Елена Блаватская - Терра инкогнита

Обозревает ли человек внушительные руины Мемфиса или Пальмиры, стоит ли у подножия великой пирамиды в Гизе, бродит ли по берегам Нила, размышляет ли среди заброшенной цитадели таинственной Петры, какими бы туманными ни казались истоки этих остатков культуры доисторической эпохи, он все же понемногу находит достаточно твердую почву для догадок и предположений. Каким бы непроницаемым ни был занавес, скрывающий историю древних памятников, все же то здесь то там появляются просветы, сквозь которые можно увидеть свет. Известны потомки тех, кто воздвигал эти памятники, также, хотя и поверхностно, история наций, следы которых нас окружают. С памятниками древности Нового Света дело обстоит иначе. Там, вдоль побережья Перу, по всему Панамскому перешейку и Северной Америке, в каньонах Кордильер, в непроходимых ущельях Анд и особенно за долиной Мехико лежат заброшенные развалины сотен некогда могущественных городов, стертых из памяти людей и потерявших даже имя. Погребенные в густых лесах и недоступных долинах, иногда на глубине около 20 метров под землей, они так и остаются загадкой, сбивают нас с толку и хранят безмолвие более, чем сфинксы Египта. Мы абсолютно ничего не знаем об Америке до времени испанских завоеваний. Не сохранилось никаких, даже сравнительно недавних, летописей; среди местных племен нет традиций, восходящих к прошлому. Мы также ничего не знаем о народах, построивших эти циклопические сооружения, как не знаем ничего о вере, вдохновлявшей древних скульпторов, украсивших сотни километров стен, памятников, монолитов, алтарей таинственными иероглифами, изображениями животных и человека, неизвестной нам жизни и культуры, иногда настолько фантастичными и дикими, что невольно ассоциируются с горячечным фантасмагорическим сном, выкристаллизовавшимся в граните по мановению руки некоего мага с тем, чтобы всегда приводить в недоумение грядущие поколения. Вплоть до начала XIX века само существование этих древних памятников оставалось неизвестным. Мелочная, подозрительная ревность испанцев с самого начала встала как китайская стена между их американскими владениями и слишком любопытными путешественниками, а невежество и фанатизм завоевателей и их небрежное отношение ко всему кроме удовлетворения собственной ненасытной алчности – препятствовали научным исследованиям. Даже полные энтузиазма записки Кортеса, военачальников и священников его армии, а также Писарро, его разбойников и монахов о величии храмов, дворцов и городов Мексики и Перу долгое время оставались без внимания. Доктор Робертсон в своей «Истории Америки» даже сообщает, что жилища древних мексиканцев представляли собой «обычные хижины из глины, дерна и веток, похожие на жилища самых диких индейцев». И далее, ссылаясь на свидетельства некоторых испанцев, он пишет, что «во всей этой большой стране не было ни одного памятника или остатков сооружений, построенных до эпохи завоеваний».

И только великий Александр Гумбольт отстоял истину. В 1803 г. этот выдающийся ученый и путешественник открыл совершенно иной подход к археологическим изысканиям в Америке. К счастью, за этим последовали многие новые открытия. В то время Гумбольт описал только Митлу, или Долину Мертвых, Сочикалько и великий пирамидальный храм в Чолуле. Но за ним последовали Стефенс, Катервуд, Сквайер; а в Перу – Д'Орбиньи и доктор Шудди. С тех пор многие путешественники побывали в разных областях и подробно их описали. Но как много осталось не только не исследованным, но и неизвестным? Что касается доисторических строений как в Перу, так и в Мексике, они стоят на одном уровне с памятниками Египта. Однако, в Перу таких огромных, циклопических сооружений больше, чем в Египте, а храм в Чолуле превосходит великую пирамиду Хеопса по ширине, а, возможно, и по высоте. Сооружения общественного назначения: стены, фортификационные укрепления, террасы, водопроводы, акведуки, мосты, храмы, захоронения, целые города и прекрасно вымощенные дороги протяженностью в сотни километров – почти сплошной сетью покрывают эту землю. На побережье они построены из обожженных на солнце кирпичей, в горах – из порфиритного известняка, гранита и силикатного песчаника. История ничего не знает о поколениях, построивших эти памятники, и даже традиции об этом молчат. В результате большинство каменных руин покрыто обильной растительностью. Целые леса выросли на месте разрушенных городов, а огромная часть памятников стоит в развалинах. Но даже по останкам можно судить о былом величии.

