказа понизить цену.
Наконец Хафид охрипшим и глухим голосом поведал о сомнениях, одолевавших его на постоялом дворе в этот вечер.
Патрос прервал его.
--Хафид, рассказывай мне обо всем, что приходило тебе в голову, пока ты горевал о себе.
Когда Хафид перечислил все, что мог вспомнить, старик спросил:
--А какая мысль в конце концов пришла к тебе и, развеяв все сомнения, придала тебе решимости поутру заново начать торговлю?
Хафид немного помедлил и произнес:
--Я думал только о дочери Калнеха. Видя этот грязный постоялый двор, я сознавал, что никогда не увижу ее, если отступлю.
Затем голос Хафида дрогнул.
--И все же я отступил.
--Отступил? Не понимаю. С тобою же нет халата.
Голосом тихим настолько, что Патросу пришлось наклониться к нему, чтобы расслышать, Хафид поведал о встрече в пещере и о младенце. Полог был откинут, и, слушая юношу, Патрос то и дело поглядывал на сияние той звезды, что освещала лагерь. Растерянность на его лице постепенно сменилась улыбкой, и он не заметил, как юноша перестал рассказывать и теперь только всхлипывал.
Вскоре всхлипы прекратились, и в большой палатке наступила тишина. Хафид не смел поднять голову. Он потерпел неудачу, вряд ли теперь он годен к чему-либо, кроме ухода за скотом. Он боролся с желанием встать и выбежать наружу. Но тут Хафид ощутил на своем плече руку великого торговца и заставил себя взглянуть Патросу в глаза.
--Сын мой, это путешествие большой выгоды не принесло тебе.
--Да, господин.
--А мне принесло. Эта звезда излечила меня от слепоты, в которой я не хотел себе признаться. Я объясню это тебе одному, когда мы вернемся в Пальмиру. Теперь же у меня есть к тебе предложение.
--Да, хозяин.
--Наши продавцы возвратятся в караван до завтрашнего захода солнца, и животным понадобится присмотр. Не хочешь ли ты вернуться к своим обязанностям?
Хафид безропотно встал и поклонился своему благодетелю.
--Я сделаю все, что ты скажешь... и я сожалею, что подвел тебя.
--Тогда иди и готовься встретить наших людей, а с тобой мы увидимся по возвращении в Пальмиру.
Хафид шагнул из палатки, и яркий свет на мгновение ослепил его. Когда он открыл глаза, Патрос окликнул его.
Юноша обернулся, снова вошел в шатер и ждал, что скажет старик. Патрос помахал ему рукой и сказал:
--Спи спокойно, ты не проиграл.
Яркая звезда светилась всю ночь.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Через две недели после возвращения каравана в Пальмиру Хафида подняли с соломенного матраца, на котором он спал в хлеву, и велели тотчас явиться к Патросу.
Хафид поспешил в покои хозяина и застыл в нерешительности перед огромным ложем.
Патрос открыл глаза и с трудом сел на постели. Лицо его похудело, на руках проступили синие прожилки вен и в нем с трудом можно было узнать человека, с которым Хафид разговаривал всего двенадцать дней назад.
Патрос придвинулся к юноше, который, осторожно присев на край кровати, ожидал, что скажет хозяин. Даже голос Патроса совершенно изменился со дня их последней встречи.
--Сын мой, у тебя было довольно много времени, чтобы пересмотреть свои планы. Ты до сих пор думаешь стать большим торговцем?
--Да, господин.
Старик кивнул.
--Да будет так. Я рассчитывал дольше побыть с тобою, но, как видишь, сейчас планы переменились. Хотя я и считаю себя хорошим торговцем, все же не могу откупиться от смерти. Она целыми днями поджидает меня, как голодная собака у дверей нашей кухни. Как и собака, она знает, что однажды дверь останется без присмотра...
