Ознакомительная версия.
10. Гаутама окончательно становится Пробужденным.
Мудрец, одержав победу в своей последней, наивысшей битве, осознал бесконечный покой; он стал Пробужденным. Причины страданий теперь раскрылись перед ним с ужасной ясностью, и он увидел путь, по которому нужно идти, чтобы достичь освобождения.
11. Первая проповедь в Оленьей роще в Бенаресе.
Проведя еще некоторое время под деревом, Будда решил объявить свое учение бывшим учителям. Но они уже умерли. Тогда он отправился в Бенарес на поиски пяти оставивших его спутников. Он нашел их в Оленьей роще, объявил им свое учение и обратил их. С тех пор жизнь Будды была непрерывной апостольской миссией. В течение сорока пяти лет, кроме ежегодного сезона дождей, когда он медитировал и наставлял общину, он путешествовал с постоянно растущей толпой учеников, обращенных, последователей и почитателей.
12. Смерть Будды.
В возрасте почти восьмидесяти лет Будда почувствовал приближение конца. Он собрал учеников и провел с ними последние часы, а затем наконец перешел в нирвану.
* * *
Есть два возможных отношения к жизни, и о каждом человеке можно сказать, что он основывает свою жизнь на компромиссе между ними. С одной стороны, есть то, что можно назвать языческой позицией, согласно которой мир – этот мир, которому принадлежит добро, истина, красота (или когда-нибудь будут принадлежать, если не сейчас); солнце, время урожая, толпа на рынке и нос корабля, взрезающий волну, девушка у окна, ремесленник у себя в мастерской, плуг, молот и меч. С ней контрастирует духовная позиция, согласно которой истинный центр вселенной, истинная причина жизни, наслаждения, страдания, любви и ненависти невидима и находится где-то еще; наш мир – всего лишь перевалочный пункт, и жизнь есть испытательный срок, проверка, которую нужно пройти, или иллюзия, или сбивающая с толку идеограмма, или, может быть, жестокий фарс; мы дышим среди теней и для теней, то, что кажется самым реальным, есть наименее реальное, истинная правда не различима чувствами, но принадлежит далекому, будущему, вечному. Учение Будды, как и учение Христа, определенно относится ко второй категории. Жизнь – это боль и слезы, мир – не более чем иллюзорная сцена для скоротечных эпизодов с участием недолговечных, изменчивых совокупностей, которые участвуют в нескончаемой драме.
Будда, как Сократ, Христос и многие другие «великие посвященные» (если воспользоваться знаменитой формулировкой Шуре), не оставил трудов, написанных его собственной рукой, но объяснял свое учение словами перед учениками и толпами. Поэтому у буддизма есть своя проблема писаний. Какие из множества книг, написанных века спустя, достоверно отражают слова учителя? А если выбор сделан, сколько там может быть интерполяций, сколько фантазий, сколько поэтических украшений? Чтобы реконструировать учение Будды в его оригинальной форме, нужно обратиться к канону, сохраненному буддистами Цейлона. Он написан на пали (язык, родственный санскриту) и называется Трипитака. Само название относит нас к сельской эпохе, когда мудрецы спорили о метафизике в тени деревьев и ходили босыми по полям из деревни в деревню. Трипитака значит «три корзины», потому что все писания в книгах из пальмовых листьев можно было уложить в три вместилища.
Первая – Виная-питака – «Корзина дисциплины», содержит правила монашеской общины и тому подобное. Вторая – Сутта-питака – «Корзина наставлений», вероятно, содержит самый древний материал, который наиболее прямым образом был вдохновлен учителем; третья и последняя – Абхидхамма-питака – «Корзина метафизики», содержит философские трактаты и является наименее древней из трех.
Чтобы понять учение Будды, которое, как все возвышенные вещи, действительно повлиявшие на историю мира, очень просто – его суть содержится в Четырех благородных истинах, Восьмеричном пути и Двенадцатичленной формуле бытия, – нужно иметь в виду самое важное. Будда не возник внезапно из ниоткуда; он не явился колоссальной фигурой мысли из умственной пустоты. Он принадлежал к богатой философской традиции Индии. Термином «Будда» почтительно называли ученых и провидцев еще до него. Так же как Христос говорил на языке, понятном его слушателям и пользовался западными терминами и идеями – душа, творение, рай, – так же и Будда говорил с учениками о карме, архате и нирване. Идея души была обычной для греко-римской философии и христианства; это была часть общего наследия всей цивилизации. Таким же образом термины «сансара», «карма» и другие использовались не только буддистами, но и джайнами, и философами школы санкхья, дуалистами своего времени.
