неверующего мужа-атеиста. Женщине приходилось скрываться от него и тайно ездить в храм. Но старица открыла ей тайну мужа: «Ты еще поблагодари Божию Матерь да Бога! Он верующий с детства, а тебе боялся сказать. Теперь ничего не бойся – езжай прямо к мужу, откройся ему, и живите с Богом!» Через неделю к старице приехал уже сам генерал в знак благодарности.
Обстановка домика была очень скромной – печь, кровать, заставленная мешочками, стол, стулья – и все. Когда одна монахиня подумала в келии старицы, что неплохо бы сделать у нее ремонт, матушка тут же обратилась к ней: «Зачем тебе этот мусор нужен, золотко?»
Проблемы, с которыми приезжали к матушке со всех сторон Советского Союза, были разнообразными: у кого были семейные проблемы, у кого по работе, с жильем, приходили, прося исцеления в болезни или благословения вступить в монастырь, а также и в брак. Всего не перечислишь. Матушке не нужно было говорить свои проблемы: они и без вопросов были ей известны. Те, кто знал по опыту ее прозорливость, беседовали с ней даже мысленно, спрашивая ее в уме. И старица сразу же отвечала. Если разговор происходил в окружении нескольких или более посетителей, то старица давала ответ иносказательно, как бы говоря о ком-то постороннем или же о себе, но разговор этот относился к человеку, которого данная тема касалась. Все это было для того, чтобы не производить смущения или праздного любопытства со стороны посторонних. Ищущим духовного руководства и советов в благоугождении Богу матушка Алипия всегда советовала как человек, умудренный опытом в духовной борьбе, рассуждая трезво, предостерегая идущих по этому пути от мнимого подвижничества. Как-то пришли к ней двое юношей, которые хотели уединиться в пещерах Кавказа, чтобы жить там по примеру древних подвижников. Им никак не удавалось ее спросить, так как народа было много, а при всех разговаривать не хотелось. Но матушка предупредила их вопрос: «Вот, как древние подвижники хотят жить в горах», – сказала она перед собравшимися. А потом продолжила, улыбнувшись: «Сейчас не то время. Этот путь не для вас». Или же одному мужчине, который также хотел поселиться в горах, развести пчел, матушка без всякого с его стороны вопроса сказала: «Мед купишь на базаре, женку не бросай – пропадешь». Молодому человеку, который собирался вступать в монастырь, матушка устроила экзамен на послушание. Попросила его расставить банки, однако так, как было не совсем удобно и правильно. Юноша, конечно же, поставил так, как считал нужным. Матушка ему и говорит: «Хочет быть монахом, а все делает по-своему». Две девушки шли к старице в первый раз. Разговаривали по дороге. Одна девушка мечтала творить добрые дела, продать свое имущество и раздать нищим. Матушка встретила ее с легкой иронией: «А что ты продаешь?» Девушка поняла, что ее романтические идеи далеки от реальности.
Однажды матушка поразила приехавшую к ней женщину-врача своей прозорливостью, рассказав ей о ее болезни, которой та болела, так что врач, потрясенная и задумавшаяся, уехала обратно. Недалеко от кельи старицы находилась пилорама, на которой работал особо невзлюбивший матушку мужчина, которого блаженная называла Анка. Он старался всячески досадить старице, но она смиренно терпела все неприятности. Были и такие посетители старицы, которые не понимали, что такое старчество, святость, подвижничество, принимая матушку за «ворожейку», думая, что она им «погадает» и т. п. Старица тут же отсекала подобные мысли. «Что я, ворожейка, что ли?» – повторяла она вслух то, что думалось в тайне. «Я не колдун и не гадалка, на мужиков и на учебу тебе гадать не буду», – так она обличила девушку, которая не понимала, чем православный подвижник отличается от бабки-гадалки.
В келье старицы всегда было тихо, молитвенно, она не допускала праздных разговоров, пустословия, сплетен.
Если кто-нибудь начинал пустые разговоры, она тут же их обрывала со свойственной ей речью: «А ну, прекратите плетни!» Часто бывало, что матушка несколько часов молилась в уединении леса или в овраге. Днем она также бывала в храме. Однажды монахини, зашедшие в храм помолиться, увидели множество свечей на подсвечниках. Они удивились, но вскоре поняли причину такого торжества: перед амвоном стояла на коленях матушка Алипия и усердно молилась. А однажды, во время того, как одной из духовных чад матушки грозила опасность, старица стояла во дворе за алтарем храма несколько часов на коленях с воздетыми руками, и ее молитвами женщина была спасена от смерти. Бывало, когда к матушке приходили люди с какой-либо скорбью, она вместе с ними или же сама сразу несла в храм панихиду, чтобы усопшие сродники этих людей помолились за них и Господь даровал им утешение и помилование. Этим она также подавала пример усердной молитвы за усопших, что также было характерной чертой благочестия матушки Алипии. Всю жизнь старица горячо молилась о своих родных: родителях Тихоне и Вассе, бабушках и дедушках Сергии, Домне, Павле и Евфимии. Об их упокоении она всегда подавала в храме большие панихиды и просила помолиться о них всех своих знакомых и духовных почитателей. Матушка всегда знала, кто к ней придет, звала в келье тех, кто был еще в пути к ней. Например, ехала к ней Раиса, везла рыбу. Матушка в келье зовет: «Рая, неси рыбу». Приходит Раиса и приносит рыбу. Или звала: «Приезжай, я тебя жду», – и вскоре приезжал тот, кого она звала. Находившиеся у нее посетители свидетельствуют, что она могла громко вести разговор с кем-нибудь из чад, просила их образумиться или давала советы. По ее молитвам все устраивалось. Когда приезжали те, с которыми она говорила духом, то выяснялись обстоятельства происходившего. Например, в одной близкой ей семье была ссора. Матушка, находясь в своей келье, просила их помириться. Молитвами старицы ссора утихла, и сразу же на следующий день они решили ехать к матушке. Приехав, они узнали, что говорила старица в момент ссоры, и удивлялись ее прозорливости. Когда в келье отключали свет, она громко звала женщину, которая занималась проведением электричества: «Вера, дай свет!» И свет тут же появлялся. Также, выслушивая от людей их скорби, матушка грозно обращалась к их обидчикам. Например, просила отдать квартиру людям, у которых ее забирали: «Сколько можно мучить людей – отдайте квартиру, отдайте!» После этого обидчик сам пришел в организацию, которая занималась выделением квартир, и отказался от своих притязаний.
Все матушка совершала тихо и незаметно, она не любила роли высокопарной старицы, которая открыто бы «вещала» поучения и наставления, открыто исцеляла.
Исцеление совершалось незаметным, привычным человеку способом – через пищу, через мазь, которую матушка давала