Патрос закашлялся, и Хафид, не шевелясь, смотрел, как старик хватает ртом воздух. Наконец, кашель прекратился, и Патрос смог слабо улыбнуться:
--Нам недолго осталось быть вместе, поэтому начнем. Сперва вытащи из-под кровати маленький сундук из кедра.
Хафид нагнулся, достал сундучок, перетянутый ремнями, и поставил его на кровать к ног Патроса.
--Много лет назад, когда положение мое было хуже, чем у погонщика верблюдов, мне посчастливилось выручить одного путешественника с Востока, на которого напали двое разбойников. Он утверждал, что я спас ему жизнь, и захотел вознаградить меня, хотя я ничего не просил. Поскольку у меня не было ни семьи, ни денег, он велел мне отправиться к нему домой, где меня приняли, как родного.
Однажды, когда к тому времени я уже достаточно созрел к новой жизни, $!? созрел для, а не к ?> он показал мне этот сундук. Внутри было десять пронумерованных кожаных свитков. В первом излагалась тайна обучения, в остальных--все правила и секреты, необходимые, чтобы добиться большого успеха в искусстве торговли. Весь следующий год я ежедневно обращался к мудрости свитков и, благодаря ключу обучения первой рукописи, постепенно запомнил все тексты слово в слово, пока они не стали частью души и моей жизни. Они стали моей второй натурой.
Наконец, я получил сундук со всеми десятью свитками в подарок, и, кроме того, запечатанное письмо и кошель с пятьюдесятью золотыми монетами. Письмо я должен был вскрыть не раньше, чем дом моего покровителя пропадет из виду. Я распрощался с домочадцами, дошел до торгового пути на Пальмиру и там вскрыл письмо. В нем мне предписывалось взять золотые монеты, применить то, чему я научился по свиткам, и таким образом начать новую жизнь. Далее, мне было велено всегда отдавать половину всех своих доходов $!? тут какие-то предлоги и союзы ?> другим, менее удачливым, но кожаные свитки я должен сохранить в тайне до того времени, пока мне не будет дан особый знак, указующий на преемника.
Хафид пожал плечами:
--Я не понимаю, господин.
--Я объясню. Я продолжал ждать этого человека, отмеченного знаком, на протяжении многих лет, и все это время использовал знание свитков весьма удачно. Я уже перестал надеяться, что такой человек появится раньше моей смерти, как $!? так не говорят ?> ты вернулся из Вифлеема. И я впервые подумал, что именно ты избран получить эти свитки. После того, как ты явился под той яркой звездой, сопровождавшей тебя из Вифлеема, в сердце своем я пытался постичь смысл этого, но решил не испытывать волю богов. Когда же ты рассказал о том, как отдал халат, столь дорогой для тебя, мой внутренний голос сказал $!? или "с тех пор, как ... говорит мне..." или "когда рассказал, ... сказал мне" ?> мне, что долгие поиски завершены. Я все-таки обрел наследующего этот сундук. Странно, когда это свершилось, сила жизни постепенно начала оставлять меня. Теперь конец мой близок, но долгое ожидание завершилось, и я могу уйти из этого мира спокойно.
Голос старика ослаб, но он сжал свои худые пальцы и нагнулся еще ближе к Хафиду.
--Слушай сюда, сын мой, ибо нет у меня сил повторить это.
Со слезами на глазах Хафид подвинулся ближе к хозяину и дотронулся до его руки. Великий торговец с усилием произнес:
--Я передаю тебе этот сундук и его драгоценное содержимое, но прежде ты должен принять на себя некоторые обязательства. В сундуке есть кошель с сотней золотых талантов, с этим ты сможешь выжить и сделать небольшой запас ковров, чтобы вступить с ним в деловой мир. Я мог бы оставить тебе былое состояние, но это сослужит плохую службу. Будет намного лучше, если ты сам станешь богатейшим и величайшим в мире торговцем. Видишь, я не забыл о твоей цели.
