Ирмос 1.
Расступишася пучина чермная/ ублажив стопы Израиля уничиженнаго/, сомкнувшеся же мглою и бурею/ над главою гордости Египетской/ Господа прославивше во веки,/ яко истиннаго Судию и Избавителя.
* * *
Получил послушание летописца. Господи, спаси! Матерь Божия, заступи! Преподобие отче Амвросие, сохрани мя!
* * *
Ирмос 4.
Мир из небытия воззвавый/ и персть земную сыном Света соделавый/ возведи Господи Боже мой/ в радость душу мою/ и утверди на камени веры / непоколебимо.
Ирмос 5.
Плачевною ношию/ бездне небесной удивишася/; день истлевший пред собою видя/, достигаю зари и края солнечнаго/ и паки удивишася неудержимо/ блистанию пророчествующему.
Ирмос 6.
Повержен на ложе слезное/, яко на дно морское/ како восстати мне смертному/ от места клеветы и презрения/, Господи мой, Боже мой/ воскреси мя погибающего.
Ирмос 7.
Вавилонскую пещь огненную/, яко часть некую/ пламени беззакония людскаго/, отроцы невредимо прошедше/ спасение в песнях ноюще [спасению в песнях научающе]: Боже отец наших, благословен еси.
Ирмос 8.
Не ужаснисе душе моя/ не убойся сердце мое/ искушения огненнаго во очищение посылаемаго/ Господом милосердым./ Его же страсти помяните, воскресение воспойте и превозносите во вся веки. [Его же отроцы благословите, священницы воспойте, людие превозносите во вся веки.]
Ирмос 3.
Единому дню времена уподобляя, вечности начертание показал еси Господи, темже во храме вечернем лики составляются, несть свят разве Тебе Господи, взывающе.
Ирмос 9.
Усыновление мое чудное Матерью Господней дерзаю воспевати, но страшуся и трепещу сего, яко при Кресте бывшаго. Предстани мне, Мати, в позорище и смерти и утеши сиянием лика Пречистаго Твоего.
Не расступися земле подо мною, тьма ночная не поглоти мене, не падите на главу мою небеса; Господи, потерпи молитву мою, да принесу покаяние Тебе, Владыко Вселенной.
4 октября 1989 г.
Свечою неугасимою слезы теплые на землю искапающе, предстоиши Богородице Пресветлая пред Царем Небесным, темже и мне света Твоего и тепла даруй и умягчи дерзостное сердце мое.
Оставив свет истины, незаметно стою во тьме, яко Петр, страха ради, творю огнь мудрования своего, яко да нощи смертныя не ужаснуся; восстани рано, Господи, Солнце мое, и оживи мя теплотою Духа Твоего.
Померкло во мне Солнце Правды и прииде на мя хлад земный, греюся огнем страстей своих, во дворех чуждих обретаюся, окаянный; взыде, Господи, на небо сердца моего и день спасения мне возвести.
14 октября 1989 г. Покров.
Один Бог да душа — вот монах.
Епископ Феофан.
28 октября 1989 г. Дмитриевская родительская суббота.
Кондак, глас 2.
Чаши Христовой испивше/ души ваша слезами омылися/, плоть ваша страданьми очистилася/; в мире быша и мир вас не позна,/ во своя прииде и свои вас не прияша/, елицы же прияша вы, даде им область чадом Божиим быти./ О, отцы преподобнии/ молите Христа Бога,/ якоже слово ваше вселися в ны/ темже зрети славу вашу/ исполненную благодати и истины.
Вретище времен воздыханных, имже земле наша одеяся, раздери, Господи, и веселием препояши ю и венцем лета благости Твоея украси.
2 ноября 1989 г.
Дело католиков — суетиться у подножия истины, указывать людям на красоту ее вершины, умиляться, ломать руки и плакать, не зная внутреннего чувства высоты истины, не представляя себе вида, который открывается с ее вершины. Дело православных — непоколебимо стоять на самой вершине, в этом ощущать всем существом своим необходимость для жизни, незаменимость ничем этого места. Созерцать величие истины, беззаветно хранить ее и не отступать от нее «даже до смерти».
