в церкви на Псху и молится!
– Как вам удалось миновать наш пост?
– Обошли его лесом.
– Вот как! Слушай, лейтенант, передай, чтобы там установили еще один пост, – сказал начальник погранзаставы своему помощнику.
– А что вы будете с нами делать? – полюбопытствовал я.
– Мы отправим сведения о вас начальству. Как оно решит, так и будет: если скажут вас задержать, задержим, а если решат отпустить, то отпустим.
В три часа ночи меня привели в комнату. Милиционер и иеромонах не спали.
– Ну, что они решили? – спросил Валерий.
– Говорят, что нужно ожидать решения начальства.
– Понятно. Тогда спим! – сказал безстрашный милиционер и мгновенно уснул.
У меня в душе поселилось к нему теплое чувство. Я испытывал к этому человеку сильное уважение за то, что он ради меня добровольно сдался пограничникам. Только теперь я вспомнил о молитве, с ужасом предполагая, что потерял ее. К своему изумлению, я услышал в сердце ее тихий голос – ослабевший, но по-прежнему живой, словно прекрасная исцеляющая мелодия: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя!» Утром нас отвели на завтрак в комнату, где находились и другие военные. Лейтенант спецчасти явно к нам потеплел:
– Пришло распоряжение сверху отпустить вас. Сведения о вас подтвердились. Это исключительный случай, хотя вы и нарушили государственную границу. Ваши вещи и деньги вам сейчас вернут. Кстати, то, что вы сказали правду, решило вашу участь!
Толстощекий начальник с любопытством посмотрел на меня:
– А можно попросить у вас Евангелие на память?
Нас окружили улыбающиеся военные.
– Можно, – ответил я. – Дарю вам мое карманное Евангелие!
– Спасибо большое! А для замполита у вас ничего нет в подарок?
Пожилой замполит замялся:
– Мне бы Библию почитать… Никогда не читал!
– Можно почтой переслать… – задумался я.
В нашу беседу вмешался Валерий:
– Если вы батюшек на обратном пути пропустите обратно через перевал, то они всем привезут книги! Правда, отец Симон?
– Конечно! – подтвердил я. – Можно для всей заставы привезти книг, и для солдат тоже…
– Если получится, привезите, пожалуйста, иконочек… – попросил замполит. И, стесняясь, добавил: – Для моей жены…
Иконочки для подарков как раз находились в моем рюкзаке, и мы с радостью раздали их всем желающим.
– Тогда сделаем вот что! – объявил начальник погранзаставы. – Обговорю вашу просьбу с начальством! Думаю, это не проблема…
Он оставил нас упаковывать рюкзаки и через полчаса вернулся:
– Вам разрешено на обратном пути проследовать через перевал Санчар!
– Вот это другое дело! – обрадовался Валерий. – Тогда я буду ждать батюшек с лошадью в последнем селе у родственницы Василия. Прошу вас, лейтенант, сообщите мне через пограничников, когда батюшки прибудут на заставу!
– Только нас тогда будет четверо! – предупредил я.
– Ничего, это все уладим! – пообещал старший лейтенант.
Начальник спецчасти, в свою очередь, сделал любезное предложение:
– Кстати, я должен сегодня ехать в Минводы на «уазике» и могу подвезти вас в аэропорт!
– Большое спасибо! – поблагодарили мы, довольные сложившимся оборотом дела, чувствуя, что с пограничниками у нас наладились дружеские отношения.
У машины столпились все лейтенанты, пожимая нам руки и желая счастливого пути. Пока мы ехали в Минводы, молитва в груди сама возобновилась, принеся в сердце великое утешение. Я молился с горячей благодарностью Богу, любуясь красивыми весенними ландшафтами. Пирамидальные тополя трепетали молодой горячей листвой, щедро политые солнечным светом. Кавказский хребет сверкал на прощанье снегами двуглавого Эльбруса.
– Так стыдно, что пришлось врать… – шепнул мне отец Ксенофонт. – Нужно будет поисповедоваться..
В аэропорту мы простились с начальником спецчасти и крепко обнялись с Валерием.
– До скорой встречи на Псху! – махал он нам рукой, провожая на посадку в самолет. Среди пассажиров, толпившихся в аэропорту,