Испанские историки в высшей степени легкомысленно относят практически все руины ко времени инков. Трудно сделать большую ошибку. Иероглифы, иногда полностью покрывающие стены и монолиты, остаются мертвыми для современной науки. Но они были также мертвы и для инков, хотя историю этого народа можно проследить до II века. Они не знали, как расшифровать эти надписи, приписывая их своим неизвестным предшественникам и тем самым исключая существующее предположение о происхождении инков от первых цивилизаций этой земли. Вкратце история народа инков следующая.

Инка – на языке кечуа – титул вождя или императора, а также название правящей и самой аристократической династии или, скорее, касты этой земли. Они правили в течение неизвестного периода до испанского завоевания. Некоторые исследователи считают, что инки впервые появились в Перу в 1021 г. неизвестно откуда; другие, и это тоже предположение,– через 5 веков после библейского «потопа» (и в соответствии со скромными понятиями современной теологии). Второе предположение, несомненно, ближе к истине. Инки с их исключительными привилегиями: силой и «непогрешимостью» (безупречностью) предстают[1] противоположным соответствием касты браминов в Индии. Так же как и последние, инки утверждали, что прямо происходят от Божества-Солнца (как и династия Сурьяванша в Индии). По общепринятой гипотезе, в какой-то период времени все население теперешнего Нового Света было разделено на независимые и дикие племена. В конце концов Высшее Божество – Солнце – сжалилось над ними и для спасения людей от невежества послало на землю двух своих детей – научить людей. Это были Манко Капак и его сестра и жена Мама Окльо Гуако – соответствующие египетским Осирису и Изиде, а также некоторым индуистским богам и полубогам и их женам. Манко Капак и Мама Окльо появились на прекрасном острове на озере Титикака – о котором мы еще вспомним – а затем отправились на север в Куско, позднее ставший столицей инков. Там они и начали распространять цивилизацию. Божественная пара собрала вместе все расы из разных уголков Перу и распределила между ними труд – Манко Капак учил мужчин сельскому хозяйству, архитектуре, искусству, а Мама Окльо учила женщин прясть, ткать, вышивать и вести хозяйство. Инки считали себя потомками этой небесной пары, и все же они ничего не знали о народе, построившем колоссальные, ныне разрушенные города, покрывающие всю их империю и простирающиеся далее от экватора к 37 градусам широты, включая западные склоны и всю горную цепь Анд с восточными спусками к рекам Амазонке и Ориноко. Прямые потомки Солнца, инки были верховными жрецами государственной религии, а также императорами и государственными деятелями страны. Как и брамины, они приписывали себе божественное превосходство над обычными смертными и так же как «дваждырожденные», основали исключительную и аристократическую касту – род инков. Каждого правящего инку почитали сыном Солнца, и он был верховным жрецом, оракулом, главнокомандующим и абсолютным монархом, осуществляя таким образом двойную роль Папы и Короля и предвосхищая мечты Римских пап. Его команды слепо исполнялись, его боялись и почитали как божество. Высшие офицеры не могли находиться в его присутствии обутыми (такой знак уважения вновь указывает на восточное происхождение), а обычай прокалывать уши юношам королевской крови и украшать их золотыми серьгами, «тем большими, чем выше становилось их звание, что в конце концов приводило к растяжению хрящей», вызывает в памяти скульптурные изображения Будды и некоторых индуистских божеств, многочисленные находки более поздних руин, не говоря уже о современных модниках Сиама, Бирмы и Южной Индии. И так же как в Индии во времена процветания браминов, получать образование и изучать религию имели право только юноши привилегированной касты инков. А когда умирал правящий инка (его «отзывали в дом отца»), вместе с ним во время погребальной церемонии умерщвляли многих его слуг и жен так же, как это записано в древних хрониках Раджастхана и вплоть до недавно запрещенного обряда Сати. Учитывая все это, археолог не может остаться удовлетворенным кратким замечанием некоторых историков: «В этой традиции прослеживается лишь одна версия истории цивилизации, общей для всех древних наций, и выдумки божественного родства, с помощью которой интриганы-правители и хитрые жрецы старались закрепить свое превосходство среди людей». Также мало объясняет и другой отрывок: «Манко Капак почти точная копия китайского Фо, индийского Будды, египетского Осириса, мексиканского Кецалькоатля и Вотана Центральной Америки».