«… Легче умствовать, чем молиться или внимать себе».
Епископ Феофан.
28 ноября 1989 г.
Нам должно совершенствоваться в познании. Но в познании чего? Величия Божия и своих несовершенств и немощей.
Мы не можем вместить величия дара — Божественной литургии, но мы можем вместить чувство собственного недостоинства, предстоя этому страшному таинству.
Так поступают и Ангелы. Закрывая лицо свое крылами от света Божественной славы, они исповедуют свое недостоинство и несовершенство.
* * *
«Священное молчание, наводимое на ум во время молитвы ощущением величия Божия, вещает о Боге возвышеннее и сильнее всякого слова». Епископ Игнатий.
«Христос ради послушания пришел в мир», о. Нектарий.
«Душа не может примириться с миром и утешается лишь молитвою», о. Нектарий.
Человеку дана жизнь на то, чтобы она ему служила, а не он ей. Епископ Феофан.
* * *
О молитве.
В душе пробудите жажду спасения и уверенность, что кроме Господа неоткуда ожидать нам спасения.
Плод молитвы — главный — не теплота и сладость, а страх Божий и сокрушение.
Достижение христианского совершенства без стяжания умной молитвы невозможно.
Трезвиться — значит, не прелагать сердца своего ни к чему, кроме Бога.
Самолюбие и есть живущий в нас грех…
Страшный змий влагает в нас мудрость побеждать словом тех, кто хочет нас исправить; и оттого грех умножается в нас, не имея противоборника себе.
Ефрем Сирии.
5 января 1990 г.
Постриг в рясофор с наречением имени Василия, в честь учителя Вселенскаго, святителя Василия Великаго, архиепископа Кесарии Каппадокийской.
«Храни зрение больше, нежели чрево».
«Убойся дурных привычек более, нежели бесов». Исаак Сирии.
«Келья — пристанище и убежище от мысленных и сердечных бурь». Свт. Игнатий.
От ничтожного по наружности обстоятельства может для монаха возникнуть величайшее искушение и самое падение.
Молитва есть мать добродетелей.
Дерзость есть мать всех страстей, то есть, вольность, свобода в обращении.
Истинное христианство и истинное монашество заключаются в исполнении евангельских заповедей. Где нет этого исполнения, там нет ни христианства, ни монашества, какова бы ни была наружность.
Монах — тот, кто во всяком месте и деле, во всякое время, руководствуется единственно Божиими заповедями и Божиим словом.
9 января 1990 г.
Господи, Господи, еще мало потерпи чад наших, святии старцы вопияше; солнца не помрачи тьмою, луны кровию не обагри. Содержи, Владыко, силы небесные, покрый землю милостию Твоею, да не ужаснутся звезд падающих и стихий горящих, ими-же обличение в день гнева миру возвестится.
Предста Царица Сыну Своему, егда воссташе Господь судити миру, руце в мольбе простерши за ны, яко голубица крыле свои за птенцы своя и ничесоже глаголяще, токмо слезы смиренно имуще; и, о, чудо, ангелов устрашающее! возмутися духом вселенной Господь, Бог Всеведущий прослезися, Силы Небесные вспять возвратишася, суд о земле на милость приложися, еще мир миру даровася, яко возвеличим Богородицу пречудную.
Кому от земных глаголеши, Господи, яко прискорбна есть душа Твоя до смерти? Кий да поднебесный обымет сие? Кое естество человечо сие вместит? Но расшири сердца наша, Господи, яко грядем в след печали Твоей ко Кресту Твоему и воскресению.
* * *
И не мог (!!!) совершить там никакого чуда; только на немногих больных возложив руки, исцелил их.
И дивился неверию (!) их. Мк. (6; 5–6)
Гнев Христа
1) Мк. (3; 5)… И воззрев на них с гневом, скорбя об ожесточении сердец их.
О фарисеях, когда они молчали на вопрос Христа, должно ли делать добро в субботу.
2) Мк. (10; 14) Увидев то, Иисус вознегодовал. Об учениках, не допускавших ко Христу приносящих своих детей, чтобы Он прикоснулся к ним.
