Или наоборот, другой бизнесмен, у которого идет «черная полоса», не хочет показывать этого своему деловому партнеру, делая вид, что его фирма процветает. Это, кстати, довольно распространенная форма обмана окружающих. Люди обычно не хотят показывать, что у них неприятности или что у них серьезные денежные проблемы. В Америке в таких случаях говорят: «Keep smiting!» — «Держи улыбку!» (несмотря ни на что).
Во второй группе — «извлечение выгоды от обмана без нанесения вреда другому» — есть особая категория лжи, которую я бы назвал «спровоцированная ложь». Это тот случай, когда обманываемый как бы сам напрашивается на неверную информацию, ожидает ее; при этом второму человеку остается только подыграть его ожиданиям и сообщить то, что тот хочет слышать, а не то, что имеет место на самом деле. В качестве примера можно привести рекомендации женщинам из книги Лилии Гущиной «Подноготная любви». В этой книге автор разбирает такую пикантную ситуацию, как встреча жены и любовницы с соответствующим выяснением отношений. Становясь на позицию любовницы, она советует;
«Не огорчай человека. Предоставь в его распоряжение тот образ себя, который ему угодно иметь. Кого жаждет найти в сопернице истерзанное сердце? Шлюху, стерву, хищницу. И найдет, хоть расшибись в лепешку. Да и глупо убеждать в своих добродетелях того, кто пришел за твоими пороками.
Развлеки гостью умеренными байками о своей распущенности, о беспорядочных и бесконечных сексуальных приключениях, в которых история с ее мужем тонет, как капля в океане. Не скупись на краски, здесь не перестараешься, даже если признаешься, что привораживала мужчин, капая им в вино менструальную кровь».
Можно также подразделять обман в зависимости от того, где происходит искажение информации, на каком этапе общения. Ведь при обмане, как правило, имеются как минимум два субъекта, между которыми происходит обмен искаженной информацией. Условно назовем «индуктором» субъекта, передающего эту информацию, и «реципиентом» — субъекта, ее воспринимающего. При этом искажение может произойти по вине как индуктора, так и реципиента. В русском языке для обозначения такого явления применяется возвратная форма глагола с частицей — ся. Так, в «Толковом словаре» С. И. Ожегова стоит:
«Обмануть — ввести в заблуждение, поступить недобросовестно по отношению к кому-нибудь. Обмануться — ошибиться в своих оценках, чувствах, ожиданиях».
Помимо «прагматической» классификации, можно предложить «полярную» классификацию обмана, основанную на количестве объектов коммуникации, наподобие классификации нервных клеток — нейронов. В зависимости от количества отростков гистологи делят нейроны на униполярные (с одним отростком), биполярные (с двумя) и мультиполярные (с большим количеством отростков). Аналогично можно выделить обман, в котором участвует один, два или много людей (см. схему). Поясним эту мысль немного подробнее.
Бывает так, что обман происходит при наличии только реципиента, без обманывающего его индуктора (1). В этом случае речь идет об «иллюзиях», связанных с особенностью функционирования наших органов чувств, а также о «самообмане», когда человек сознательно или невольно обманывает сам себя (что является одной из форм психологической защиты).
Если в обмане участвуют два человека (2), причина обмана может заключаться в трех звеньях коммуникации: в индукторе, передающем ложное сообщение (а); в канале передачи информации (б) и в самом реципиенте, неправильно воспринимающем информацию (в).
Каждый из этих пунктов, в свою очередь, можно разделить на подпункты, например, ошибки канала информации могут возникать на вербальном (когда собеседник неправильно воспринимает слова) и невербальном (когда неправильно толкуются жесты) уровнях.
В отдельную форму можно выделить «групповой» (3) и «массовый» (4) виды обмана, когда один человек обманывает многих или же одна группа людей вводит в заблуждение другую группу. Кроме того, возможны случаи, когда два человека вводят в заблуждение друг друга — например, следователь и преступник во время допроса (5).
Существует также и такой вид обмана, как «взаимный обман», основанный на сильных взаимных чувствах (любви, ненависти и т. д), при котором негативные или позитивные эмоции искажают взаимное восприятие людей друг другом, в результате чего объективная оценка становится невозможной (6).