Сансара означает перерождение, но у нее гораздо больше смыслов, чем только этот. Она подразумевает теорию переселения душ и «круговерть жизни» (Туччи), в которой происходит переселение. Сансара, таким образом, является сложной, иррациональной, нестабильной вселенной в состоянии постоянного становления, царство страдания и смерти; это царство материи и разложения, эфемерных удовольствий и ослепляющих страстей. Человек, да и все живые существа связаны с сансарой циклом перерождений, невежеством (авидья) и привязанностями (упадана). Все усилия мудреца должны быть направлены на освобождение человека от сансары, от всех иллюзорных надежд.
Архат – это тот, кто достиг освобождения и «растворился в нирване» (Туччи). Есть тонкое различие между архатом и Буддой. Они оба вышли из цикла перерождений, но из двоих Будда стоит на гораздо более высокой ступени. Это активная сила, одновременно просветленная и просветляющая, тогда как архат – тот, кто лишь пользуется учением, освобожденный, но лишь как последователь, идущий по следам Будды в том, в чем Будда предшествовал ему. Он освободился от бремени кармы и находит покой в нирване, исчезая со сцены жизни.
Что такое карма и нирвана? Это тонкие концепции, изрешеченные, словно готическими шпилями, веками споров. Слово «карма» первоначально означало «действие», но потом приобрело значение «следствие действия», в том числе заслуги или наказания, которые каждый человек набирает в ходе своего существования в этом или ином мире. Освобождение от сансары означает окончательное уничтожение своей кармы; хорошие или плохие изменения кармы определяют прогресс или регресс человека в будущих рождениях.
Когда карма исчерпана, остается только нирвана. Этот термин теперь имеет для нас некоторые ассоциации; он означает чувство мечтательного забытья или неясного, экстатического погружения в пустоту. Индийское толкование термина, хотя и противоречивое, гораздо точнее. Онтологически это всего лишь предел. Это то, что остается после уничтожения психической активности; полное освобождение от сансары. Как бесконечность, ее можно определить только через отрицание. В Трипитаке она используется, чтобы показать совершенно другие психологические состояния. Иногда она подразумевает истинное уничтожение, иногда это что-то неопределимое, превосходящее весь опыт и мысль, а иногда она описывается более материалистически как состояние неописуемого покоя и умиротворения. Будда, мудро озабоченный гораздо более человечными и непосредственными проблемами страдания и путей освобождения человечества от привязанности к жизни, не заботился об этих или многих других эсхатологических и метафизических проблемах и не оставил своего мнения о них. Заботился ли Иисус о том, чтобы установить чины и иерархии ангелов?
Однако нужно иметь в виду, что это резюме дает представление только о некоторых аспектах каждого принципа. Ничто так не чуждо восточному духу, как кодификация и окончательность в философских и религиозных вопросах. Есть тысячи путей к правде, так же как дорог к вершине горы. Действительно, есть огромное разнообразие школ и множество отличных и противоречащих друг другу интерпретаций. Кстати сказать, представьте себе, с каким обескураживающим богатством материала столкнется, скажем, китайский студент, если задумает написать о концепции души на Западе. Какое расстояние от атомистов до Платона, от святого Павла до Декарта, от Данте до Фрейда! Но по существу, каждый мыслитель на Западе, то ли он отрицает душу, то ли идеализирует ее или разлагает на атомы, договорился о терминах. Разные философии и мировоззрения имеют такое же отношение к культурным основам цивилизации, из которой черпают, какое отношение законы народа имеют к обычаям этого народа.
А сейчас позвольте Будде самому провозгласить истинные основания его доктрины, Четыре благородные истины о страдании, как он сделал это, проповедуя в Бенаресе. Первая истина гласит, что существование есть страдание; вторая говорит о происхождении страдания; третья о возможности прекращения страдания; а четвертая – о пути, который ведет к прекращению страдания.
Ознакомительная версия.