И наконец в завершение этой главы приведем классификацию обманщиков, которую дал в своем рассказе «Мой первый роман» писатель Шолом Алейхем:
«Есть три категории лгунов: лгуны вчерашнего дня, лгуны сегодняшнего дня и лгуны завтрашнего дня. Лгун вчерашнего дня, рассказывая вам сказки и всяческие небылицы, клянется, что собственными глазами все видел, — поди докажи, что он врет. Лгун сегодняшнего дня — это, собственно, не лгун, а хвастун. Он станет вас уверять, что все у него есть, он все знает и все умеет, — попробуй-ка проверь его. Лгун завтрашнего дня — это просто благодушествующий чудак: чего только не наобещает — золотые горы. Он, мол, пойдет, он поговорит, все для вас сделает, а вы извольте поверить ему на слово».
Не верь глазам своим
Много лжи в мире и немало лжецов, но нет таких лжецов, как наши тела, если не считать ощущений в наших телах.
Р. Киплинг
Органы чувств человека — продукт миллионов лет эволюции, основанной на борьбе за существование. Борьбы жестокой и решительной, ибо малейшие дефекты в строении человеческого тела, снижавшие шансы на выживание, безжалостно выбраковывались естественным отбором. Если ухо плохо слышало, то хищник мог приблизиться на расстояние броска. Если глаз нечетко воспринимал изображение, то бросок камня или палки не достигал цели и предок человека оставался без обеда. Все подчинялось одной задаче: выживанию и продлению рода. Казалось бы, при таких условиях организм человека должен быть самим совершенством. Может быть, это и так, учитывая, что наука даже не приблизилась к возможности создать хотя бы самый примитивный живой организм, но у любого совершенства есть свои изъяны. Невозможно в принципе создать орган чувств, способный одинаково хорошо функционировать в любом диапазоне раздражителей. Например, насекомые могут видеть ультрафиолетовые лучи, мы — лучи видимого спектра, а гремучие змеи различают невидимые для нас инфракрасные лучи, обладая весьма совершенными «приборами ночного видения». Понятно, что орган чувств, идеально работающий в одном диапазоне значений, будет бесполезен в другом.
Поэтому в пограничных ситуациях наши органы чувств зачастую обманывают нас.
Например, если ночью посветить фонариком в лицо человека, то он увидит яркую вспышку.
Если впотьмах он налетит глазом на угол стола, то также увидит яркую вспышку. Если на глаз человека наложить электроды и подавать на них электрические импульсы, то субъективно это будет восприниматься как вспышки света. Возникает вопрос: насколько же мы можем доверять нашим органам чувств, если в ответ на совершенно различные воздействия (свет, удар, ток) глаз посылает в мозг идентичную информацию? Впервые над этим парадоксом задумался немецкий физиолог XIX века Иоганнес Мюллер, за что В. И. Ленин в работе с неудобопроизносимым названием «Материализм и эмпириокритицизм» заклеймил его как неисправимого идеалиста. Борьба немецкого идеалиста с революционером-практиком, естественно, закончилась в пользу последнего: наука в настоящее время все-таки склонна считать, что наши органы чувств в большинстве случаев говорят нам правду. Хотя бывают и исключения. И тогда мы говорим о миражах и иллюзиях восприятия.
— Проклятый мираж!
Например, один и тот же серый цвет будет ощущаться то более светлым, то более темным в зависимости от фона, на котором мы его видим. Это хорошо известный художникам «закон светового контраста». Он связан с особенностями строения сетчатки глаза — наличия в ней механизма так называемого латерального торможения, усиливающего контрастность воспринимаемого изображения.
Другая иллюзия: белые фигуры на черном фоне кажутся больше черных фигур на белом.
Переоценка вертикальных линий по сравнению с горизонтальными связана с тем, что движения глаз по вертикали требуют большего мышечного напряжения и, кроме того, более длительны, чем движения глаз по горизонтали. Поэтому высота квадрата кажется больше, чем его основание.
Существует также эффект перенесения свойств целой фигуры на ее отдельные части, к которому относится иллюзия Мюллера-Лайэра, а также искажение направления линий под влиянием других линий — это так называемые иллюзии Цельнера и Поггендорфа.
